Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Амелия
Адам распахивает шаткий люк. Каменные ступени ведут вниз, и он, не колеблясь начинает спускаться.
– Будь осторожен! – кричу я ему вслед.
Муж смеется:
– Не волнуйся, думаю, что во многих старых часовнях есть склепы. К тому же что такого ужасного может случиться? Если только это не секретное подземелье, хранящее гниющие трупы последних посетителей. Это, по крайней мере, объяснило бы запах.
Я, не двигаясь, прислушиваюсь к звуку его шагов, пока он не скрывается из виду. Свет фонаря мерцает и пропадает.
Повисает тишина.
Я чувствую, что задерживаю дыхание.
Но потом становится слышно, как Адам ругается, и внизу загорается свет.
– Ты в порядке? – волнуюсь я.
– Да, просто ударился головой о низкий потолок, когда фонарь погас. Вероятно, нужны новые батарейки. Но я нашел выключатель и рад сообщить, что здесь нет ни призраков, ни горгулий, только полки, полные вина!
Адам появляется, как исследователь-триумфатор, широко улыбающийся, с пыльной бутылкой красного. Мне удается найти штопор, и, хотя ни один из нас не винный сноб, сделав по глотку, мы приходим к выводу, что 2008 год был отличным для Рибера дель Дуэро. Утверждают, что брак подобен вину и со временем становится лучше, но я думаю, все зависит от винограда. Определенно, есть годы, которые были приятнее других, и я бы разлила их по бутылкам, если бы могла.
Я начинаю расслабляться, как только выпиваю бокал, и мы принимаемся за еду. Замороженный куриный карри, подогретый в микроволновке, оказался на удивление вкусным, и я чувствую, что успокаиваюсь, пока мы наслаждаемся трапезой, расположившись перед камином в гостиной, напоминающей библиотеку. Приятное шипение и потрескивание гипнотизируют, а пламя, кажется, прыгает и колышется, отбрасывая призрачные узоры по всей комнате, полной книг.
Шторм снаружи усилился, точно включил следующую скорость. Снег все еще идет, и ветер продолжает завывать, но на диване у очага достаточно тепло. Боб тихо посапывает на коврике у наших ног, и, может быть, это усталость от путешествия или алкоголь, но я чувствую себя странно… довольной. Мои пальцы тянутся к руке Адама (я не могу вспомнить, когда мы в последний раз прикасались друг к другу), но моя ладонь замирает, точно боится обжечься. Привязанность подобна игре на пианино, и без практики вы можете забыть, как это делать.
Я чувствую, что он смотрит на меня, но продолжаю разглядывать свои руки. Интересно, что он сейчас видит? Размытые черты лица? Знакомый, но неопределимый силуэт человека? Неужели я выгляжу для него так же, как и все остальные?
Десять лет – это долгий срок, чтобы быть женатым на ком-то, кого ты до конца не узнал. Я не была до конца честна с ним по поводу этих выходных. Я не была до конца честна во многих вещах, и иногда мне кажется, что он догадывается. Но я твержу себе, что это невозможно. Мы пробовали посещать вечера свиданий и брачные консультации, хотя проводить больше времени вместе не всегда означает меньше бывать порознь. Невозможно подойти так близко к краю обрыва и не увидеть камней внизу, и даже если мой муж не знает всей истории, он понимает, что эти выходные – последняя попытка исправить то, что было сломано.
Только он не подозревает о том, что, если все пойдет не по плану, лишь один из нас отправится домой.
