Пятая сестра Рудлог, по всеобщему мнению, самая умная.
Девочка тоже кудрявая, как Василина, но не так выразительно, волосы ее скорее волнистые. Заколотые сверху, снизу они свободно спадают на спину. У нее единственной из всей семьи очки, за которыми практически не видно глаз. Платье красивое, но какое-то невыразительное, что ли. Девочка худенькая и производила бы жалкое впечатление, если бы не сильная линия подбородка и губ и разворот плеч, свойственный всей семье Рудлог. В этих плечах нет никакой мягкости, будто на них можно положить весь мир, и они не согнутся.
В поместье Байдека:
В зеркале:
Приятное лицо, зеленые глаза за очками, темные волосы, которые она аккуратно заплела в косы. Невысокая, пусть не изящная и стройненькая, но с аккуратной фигуркой. Обычная, скромно, но аккуратно одетая девушка, которой в мае исполнилось 16 лет.
Поступила в Магический государственный университет Иоаннесбурга с лучшим результатом на вступительных экзаменах. Там она сталкивается с первым вызовом: знаний и усердия оказывается недостаточно. У неё слабые магические способности, она не видит потоков и способна колдовать, только до конца понимая природу того, что делает (математические выкладки). Из-за этого сталкивается с приглашенным профессором Максимильяном Троттом, который отказывается преподавать науку девочкам. Пытаясь отстоять своё право на посещение его факультатива, Алина подвергается различным унижениям, но не сдаётся. Она даже догаваривается со старшекурсником о помощи, а взамен моет полы в мужском общежитии и готовит еду (что вообще-то делать ненавидит). Правда, это безобразие заканчивается с возвращением с практики семикурсников Дмитро Поляны и Матвея Ситникова.
Лекции Тротта Алина слушает, сидя под дверью аудитории, и её упорство восхищает как студентов университета, так и самого профессора (только он в этом ни за что не признается). Однако после студенческой вечеринки, мучаясь головной болью и проспав экзамен, Алина подпадает под подозрение в нападении на ректора Свидерского, и Тротт, будучи уверенным в её виновности из-за мутной ауры студентки, проводит крайне болезненный ментальный допрос. Она настолько расстроена этим событием, что даже решает уйти из Университета, и возвращается только услышав о том, что её друг, Матвей Ситников, напал на профессора (наслушавшись каменов, немного приукрасивших события).
Алина принимает решение продолжить обучение, но отвергает попытки Тротта загладить свою вину:
— …логично и справедливо будет следующее решение. Раз студент Ситников обязан отработать за нападение на меня, то я обязан отработать за причинение вреда вам.
В зеленых глазах что-то дрогнуло, и она поправила очки, потерла переносицу. Затем сняла, оказавшись под ними совсем маленькой и растерянной. Правильный подход, надо дальше давить на логику.
— И я предлагаю отработать, занимаясь с вами в персональном порядке. И у меня…свободно место помощника в лаборатории.
Очень давно свободно. Так давно, что он уже забыл, когда рядом с ним работал кто-то еще.
— И если вы сочтете это равноценной заменой, я готов взять вас на все время обучения в университете в постоянные практиканты и помощники. Вы получите неоценимый опыт для будущей карьеры.
Вот так. Пусть ему будет трудно, зато он очистит совесть.
— Что скажете?
Она молчала, вертела очки в руках, думала очень долго, хмурилась, переступала с ноги на ногу. Потом, видимо, приняла решение, снова водрузила очки на нос, подняла глаза. Ну наконец-то.
— Скажу, что мне не нужны ни ваш опыт, ни ваша лаборатория, — пигалица пыталась говорить резко, но в голосе слышались жалобные нотки. Будто она сожалела о том, что решила. — И на п-пары я к вам больше не пойду. А если вы хотите справедливости, то отработайте так, как подскажет совесть. Например, погуляйте с детьми в приюте. Или помогите кому-нибудь. А я, п-простите за прямоту, профессор, не смогу спокойно сделать вид, что ничего не было. Несмотря на то, что ваше предложение очень щедрое, и еще неделю назад я бы в обморок упала от счастья!
— Подумайте, — остановил ее Тротт. Сказать, что он был удивлен — ничего не сказать.
— Да нечего тут думать, — сказала она с тем же сожалением, быстро прошла мимо него и почти выбежала из лектория.
При этом характерно, что принцесса не хочет раскрывать своё инкогнито. Она, как и остальные сёстры, сомневается в своём выборе, своём предназначении. Проблемы в Университете усугубляют её сомнения. Чем ей по-настоящему хочется заниматься? К чему у неё талант и в чём она может принести пользу?
