У него всегда хиханьки, то ли успокаивает, то ли сам верит.

***
Нас ведь как воспитали - ошибок там, наверху, не бывает. (...) ...обычно люди учатся на ошибках, если ошибок нет, то и остаются неучами.

***
Его война была для нее сплошным бегством. Что он, не набегался? На такой войне героем становятся посмертно.

***
Сверху, кроме бомб, шпарил еще треск пулеметов, пули взвизгивали о металл, дырявили землю, я молился, обещал Боженьке верить в него, всегда и везде, ничего другого я не имел и протягивал ему свой жалкий дар.

***
Тогда, на станции Батецкой, вся моя двадцатилетняя жизнь стала вдруг небывшей, от нее осталось лишь то, что не состоялось, неосуществленность.
А я думал, что воевать будет легко. (...) Ничего не успел, а меня уже превратили в ничтожество, ничего не осталось, никаких иллюзий, мечтаний, планов, все сгорело. И мое самомнение... Передо мной всегда будет смрад моей трусости. Война воняет мочой.

***
Жаль Подрезова, никто не узнает, что на самом деле он не про геройство думал, скорее про свое достоинство. Свое собственное, для себя, я никогда раньше не думал, что у человека есть внутри кто-то, кто его или уважает или не уважает.

***
Отступление было обозначено пожарами, вздувшимися трупами лошадей и солдат. Короче - вонью. Поражение - это смрад.

***
Отступать Красную Армию не учили. ... Армия наша была машиной без заднего хода.
Но в истории того мучительно стыдного лета войны, движение немецких колонн натыкалось на непредвиденное.

***
Наше дело солдатское - держись поближе к кухне, подальше от начальства.

***
Когда что-то случается, память сохраняет не только сам случай, но и то, что было до него.

***
Взгляд интенданта был обращён внутрь, что-то он рассматривал внутри себя.

***
Какое счастливое слово: "воля".