С каждым шагом к воротам и к белесой гигантской фигуре на валуне он ощущал, как падает температура.

А потом статуя шевельнулась, и Одд все понял.

— КТО ТЫ? — голос пророкотал над долиной, как снежная лавина.

— Мое имя Одд, — крикнул Одд — и улыбнулся.

Ледяной великан смотрел на него сверху. С бровей свисали сосульки, а глаза напоминали замерзшее озеро за миг до того, как лед треснет, и путник рухнет в холодную воду.

— КТО ТЫ ТАКОЙ? БОГ? ТРОЛЛЬ? КАКОЙ-НИБУДЬ ХОДЯЧИЙ ТРУП?

— Я мальчик, — закричал Одд и снова улыбнулся.

— А ЗДЕСЬ ТЫ ЧТО ДЕЛАЕШЬ, ВО ИМЯ ИМИРА? [Имир — Инеистый великан, предок ледяных великанов, первое живое существо, из которого был создан мир.]

Очень странно разговаривать с существом, способным раздавить тебя как человек мышонка. «Мышонок хоть убежать может», — подумал Одд.

— Я здесь, чтобы просить Ледяных великанов покинуть Асгард, — объяснил Одд. И улыбнулся великану широкой, раздражающе радостной улыбкой.

Да, все дело было в улыбке. Если бы не она, великан просто поднял бы его да уронил, или расплющил о валун, или откусил голову, чтобы доесть остальное, когда проголодается. Но эта улыбка, улыбка, намекающая, что Одд знает больше, чем говорит…

— Нет, — сказал Ледяной великан. — Ничего у тебя не выйдет.

— Не знаю, не знаю, — сказал Одд.

— Я перехитрил Локи, — с превеликой гордостью сказал Ледяной великан. — Провел Тора. Изгнал Одина. Покорил Асгард и взял над ним власть. А сейчас из Ётунхейма сюда идет подкрепление — мои братья. — Он глянул на север. — Боги теперь мои рабы. Прекрасная Фрейя — моя невеста. И ты всерьез рассчитываешь меня победить?

Одд только пожал плечами, продолжая улыбаться. Это была его самая широкая, самая наглая улыбка, за которую дома его всегда колотили. Даже великану хотелось стереть эту улыбку с его лица. И он бы запросто это сделал, но раньше никто так не улыбался великану, и это его тревожило.

— Я правлю Асгардом! — прогремел он.

— Зачем?

— ЗАЧЕМ?

— Я тебя прекрасно слышу, можешь не кричать, — сказал Одд, когда воздух перестал дрожать от звуковой волны. А потом заговорил так тихо, что великану пришлось наклониться, чтобы его слышать: — Зачем ты хочешь править Асгардом? Зачем ты его покорил?