— А ты почему решила развестись? — спросила Дороти. Она тоже побывала замужем, когда-то давно.
Роза не знала, с чего начать. Со шрамов на запястье? С того, как ее душили на кухне, как она выдирала пучки травы? Все это явно было ни при чем.
— Мне вот просто надоело, — продолжала Дороти. — Стало адски скучно, правду тебе сказать.
Она была полупьяна. Роза начала смеяться, и Дороти спросила:
— Чего ты ржешь?
— Какое счастье, что ты не начала рассказывать про «проблемы с коммуникацией».
— Ну, проблемы с коммуникацией у нас тоже были. Нет, по правде сказать, дело было в том, что я втюрилась по уши. У меня был роман с одним парнем, он работал в газете. Журналистом. Ну и вот, этот журналист, он поехал в Англию и написал мне письмо с той стороны Атлантики про то, как он меня по-настоящему любит. Он написал мне это письмо, потому что был с той стороны Атлантики, а я — с этой, но тогда у меня не хватило мозгов это понять. И ты знаешь, что я сделала? Бросила мужа — здесь я, впрочем, ничего не потеряла — и заняла деньги, полторы тыщи долларов заняла в банке. И полетела в Англию за этим типом. Я позвонила в его газету, и мне сказали, что он улетел в Турцию. Я сидела в гостинице и ждала, пока он не вернется. О, какой это был ужас! Я не выходила из гостиницы. Даже когда я шла на массаж или в парикмахерскую, то оставляла координаты для связи. Я дергала портье по пятидесяти раз в день. Нет ли письма? Не звонил ли кто? Господи, господи, господи!
— И что, он вернулся?
— Я еще раз позвонила, и мне сказали, что он уехал в Кению. У меня начался нервный тик. Я поняла, что надо взять себя в руки, и так и сделала, не стала тянуть резину. Улетела домой. Начала выплачивать банку эти сраные деньги.
Дороти пила неразбавленную водку из стакана для воды.
— Ну вот, а года через два или три я его встретила… где ж это было-то? В аэропорту. Нет, в универмаге. И он такой: «Жалко, что мы тогда разминулись в Англии». А я такая: «Ничего, я там и без тебя не скучала». Я тогда еще даже с банком не успела расплатиться. Надо было сказать ему, что он козел.