духу свойственна изменчивость, а не преходящесть.

В царстве мысли все шлагбаумы устремлены ввысь, все
границы открыты и все преграды устранены.

А еще и опасность упадка творческого пыла, когда слишком
долго занимаешься одним и тем же делом, не вызывающим
особого интереса! За изучение шотландских церковных проповедей
XVII—XVIII вв. Бокль поплатился полным расстройством своих
умственных способностей.

В науках же, напротив, мастером своего дела можно стать
лишь в какой-то одной, ограниченной сфере, то есть быть
именно специалистом, и в каких-то областях знания это и должно
быть так. Но если человек не утратил способности к широкому
общему взгляду на вещи, да и вообще не разучился ценить ее, он
должен быть дилетантом в огромном количестве других
областей, по крайней мере из чисто личных расчетов, ради
умножения собственных знаний и обогащения своих представлений о
различных взглядах и точках зрения, существующих по
данному вопросу; в противном случае ученый останется во всем, что
выходит за рамки его специальности, полным невеждой, а при
определенных обстоятельствах и вообще грубым, неразвитым
человеком.
Дилетант же, охотно занимающийся изучением интересующих
его вещей, в течение жизни вполне может стать подлинно
глубоким знатоком в различных областях.

Темой наших рассуждений будут государство, религия и культура
в их взаимоотношении друг с другом.

Абсурдна гипотеза об общественном договоре,
предусматривающем создание государства, выдвигаемая Руссо лишь в качестве
вспомогательной гипотетической теории, когда он хочет показать,
не как обстояло дело в прошлом, а как оно должно обстоять
после него, в будущем. Еще не одно государство не возникло на
основе подлинного, то есть добровольно поддержанного всеми
сторонами договора (inter volentes); ведь соглашения, заключавшиеся
между дрожавшими за свою жизнь римлянами и победоносными
германцами — это не настоящие договоры. Поэтому и в будущем
никакое государство не сможет возникнуть подобным образом. А
если бы такое государство когда-нибудь и возникло, оно было бы
слабым созданием, поскольку всегда можно было бы оспорить его
основы.
власть (Gewalt) всегда первична. Относительно ее происхождения у нас нет
никаких сомнений, поскольку она возникает сама собой в результате
неравенства человеческих натур. Часто государство было не чем
иным, как ее систематизацией.

Религии являются выражением вечной и неискоренимой
метафизической потребности человеческой натуры.

все восточные мистериальные культы,
получившие распространение в Римской империи, имеют отношение
к потустороннему миру. Да и само христианство пользовалось у
римлян влиянием главным образом благодаря его обещаниям
блаженного бессмертия.

Без императорского законодательства,
складывавшегося от Константина до Феодосия, единая, греко-
римская религия смогла бы существовать до сегодняшнего дня.

Культурой мы называем всю сумму процессов развития духа,
которые происходят спонтанно и не претендуют на универсальное
или обязательное для всех значение.

Последняя новость в мире — требование образования как
неотъемлемого права человека, которое является затаенной
жаждой благополучия.

История ведь вообще самая ненаучная из всех наук, хотя она и
дает много ценных знаний.

Целесообразной нам представляется следующая схема: 1)
культура, обусловленная влиянием государства; 2) государство,
обусловленное влиянием культуры; 3) культура, обусловленная влиянием
религии; 4) религия, обусловленная влиянием культуры; 5)
государство, обусловленное влиянием религии; 6) религия, обусловленная
влиянием государства, причем преимущество этой схемы
заключается в том, что всякий раз рассматриваемый предмет обращается в
свою противоположность.

В то время:
когда обманчивый мир тех тридцати лет, в которых мы
вырастали, давно и основательно забыт, а впереди вырисовывается чреда
новых войн;
когда величайшие культурные нации испытывают колебания в
своих политических формах или находятся в состоянии перехода;
когда наряду с распространением образования и средств
сообщения зримо и стремительно возрастает также и ощущение
страдания и беспокойства;
когда все социальные установления насквозь пронизаны
вибрациями тектонических сдвигов Земли, - не говоря уже о
нагромождении многих других неразрешимых кризисов, —
было бы удивительным зрелищем, правда, не для
современных земных существ, последовать в познании за человеческим
духом, который строит себе новое обиталище, воспаряя над
всеми этими явлениями и одновременно вплетаясь в них. Тот, кто
способен смотреть на мир подобным образом, полностью
отринет представление о счастье и несчастье и целиком отдастся
жажде такого познания.