И те, кто пришел своими ногами, и те, кто приехал на двух колесах, все уходят отсюда с дипломом, написанным на латыни.
Служащая, которая его вручает (практически все, кто его выдает, – женщины), разворачивает перед собой креденсиаль паломника, на котором, аккуратно размещенная по клеткам, смирно выстроилась разноцветная толпа штемпелей. Только сам странник-пешеход знает, сколько пота и сколько шагов, сколько холода и голода означает каждый из них. Для служащей они – лишенные поэзии значки, доказывающие, что он прошел нужное расстояние. Она смотрит на них лишь для того, чтобы узнать, действительно ли претендент на «компостелу» прошел минимум сто километров (или проехал на велосипеде двести).
Моя собеседница заявила, что я прошел меньше, чем положено по правилам. Я на мгновение испугался, а потом чуть не подпрыгнул от возмущения. Восемьсот километров! Это разве не достаточно?! Она просто не до конца развернула мой истершийся в пути креденсиаль. Наконец справедливость была восстановлена, и я вышел из бюро с дипломом в руке.
Как только получаешь его, эта бумага, раньше такая желанная, становится для тебя ничтожным пустяком и даже кажется громоздкой. В конце концов ты выходишь на площадь перед собором, держа диплом в руке.

Площадь Обрадойро, на которую паломник наконец выходит, – конечная точка его путешествия, нулевой километр Пути. Она просторна, ее окружают величественные монументы, и над ней господствует высокий фасад базилики. Странно, но, хотя она завершает Путь, она не кажется его частью. Пеший странник день за днем узнавал Путь, и теперь Путь для него – старый друг. Страннику известно, что Путь – смиренный и скромный. У Пути нет гордыни, есть только гордость, нет претензий, есть только память. Он тесный, извилистый и упорный, как жизнь человека.

статуи святого Иакова. Согласно традиции, каждый паломник должен обнять эту статую сзади обеими руками – как бы обняться со святым при встрече.

И наконец мне очень повезло: я присутствовал при том, как зажигали знаменитое ботафумейро – гигантскую кадильницу. Это большой серебряный горшок, который подвешен к потолку базилики на огромной веревке. Его наполняют миррой и ладаном, а потом зажигают их, и огромная кадильница начинает дымиться, как костер из хвороста. После этого шесть мужчин раскачивают ее. Дымящийся шар движется туда и обратно над трансептом со скоростью, кажется, шестьдесят километров в час, распространяя свой аромат по всей церкви. В тот момент, когда он взлетает в воздух, монахиня запевает гимн, который возбуждает восторг собравшихся. Этот спектакль идеально отрежиссирован и разучен за многие века, и зрители переживают волнующие минуты. Когда ботафумейро возвращается на свое место и гимн заканчивается, толпа приходит в себя. Все очень устали, но очищены от своих дурных настроений и убеждены, что пережили великое мгновение. Это настоящий конец паломничества.

Среди тех, кто отправляется в путь по маршрутам, ведущим в Компостелу, многих влекут ценности отказа от роскоши, единения с природой и раскрытия себя, которые, несомненно, полностью отсутствовали у первых паломников.