Маэглин — эльф из Гондолина, сын Аредэли и Эола Тёмного Эльфа, внук и племянник королей Финголфина и Тургона соответственно. Как королевский родич, Маэглин возглавлял кузнецов и рудокопов Дома Крота — одного из двенадцати малых Домов города, на которые делились Гондолиндрим. Со временем он полюбил свою двоюродную сестру Идриль, дочь Тургона, но поскольку та любила его лишь как брата, то отвергла его, позже выйдя замуж за человека Туора.

Маэглин вошёл в историю, как единственный эльф, добровольно принявший сторону Тёмного Властелина Моргота.

Возмужав, Маэглин лицом и статью стал походить на нолдор, родню по матери: он был высоким и черноволосым, с тёмными и проницательными глазами, что ярко сияли на бледном лице.

Маэглин унаследовал характер и ум отца: злой и тёмный. Маэглин был немногословен – кроме тех случаев, когда его задевали за живое. Однако своего сердца он никому не открывал; его поглощали похоть и зависть. Когда было нужно, Маэглин мог проявить бесстрашие и отвагу; он не отличался трусостью. В Гондолине, из-за безответной любви к Идриль, он был безрадостен и одолеваем тоской, которая в конце концов переросла в тьму. Маэглин негативно относился ко всем людям.

В то же время, Маэглин был прилежным учеником у гномов, а в Гондолине мог не только учиться у других, но и сам обучить многому. Он не боялся изнурительных трудов и тягот, если они могли принести ему власть. Маэглин был кузнецом и горных дел мастером; в особенности он обладал искусством отыскивать в горах руды металлов. В бою он был яростным и бесстрашным воином.

Если Маэглина задевали за живое, голос его обретал способность воспламенять тех, кто внимал ему, и ниспровергать тех, кто ему противостоял. Маэглин мог скрывать мысли от других, но не мог скрыть их от Идриль.

Маэглин родился в Нан Эльмоте. Его матерью была Аредэль из Гондолина, а отцом Эол Тёмный Эльф.

Маэглин часто бывал вместе с Эолом в городах гномов на востоке Эред Линдон и там охотно перенимал все, чему готовы были учить его гномы; а более всего — искусство отыскивать в горах руды металлов.

Однако Маэглин более любил мать, нежели отца, подолгу сидя подле нее и слушая рассказы Аредэли о мощи и доблести эльфийских владык из Дома Финголфина.

Так, узнав о том, что у его дяди Тургона, правителя Гондолина, нет наследника, а лишь дочь, Маэглин возжелал покинуть Нан Эльмот; этого же и желала затосковавшая по родне Аредэль, однако не пожелала рассказать сыну, где находится Гондолин, и Маэглин не мог этого прочесть в её мыслях. Однако эти разговоры и желания вызвали первые ссоры Маэглина и Эола, а когда Маэглин пожелал увидеть своих родичей, Сынов Феанора, Эол пришёл в ярость и сказал:
«Ты – из рода Эола, Маэглин, сын мой, а не из голодрим. Вся эта земля принадлежит телери, и я не стану иметь дела с убийцами родни нашей, с узурпаторами и захватчиками домов наших; не стану сам и не позволю сыну. В этом изволь покориться моей воле, или же я закую тебя в цепи».
Маэглин ничего не ответил, но более не выезжал из дому с отцом, и тот не доверял ему.

Когда Эол уехал на празднество к гномам в Ногрод, Маэглин уговорил мать бежать из владений Эола в Гондолин. Аредэль и Маэглин, сказав слугам, что едут повидать сынов Феанора, покинули дом и поскакали к северным окраинам Нан Эльмота.

Там переправились они через неширокий поток Келон и оказались в земле Химлад, и направились дальше, к Бродам Ароса, а затем на запад, вдоль границы Дориата. Перед бегством, Маэглин взял меч отца, Ангуирэль, созданный из галворна – небесного металла.