— Ведь я — это не только фамилия, Василин. З-за фамилией еще что-то должно быть, что я сама из себя представляю. Иначе как себя уважать? Ты уже жена и мать, и уже королева. Ангелина…ну это Ангелина, она сама по себе личность. Д-да и детей учила. Нас тянула. Марина людей спасает. Поля вон вулканы исследует, спортом занимается. А я кто?! Алина, к-которая читает книги и знает наизусть справочник по орнитологии?! Алина, окончившая школу с красным дипломом?! Кто я, Василин?! Если убрать титул, то что я?!
Однако в чём она точно уверена, так это в том, что всего хочет добиться сама. После очередного конфликта с профессором (с классическим приступом рудложьего гнева, первым у Алины, закончившимся разгромленной кухней троттовского дома) Алина...
...со всей очевидностью поняла, что не пойдет она никуда жаловаться. Просто сохранит это происшествие в памяти. И сдаст эту проклятую физкультуру сама, чего бы ей это ни стоило. И обязательно доучится в университете, и получит высший балл при выпуске. Займется исследованиями. И когда-нибудь, пусть через много-много лет, они встретятся на какой-нибудь научной конференции, и он обязательно пожалеет. И скажет ей, что был неправ. И что если бы ее не было, магическая наука бы много потеряла. Обязательно.
После этого она начала очень много времени отдавать физическим упражнениям и всё-таки сдала зачёт (бег на время, 10 отжиманий, 10 подтягиваний), хоть и не без помощи Тротта (о чём она никогда не узнает наверняка).
Макс Тротт в разговоре с Алексом так характеризует ауру Алины:
хаос какой-то, слабенький при этом. Она и первого курса не вытянет, вот увидишь. Дар нестабильный, да и тень какая-то за ним, никак понять не могу.
Дракон Четери говорит иначе:
твоя девочка, маленькая Рудлог, суть огонь, но столб слабенький, совсем крошечный. Может, и еще родовое что-то есть, воздух или земля, но пока она не созрела, трудно сказать. Так бывает — более сильная стихия подавляет, закрывает слабую. А ее огонь четко виден и сейчас.
После появления демонов в Университете Алине начинают сниться кошмары. На самом деле, она видит Нижний мир глазами её дар-тени. Окончательно дар просыпается после начала менструации (в 16 лет!), и тогда её аура выглядит совсем по-другому:
Там, где раньше было серое мельтешение, полыхало яркое, почти белое пламя Рудлогов. За ним даже видно ничего не было. Полыхало ослепительно - вот как выглядит новорожденный первозданный огонь, оказывается. Клетка ауры, ярко-алая, переливающаяся текучим огнем, поднималась высоко, выше потолка аудитории, и под ней медленно, как тонкие хлопья пепла над костром, двигались вверх родовые знаки. В области матки пламя набирало мощь, интенсивность, и казалось почти синеватым. Видимый ранее слабенький магический дар за этим сиянием просто не был заметен.
Прилетевший с делегацией сообщить о появлении в Песках государыни Четери замечает чёрный в ауре девушки, но никому об этом не рассказывает. К концу зимней сессии Алина уже начинает видеть ауры и потоки потребляемой ею энергии, впрочем, неосознанно и без чрезмерности (она замерзает и чисто инстинктивно начинает "греться", не догадываясь, что же делает на самом деле). Страшные сны, где у неё есть крылья, и в которых ей приходится убегать и прятаться от насекомообразных монстров, становится всё сложнее игнорирывать.
На вопрос, откуда в Рудлог кровь Чёрного, автор пока что ответа не даёт, но здесь точно есть какая-то тайна, и ясно, что Алину ожидает особая судьба. Ясно только (из детских Алининых воспоминаний, смутных и бессознательных), что мать её, королева Ирина, о даре дочки знала.
От света этого щекотно в животе и радостно на душе. Она пьет и пьет его - и внутри, откуда-то из древних глубин подсознания поднимается осознание, что нельзя больше. Хватит. И еще мамин голос "Алина, нельзя жадничать! Ты же принцесса Рудлог!" И она пристыженно отходит от солнышка. Внутри ее теперь тоже горячо и тепло, и она смотрит на свой живот и понимает, что в ней есть свое солнце. И она всегда может согреться им.
Алина недовольно повернулась к сестре спиной, накрылась головой и засопела. Ее голод лениво ворчал, затихая, и, кажется, тоже задремал где-то внутри. Больше она его не ощущала.
В школе за ней мальчишки ухаживали, она даже на свидания ходила пару раз, для опыта и получения информации из первых рук. Но с одноклассниками было скучно.
До крайности робка, пока дело не доходит до возможности что-нибудь узнать, и тогда стеснительность уступает любознательности.
Обновлено: 18 января 2017 г., 16:08
