Хлев был просторным и старым. В нём пахло сеном и навозом, потом усталых лошадей и упоительно сладким дыханием спокойных коров. Это был запах покоя — будто ничего уже не могло случиться в нашем старом мире.
Хлев был просторным и старым. В нём пахло сеном и навозом, потом усталых лошадей и упоительно сладким дыханием спокойных коров. Это был запах покоя — будто ничего уже не могло случиться в нашем старом мире.