Дорис пришла к озеру Буле, поднялась на скалу Лоре, остановилась там и посчитала до десяти. Затем до одиннадцати, двенадцати и четырнадцати и до шестнадцати и только тогда собралась с духом, чтобы поднять дуло пистолета к виску и нажать курок.
Она уже не думала ни о чём, но чувства кипели в голове и во всём теле, повсюду.
Дорис Флинкенберг в пуловере с надписью «Одиночество&Страх». Старом и изношенном. Настоящая половая тряпка: таким он теперь и стал.
И всё же, в перерыве между двумя числами, к Дорис Флинкенберг вернулась решимость. Она подняла пистолет к виску и — щёлк! — спустила курок. Но сперва зажмурилась и закричала, закричала, чтобы перекричать себя саму, свой страх и заглушить звук выстрела, который она, впрочем, и так бы не услышала, так что это было глупо.