Чем правильнее слова продажного юриста, тем сильнее по нему плачет тюрьма. И тем бесполезнее ему возражать. Матвей и не стал. Движимый внезапным импульсом, он просто заговорил. Он сказал, что для дельцов не существует отказа. Им надо много, и нет конца этому «много», потому что нет предела человеческой алчности. Их идеалы лежат в банке, их ценности имеют только вещественный эквивалент, а закон – прейскурант. Особо пресыщенные, сказал Матвей, не довольствуются материальной наживой. Они разграбливают и обсасывают жизнь вокруг себя. После их людоедских пиршеств от человеков, когда-то разумных, остаются только косточки первобытных инстинктов.