Но Эол вернулся раньше, нежели полагал Маэглин, и узнав, что его жена и сын два дня как уехали, в неистовой ярости бросился за ними в погоню. Там его поймал Куруфин, от которого Эол узнал куда едут беглецы.

Когда Маэглин и Аредэль приблизились к Бритиаху, Эол был уже рядом, и кони, заржав, выдали их. Издалека Эол увидел, какой тайной тропой прошли Маэглин и Аредэль. Они же, в то время, достигли Внешних Врат Гондолина, и их с почестями препроводили к Тургону, который с радостью встретил сестру и племянника, посчитав его достойным числиться среди владык нолдор, и обещал Маэглину королевский почёт. Тогда Маэглин низко поклонился Тургону и признал его своим господином и королём, и поклялся во всем чтить его.

Маэглин был в восторге от великолепия Гондолина; поразила его мощь города, и бессчётные толпы его жителей, и творения дивные и небывалые, что видел он вокруг себя.

Однако чаще всего взор Маэглина обращался к Идрили, дочери короля, восседавшей подле отца: кудри её сияли золотом, как у ваньяр, родни её матери; и показалась она Маэглину солнцем, что озаряет своими лучами королевский чертог.

Но тут привели схваченного Эола, который следовал за беглецами. Тургон благосклонно принял его, но Эол гневно ответил, что ни Тургон, ни кто-либо из родни его не имеет права на эти земли, под конец же сказав, что хоть и имеет право оставить Тургон у себя Аредэль, свою сестру, но не имеет права на его сына.

Однако Маэглин промолчал. Тогда Тургон сурово заявил Эолу, что здесь владения Дома Финголфина, и что либо Эол и Маэглин будут жить тут, либо умрут. Эол же долго молчал, стоя неподвижно, и внезапно выхватив из под плаща дротик метнул его в Маэглина, крикнув, что выбирает смерть и что Тургон его сына не получит. Но Аредэль заслонила Маэглина, и дротик попал ей в плечо. Маэглин же так же молчаливо проводил пленённого отца взглядом. Однако, хоть Аредэль и Идриль просили за Эола, дротик был отравлен и ночью она умерла.

Потому Тургон не смилостивился над Эолом, и того отвели на стену Гондолина, к Карагдуру, чтобы сбросить вниз. Все жители Гондолина нашли приговор справедливым, однако Идриль встревожилась, и с этого дня в сердце её поселилось недоверие к родичу.

Маэглин собрал вокруг себя тех, что были склонны к кузнечному ремеслу и горному делу – так Маэглин создал свой Дом, названный Домом Крота (его символом был чёрный крот). Он разведал горы Эхориат (Окружные горы) и нашёл там богатые залежи разных металлов, однако выше всего ценил он твердое железо шахты Ангхабар в северной части гор. Там немало добыл он руды и в изобилии выковал металла и стали, так что оружие гондолиндрим стало острее и мощнее, и это сослужило им добрую службу в последующие дни.

В 458 г. Первой Эпохи орлы принесли в Гондолин Хурина и Хуора, которых преследовали орки. Тургон благосклонно их приветствовал, так как о помощи из Дома Хадора его предупреждал Улмо. Они провели в Гондолине год, однако когда они собирались вернуться, Маэглин, что не жаловал людей, остался недоволен снисходительностью короля.

Маэглин возвеличен был среди гондолиндрим и немалого достиг. Все превозносили его, и король осыпал его милостями; охотно и быстро постигал Маэглин то, чему учили его, но и сам мог научить многому. Он возвысился среди владык нолдор величайшего из их королевств. Но сердца своего Маэглин не открыл никому, и хранил молчание, если не всё шло так, как хотелось ему, и таил свои думы, – мало кто мог прочесть их, кроме Идриль Келебриндал. С первых дней пребывания Маэглина в Гондолине терзала его тоска, с каждым днем всё сильнее, и лишала его радости: он полюбил прекрасную Идриль и втайне мечтал о ней, но безнадёжно. Идриль ничуть не любила Маэглина, а, зная его помыслы о ней, не могла побороть растущей неприязни.

