Руки боготворца танцевали в мире телесности, и все, у кого имелся нод, смотрели, как глубоко он загружается в мир виртуалья, в мару, реальную и ирреальную одновременно.
Боготворец делал жест, и возникали миры. Код спаривался с кодом; менялся; ветвился; соединялся и разъединялся, расщеплялся и развивался скоротечными эволюционными циклами, возможными благодаря виртуальной работе гигантских машин, сокрытых в самых Сердцах. Разумы рождались, как цветы. Когда кустарное Нерестилище обрело автономность, боготворец начал конструировать физическое тело бога.
Собралась толпа зевак. Элиезера не видели уже много лет, хотя его боги вечно появлялись, как тайное настоящее, на улицах Центральной.
Ибрагим и его мальчик приехали на телеге, которую неспешно тащила терпеливая кобыла. Остановились перед боготворцем и при помощи пары четырехруких марсианских Перерожденных стали разгружать телегу.
Элиезер работал и, работая, говорил, и слова его разносились далеко-далеко. Два мнемониста в толчее транслировали картинку тем, кто внимал им на Земле и во всей Солнечной. Исмаил и Кранки стояли рядом и, казалось, стробоскопически возникали и исчезали, глядя на свежеформируемого бога изнутри и вне ирреала.