— Можете сомневаться, но я не меньше Рэймена люблю свою страну, — продолжал Хорнет. — Но моя страна — это не интересы корпораций и властной элиты из закрытых клубов и обществ, объединенных капиталом и идеей накопления денег и власти. Моя страна — это ее просторы, ее люди, простые люди. Это возможность говорить о том, что мне нравится и что нет. Это, черт вас дери, Элвис, которого я могу слушать, и «додж», который я мог купить. Мне что, угрожал какой-то Иван, который у себя в Сибири ходил на работу и смотрел по вечерам соккер? А я вот всем этим Иванам угрожал, потому что делал работу, нужную не моему народу, а угодную элите неоконсерваторов. А простые люди каждый в своей стране и со своим укладом жизни угрожали друг другу? Бросьте вы. Все это политика. Политики угрожали своим народам и народам своих оппонентов. Политики и еще раз политики. Власть имущие по всему миру. Они решали все и за всех. И у нас в том числе. И они решили похоронить наш мир. И они его похоронили. И сейчас в наших руках, в руках тех, кто выжил и не расстался с рассудком и совестью, по-настоящему богоугодная миссия. Зафиксировать мир. Констатировать его. Протянуть друг другу руку для дружеского рукопожатия, как это было давным-давно на Эльбе, когда, мы вместе боролись с Гитлером. Как это было на орбите, когда мы совершили совместный полет, соединив наш «Аполлон» с их «Союзом». Вот что действительно нужно Богу, так это то, чтобы люди в созданном им мире жили без вражды. Сообща.