Но шли годы; Маэглин всё следил взором за Идрилью и выжидал, и в сердце его любовь обратилась в тьму. Тем более тщился он настоять на своём в других делах и не боялся ни труда, ни тягот, если таким путем обретал власть.Мудрые, осмотрительные советы давал Маэглин, и в 472 П.Э. началась Нирнаэт Арноэдиад, и Тургон открыв ворота, выступил с войском на север, на помощь Фингону. Маэглин не пожелал остаться в Гондолине наместником короля, но отправился на войну, и сражался бок о бок с Тургоном, и показал себя яростным и бесстрашным воином.

При отступлении Тургона, когда Хуор сказал ему, что никогда уже не увидит вновь белых стен Гондолина, но от него и Тургона взойдет новая звезда, надежда для эльфов и людей, Маэглин услышал эти слова и запомнил их.

Когда в 495 П. Э., ведомый Воронвэ Туор, сын Хуора, добрался до Гондолина, он передал предостережение Улмо о необходимости бежать из Гондолина. Но хоть Тургон и оставил его в городе, окружив почестями, он не прислушался к нему, так как Маэглин говорил против Туора.

Однако Тургон столь сильно благоволил Туору, и столь любим стал жителями города, что король не отказал ему даже в руке своей дочери – Идриль, так как помнил о словах Хуора. Помнил о них и Маэглин, более всех ненавидя Туора. В это же время, несмотря на доверие и любовь к нему Тургона, Маэглин возжелал власти в Гондолине.

В 501 П. Э. освобождённый Морготом Хурин случайно дал врагу понять примерное местонахождение Гондолина. Теперь в тех местах были разосланы лазутчики Моргота. Маэглин же искал рудные жилы в Окружных горах, часто заходил за их пределы, и так однажды орки захватили его и доставили в Ангбанд.

Маэглин не был ни малодушным, ни трусом, но мысль о страшных пытках, которыми угрожали ему, сломила его дух, и пленник купил жизнь и свободу, открыв Морготу, где находится Гондолин, какие тропы к нему ведут и как легче всего напасть на город. Моргот возликовал и пообещал Маэглину поставить его над Гондолином своим наместником и вассалом (хотя это была ложь); пообещал также, что Туор будет убит, а Маэглину достанется Идриль Келебриндал (и тут Моргот не лгал). Страсть к Идрили и ненависть к Туору ещё сильнее толкнули Маэглина на предательство.

Моргот же отослал Маэглина назад в Гондолин, чтобы никто не заподозрил измены и чтобы Маэглин изнутри помог нападающим, когда пробьет час; и жил тот в королевском дворце с улыбкой на устах, затаив в сердце зло, а тьма все сгущалась над Идриль.

В 510 П. Э. Моргот напал на Гондолин и на королевском совете Маэглин активно выступал за битву с врагом и защиту города, умело играя на слабости Тургона; тот же поддался и согласился. В то время как войска гондолиндрим сражались с врагом, Маэглин, с воинами своего Дома Крота, пришёл к дому Туора. До этого Маэглин приказал Салганту задержать Туора и подстрекать его к битве, но Салгант не выполнил поручение и трусливо сбежал домой; Туор же уже направлялся к своему дому. Маэглин приказал схватить Идриль, но воины, хотя и не пошли против своего лорда, отказались выполнять преступный приказ. Тогда Маэглин сам схватил Идриль и Эарендиля, её сына, желая сбросить последнего со стены города. Однако пленники отбивались и им удалось задержать Маэглина до прибытия Туора, с которым Маэглин сразился на стенах города.

Маэглин был повержен и сброшен Туором со стены города, с того самого места, откуда много лет назад скинули Эола. Тело Маэглина трижды ударилось о каменистый склон Амон Гварет прежде, чем рухнуло в огонь у подножия холма. С того дня имя Маэглина было навеки покрыто несмываемым позором среди не только нолдор, но и всех прочих эльдар.