Если нельзя ничего знать, стоит работать до кровавого пота, чтоб узнать хоть это! Тогда въ моем отчаянии, в моем ропоте будет больше счастья, больше поэзии по крайней мере, нежели в этом робком отказе от своего достоинства, от своих потребностей, сил. Тогда, может быть, я лучше пойму смирение веры; тогда я, может ­быть, без удержания отдамся душе своей, в которой есть же капля любви , и стану жить в одном чувстве, ничем не раздробляемом. Нет! человек может знать, что хочет; по крайней мере, может устроить хаос своих познаний и быть в единстве с самим собою, может одушевить науку, единою светлою идеей...