Шарль де Бац Кастельмор родился в 1613 году[1] в замке Кастельмор возле Лупияка в Гаскони. Его отцом был Бертран де Бац, сын мещанина Пьера де Бац, присвоившего себе после женитьбы на Франсуазе де Куссоль дворянский титул, отец которого Арно Бац купил в графстве Фезансак Кастельморский «замок», принадлежавший ранее роду Пуи. Этот «доменжадюр» (фр. domenjadur) — господский дом, представляющий собой двухэтажное каменное строение, сохранился до сих пор и находится на границе графств Арманьяк и Фезансак на холме, между долинами рек Дуз и Желиз.

Шарль де Бац переехал в Париж в 1630-х годах под фамилией своей матери, Франсуазы де Монтескью д’Артаньян (de Montesquiou d’Artagnan), происходившей из обедневшей ветви знатной семьи графов де Монтескью, потомков древних графов Фезансак. Само скромное имение Артаньян (фр. Artagnan или Artaignan) возле Вик-де-Бигора в XVI веке перешло к Монтескью после женитьбы Полона де Монтескью, шталмейстера Наваррского короля Генриха д’Альбре, на Жакметте д’Эстен, г-же д’Артаньян. Сам д’Артаньян всегда писал своё имя с буквой «i» (сохраняя его архаическую форму) и всегда со строчной буквы.

В бумагах королевских составителей генеалогий д’Озье и Шерена была найдена запись, что сам Людовик XIII пожелал, чтобы кадет гвардии Шарль де Бац носил имя д’Артаньян в память об услугах, оказанных королю его дедом со стороны матери, что уравняло Бац-Кастельморов, которые во всех отношениях стоят несравнимо ниже Монтескью, с Монтескью-Фезансаками. Шарль поступил в роту королевских мушкетёров в 1644 году, благодаря покровительству друга семьи — капитана-лейтенанта (фактического командира) роты господина де Тревиля (Жан-Арман дю Пейре, граф Труавиль), тоже гасконца. Будучи мушкетёром, д’Артаньян сумел снискать покровительство влиятельного кардинала Мазарини, главного министра Франции с 1643 года. В 1646 году мушкетёрская рота была расформирована, но д’Артаньян продолжал служить своему покровителю Мазарини.

Д’Артаньян сделал карьеру в качестве курьера кардинала Мазарини в годы после первой Фронды. Благодаря преданной службе д’Артаньяна в этот период кардинал и Людовик XIV поручали ему много тайных и щекотливых дел, которые требовали полной свободы действий. Он следовал за Мазарини во время его изгнания в 1651 году в связи с враждебностью аристократии. В 1652 году д’Артаньян был повышен в чине до лейтенанта французской гвардии, потом до капитана в 1655 году. В 1658 году он стал вторым лейтенантом (то есть заместителем фактического командира) в воссозданной роте королевских мушкетёров. Это было продвижением по службе, поскольку мушкетёры были намного более престижными, чем Французская гвардия. Фактически он принял на себя командование ротой (при номинальном командовании ею герцога Неверского, племянника Мазарини, и ещё более номинальном командовании короля).

Д’Артаньян был известен своей ролью в аресте Николя Фуке. Фуке был генеральным контролёром (министром) финансов Людовика XIV и стремился занять место Мазарини в качестве советника короля. Толчком к этому аресту стал грандиозный приём, устроенный Фуке в своём замке Во-ле-Виконт в связи с окончанием его постройки (1661). Роскошь этого приёма была такова, что каждый гость получил в подарок лошадь. Возможно, данная наглость сошла бы Фуке с рук, если бы он не разместил в своём гербе девиз: «Каких высот не достигну?» Увидев его, Людовик был взбешён. 4 сентября 1661 в Нанте король вызвал д’Артаньяна к себе и отдал ему приказ об аресте Фуке. Поражённый д’Артаньян потребовал письменного приказа, который и был ему вручён вместе с подробнейшей инструкцией. На следующий день д’Артаньян, отобрав 40 своих мушкетёров, попытался арестовать Фуке при выходе из королевского совета, но упустил его (Фуке затерялся в толпе просителей и успел сесть в карету). Кинувшись с мушкетёрами в погоню, он нагнал карету на городской площади перед Нантским собором и произвёл арест. Под его личной охраной Фуке был доставлен в тюрьму в Анже, оттуда в Венсенский замок, а оттуда в 1663 г. — в Бастилию. Фуке охранялся мушкетёрами под личным руководством д’Артаньяна на протяжении 5 лет — вплоть до окончания суда, приговорившего его к пожизненному заключению.

После того как он так отличился в деле Фуке, д’Артаньян становится доверенным лицом короля. Д’Артаньян стал использовать герб, «разделённый на четыре поля: на первом и четвёртом золотом поле чёрный орел с распростёртыми крыльями; на втором и третьем поле на лазуревом фоне серебряный замок с двумя башнями по бокам, с намётом из серебра, все пустые поля красного цвета». С 1665 года в документах его начинают называть «граф д’Артаньян», а в одном договоре д’Артаньян даже именует себя «кавалером королевских орденов», каковым он являться не мог по причине худородства. Истинный гасконец — «вельможа в случае» мог теперь позволить это себе, так как был уверен в том, что король не станет возражать.

В 1667 году д’Артаньян был повышен в чине до капитан-лейтенанта мушкетёров, фактически командира первой роты, поскольку номинальным капитаном был король. Под его руководством рота стала образцовой воинской частью, в которой стремились приобрести военный опыт многие молодые дворяне не только Франции, но и из-за рубежа. Другим назначением д’Артаньяна была должность губернатора Лилля, которая была выиграна в сражении в 1667 году. В чине губернатора Д’Артаньяну не удалось обрести популярности, поэтому он стремился вернуться в армию. Ему это удалось, когда Людовик XIV воевал с Голландской республикой в Франко-голландской войне. В 1672 он получил звание «полевого маршала» (генерал-майора).

Д’Артаньян был убит пулей в голову (по свидетельству лорда Алингтона) при осаде Маастрихта 25 июня 1673 года, в ходе ожесточённого боя за одно из укреплений, в безрассудной атаке по открытой местности, организованной молодым герцогом Монмутом.

Гибель д’Артаньяна была воспринята как большое горе при дворе и в армии, где его бесконечно уважали. По свидетельству Пелиссона, Людовик XIV был очень опечален потерей такого слуги и сказал, что тот был «почти единственный человек, который сумел заставить людей любить себя, не делая для них ничего, что обязывало бы их к этому», а по свидетельству д’Алиньи, король написал королеве: «Мадам, я потерял д’Артаньяна, которому в высшей степени доверял и который годился для любой службы». Маршал д’Эстрад, который много лет служил под командованием д’Артаньяна, позже сказал: «Лучших французов трудно найти».

После этого сражения, в присутствии Пьера и Жозефа де Монтескью д’Артаньян — двух его кузенов, тело капитана мушкетёров д’Артаньяна было погребено у стен Маастрихта. Долгое время точное место захоронения было неизвестно, однако французский историк Одиль Борда (Odile Bordaz), проанализировав информацию из исторических хроник, заявляет, что мушкетер похоронен в небольшой церкви Святых Петра и Павла на окраине Маастрихта (сейчас городской район Вольдер)[2].

Несмотря на его добрую славу, незаконность присвоения д’Артаньяном графского титула при жизни не вызывала сомнений, и после смерти д’Артаньяна претензии его семьи на дворянство и титулы оспаривались через суд, но Людовик XIV велел прекратить какие бы то ни было преследования и оставить в покое семью своего слуги.