Столько лет прожил наоборот, а только сейчас понял, что не в протесте дело, и не бес противоречия меня путает. На самом деле, я всего лишь понимаю, что обычные дороги, пути, по которым валят толпами, траектории, выводящие на известные орбиты — ведут к смерти. Наверняка. Если ты бухгалтер, министр, филателист, военный, трубочист, писатель. Если хочешь домашнего уюта, преферанса по субботам, футбольной болтовни, отпусков на август, повышения по службе. Если тебя волнует, что станет «говорить княгиня Марья Алексевна», похвала начальства, восхищение любовницы. Если ты в двадцать лет студент, в тридцать молодой специалист, в сорок энергичный босс, в пятьдесят уважаемый руководитель, в шестьдесят резонёр и наставник, в семьдесят почтенный балагур и в восемьдесят тоже что-то приличное, то ты счастливый человек. Если всё не так гладко, или не гладко вовсе, но в той же системе координат, ты несчастен. И счастливые, и несчастливые люди смертны. Значит, известные трассы ведут к пропасти.
И поступал я вопреки и не хотел, как все, только потому, что если жить, как все, то и помереть придётся, потому что все, кто живёт так, как все — умирают. А если не как все, то может и не придётся. Не факт, конечно, но надежда есть. Вдруг дорога, которой никто не ходил, или которая ещё не проложена — в обход смерти пойдёт. Вдруг небытие только яма, которую обойти можно. Или гора — тогда перевал. Или комета, тогда другое небо. Может, каждое новое поколение замышляет мир переделать и жить не так, как отцы, только чтобы свернуть к свету, во тьму не идти, куда до них шли. Не иди куда все, там точно пропадёшь. Иди, где мало ходят, или не ходят вовсе — авось вынесет сразу туда, где времени больше не будет. Где свет навсегда.
Вот почему я цветы не дарил. И вот почему завтра же вылетаю в Караглы, к твоему Струцкому, к хазарам этим в пасть. Quia absurdum.