Писал Винсент так же, как говорил: то с напором, то уклончиво, то нападая, то защищаясь. Он налетал на холст, словно летняя гроза, снова и снова обрушивался на него с кистью. Буйство ярких, как фейерверк, красок сменялось вдумчивой и внимательной переоценкой, когда он отходил от полотна и, сложив на груди руки, задумывал следующий налет. Затем, так же внезапно, его кисть устремлялась к палитре и в поиске нового цвета начинала то смешивать, то пробовать, снова смешивать и снова пробовать; затем он мчался к холсту, не в силах сдержать порыв. "Как только кисть его касалась холста, он становился одержимым", - неодобрительно вспоминал зуав Милье. "Холст надо соблазнять, а Ван Гог, он его насиловал". Другой очевидец, Керссемакерс, описывал, как Винсент набрасывался на холст и с красками, и со словами: он бормотал и брызгал слюной, угрожал и грязно ругался - озвучивал свои идеи, пока рука предавала им форму, фактуру и цвет.
И в живописе, и в споре Винсент получал истинное удовольствие от сопротивления