Многие сидели и мучились одиночеством, тем, что они не похожи на всех прочих и что нет никого, кто был бы как они, и потому никому не понять, что у них на душе...Двое таких сидели несколько в стороне, сами по себе, других им было не понять, так же как и другие не могли понять их. Не могли они понять и друг друга, зато могли говорить друг с другом, каждый о себе...Оба радовались, что нашли друг друга, можно было хоть поговорить. Но понять друг друга они были не в состоянии...Каждый остро ощущал свое собственное страдание, но почувствовать страдание другого не мог, мог лишь смутно догадываться - так смутно видится мерцание далекого огонька в ночи...Так протекала их вечность.