Работа и встречи с Андреем мне казались случайным даром судьбы, сопровождались страхом, неверием в свои силы и при этом были безумным счастьем. Эти смешанные чувства я никогда не пытался ни осознать, ни тем более в них разобраться. Я только впитывал, как губка, все, что исходило от Андрея, от его окружения, от его отца. От того мира, который он заключал в себе и к которому можно было лишь прикоснуться. Это была недолгая - огромная - жизнь со своим цветом, светом, запахом, стихами. Со своим ни на что не похожим душевным напряжением.