Это описание носит именно тот метафизический характер, который
позитивистский анализ хочет устранить с помощью перевода, но перевод устраняет
то, что требовалось определить. Существует множество более или менее
удовлетворительных "технических" определений красоты в эстетике, но, кажется,
только одно сохраняет переживаемое содержание красоты и поэтому является
наименее точным - красота как "promesse de bohnheur"** (** Стендаль. - Примеч.
авт.). Оно схватывает связь с состоянием людей и вещей и с отношениями между
ними, которые мгновенно возникают и исчезают, которые проявляются в таком
множестве различных форм, сколько существует людей, и которые своим
исчезновением открывают видение возможного.
Протест против неясного, скрытого, метафизического характера таких
универсалий, настойчивое требование знакомой и безопасной надежности здравого
и научного смысла до сих пор обнаруживают нечто от той первобытной тревоги,
которая именно и направляла зафиксированную в письменных источниках философскую мысль в ее эволюции от религии к мифологии и от мифологии к
логике; защищенность и безопасность по-прежнему составляют важнейшую часть
как интеллектуального багажа, так и национального бюджета. Нам кажется, что
неочищенный опыт ближе к абстрактному и универсальному, чем аналитическая
философия, ибо он причастен метафизическому миру.
Универсалии представляют собой первичные элементы опыта - универсалии не
как философские понятия, а как качества самого мира, с которым мы ежедневно
сталкиваемся.