Пан

Твой друг стучится в дверь - и, верно, ждёт ответа.

Раз майским вечером - небесный месяц май! -
В цветы принарядясь, листвою приодета,
Природа, хохоча, стелилась - Ну, ступай! -
Под лёгкий шаг весны, рассеивавшей розы.
В тот самый вечер я вошёл в их пыльный храм,
Где славили Христа, приняв унынья позы,
И разрыдался вдруг: без жалости к цветам
Там рвали лепестки! Цветы едва открыли
Для жизни листики, и для любви сердца!
Там рвали лепестки в елейно белой гнили,
Текущей паром вверх до самого венца.
И головы перед серебряным светилом
Склоняли ниц... Лишь я, вибрируя, стоял,
Как на море, когда под штормом грознокрылым
Сминается волна, и в стоне прядёт вал,
Вздымается скала, исстёганная пеной.
Нет, я не проклинал - я умолял простить.
"Прости, великий Пан, тебе отравой тленной
Испортили фиал, что должен веселить,
Твоих святых небес текучее зерцало!
Прости им, Боже, их самих наверняка
Безбожная рука сегодня ощипала,
Оставила шипы там, где твоя рука
Посеяла цветы! Их тьма с дороги сбила!"
Я с горечью в душе покинул строй колонн,
Где в темнях вековых пропала жизни сила.

В природе я нашёл приютливый поклон,
Под сводами небес, искрящимися звёздно.
О, бесконечности возвышенный язык!
О, смерть, я лёг бы в гроб довольно и бесслёзно,
Когда бы за её вуаль сперва проник!
От золотых светил - к звезде молочно-бледной,
Душою в палевый твой мрак уйти готов!
Величье!.. Что мне Пан?.. и радости земли?

Слеза, которую приял в себя поток!
Искринка, в сумраке потерянная малость!
Листок, что в бездну вихрь безжалостно увлёк!

И что мне человек?.. - Лишь промолчать осталось.