Леонид Ильич любил заплывать далеко в море. Виктория Петровна всегда говорила: «Ну, дед опять в Турцию поплыл».
Когда бывали официальные гости, на следующий день Виктория Петровна распределяла оставшиеся казенные продукты «сем поровну: и академику Чазову, и дворнику. Конфеты, печенья. Любила делать подарки. Ехала в Карловы Вары — всегда подарки везла.
— И все-таки он был ярче ее? Увлекающаяся натура… большие возможности для мимолетных и даже серьезных ус лечений. Как она относилась? — пытаюсь я сформулировать пошлый вопрос о романах генсека.
— Он в молодости подавил ее внешностью, компанейскостью, актерством, чтением стихов, умением обаять, — великодушно говорит мне свою точку зрения сноха Брежневых. — Она с самого начала осознала разницу: кто он и кто она. И взяла его тылом — он до какого-то момента был ей признателен за чувство дома, а потом она стала его вторым «я». Во всем, что касается дома. Представьте — большой, длинный, уставленный яствами стол. Во главе стола — Витя, слева от нее — Леня. По ее сторону сидят ее родственники, по его сторону — его родственники. Как по ранжиру.
Утром за завтраком он есть, она сидит рядом. Просто сидит, и ему спокойно.