Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 8
Джек Ворон стоял у багажной стойки в аэропорту Далласа, глазел с любовью на ряд таксофонов и бренчал мелочью в кармане. Наверное, уже слишком поздно звонить людям, которым следовало бы позвонить. И по времени суток, и по времени личной карьеры. И, вообще говоря, он не хотел с ними связываться. Как там в том старом анекдоте про номер первый из троицы большого страшного вранья: «Привет, я работаю на правительство, и я пришел вам помочь».
Но все-таки никто так не умеет находить людей, как те самые старые приятели. Видит Бог, они же никогда не подводили. Эх, кто б меня избавил от этого всего…
Он стоял в нерешительности и наблюдал за тем, как остальные брали чемоданы. Чуть поодаль стояли Даветт с Аннабель и мило щебетали, привлекая множество разнообразных взглядов. Ну, само собой. Чертовски мало женщин в возрасте Аннабель выглядят так же шикарно, как она. И вообще мало женщин выглядят так же шикарно, как Даветт. Та – просто отрада для глаз.
И тут Джек заметил странность.
– Даветт, а где твои чемоданы? – невинно осведомился он.
Невинно-то невинно, но все, абсолютно все повернулись и посмотрели на него, а Даветт покраснела до самого выреза платья. Аннабель направилась к Джеку, и на ее лице отчетливо читалось: «Заткнись!»
Джек подумал, что нарвался. Спаси Господи!
Ладно, сейчас нужно помолчать. Через минуту Аннабель обстоятельно расскажет о том, что маленькая милая девочка поссорилась с семьей. Правда, Аннабель еще не выяснила всех деталей, но скандал вышел изрядный, бедная девочка в отчаянии, ей так нужна история для газеты, а мы-то знаем, что ее не напечатают. Ну, Джек, не в этом же дело! А дело в том, что она одна, ее некому поддержать, семья далеко, и пусть бедняжка останется пока с нами, делает репортерскую работу. Ведь она, конечно же, прелестный репортер, такая умница, а что потом – посмотрим и решим.
Пожалуйста, Джек.
Ради меня.
Джек ненавидел все это потрохами. И девчонку, и душещипательные россказни, и ответственность, и тон Аннабель. Но что, черт возьми, тут поделаешь? Аннабель еще никогда ни в ком не ошибалась, и вообще, тут и деваться некуда. Ох, как он это все ненавидел.
Он посмотрел в ее умоляющие глаза. Он был на фут выше и на сотню фунтов тяжелее, и знал, что когда-нибудь дорастет до того, чтобы возразить ей.
А пока он кивнул и уныло поволок свою задницу в сторону такси.
Дерьмо.
Даветт сжалась, когда он проходил мимо, а затем спросила у Аннабель:
– Всё в порядке?
– Дорогая, конечно.
– Он согласился? – уже спокойней спросила Даветт.
Аннабель остановилась, посмотрела на девушку и рассмеялась.
– Милая моя, – сказала она и потрепала щеку Даветт, – неужто ты думаешь, что я его спрашивала?
Юному парнишке на ресепшене «Адольфус-отеля», обновленного роскошного дворца в центре Далласа, в эту ночь повезло не больше чем Ворону. Аннабель было ужасно жаль того, что они не забронировали номера, но ведь Команда всегда останавливалась в «Адольфус-отеле», это практически дом, а разве дома нужно что-то бронировать? Ха-ха.
Юный парнишка на ресепшене и сам не понял, как у команды оказались два соседних люкса и у Даветт одноместный номер на этом же этаже.
Все умирали от голода и потому заказали… стоп, а сколько нас тут? Шесть? Нет, восемь бифштексов и больших порций картошки со всеми приправами, и овощной салат с крутонами, и спаржу, и по выпивке на всех, нет, выпивку повторите дважды, и полдюжины бутылок красного «Мондави». Да, восемь стейков и шесть бутылок. Да, всего шесть. Мы же вам не какие-нибудь алкоголики. Да, так. Спасибо.
Даветт заново покорила всю Команду тем, что дважды заснула. Первый раз – после первой дозы выпивки и второй раз прямо за обеденным столом. Аннабель закудахтала, засуетилась, организовала мужчин и те отнесли бедняжку в ее комнату. Ох, несчастная изголодалась, устала, и… нет, Вишневый Кот, большое спасибо, я раздену ее сама.
На следующее утро Джек объявил выходной. Выходной не распространялся на Карла Джоплина, занятого устройством мастерской и приготовлениями к выделке серебряных пуль, и на Аннабель, которой предстояло орать на перевозчиков барахла и временных слуг, по крайней мере в светлое время суток. Остальные могли развлекаться.
И они развлекались. Джек, Кот, Адам и Даветт пару недель пользовались Далласом по полной. Вся Команда собиралась вечером за обедом, но в остальное время каждый сходил с ума по-своему. Эти две недели заполнились кино, парками развлечений, картингом, боулингом, гольфом – и теннисом. Команда играла каждый день и подолгу, яростно, чтобы оставаться в форме. Они исполински полдничали, по три часа подряд, и за столько же сотен долларов. Они нагнали чудовищный счет в отеле (все по-прежнему спали там), оплатили, нагнали еще один такой же, оплатили и его.
Тем временем особняк приходил в готовность. Из Калифорнии прибыли машины – как раз для того, чтобы Джек попался дорожному патрулю. Джек стоял и кипел от ярости, пока двадцатилетний полицейский сурово, но справедливо отчитывал за езду в три часа ночи по кладбищу в поисках места для завтрашнего пикника. Увы, Джеку пришлось возобновить старые знакомства среди городской верхушки ради этих чертовых пикников. Лейтенант полиции знал, кто такой Ворон и чем занимается, и потому снял с крючка, но прочитал лекцию еще суровее патрульного. Джек заткнулся, принял все как должное и назавтра нанял лимузин с шофером.
А тем временем все потихоньку вернулись к привычным занятиям. Когда обнаружилось, что у Даветт лишь то, что на ней, они вместе с Аннабель отправились за покупками. Кот ухлестывал за бабами, отловил нескольких, а по меньшей мере у двух даже оказалось чувство юмора. Адам каждое утро ходил на службу.
А Джек таки позвонил в столицу.
Они удивились его появлению, но были не то чтобы слишком холодны, пообещали заняться, позвонили через две недели и дали адрес. Джек поблагодарил, повесил трубку, проверил адрес в телефонной книге и удовлетворенно кивнул.
Целых две недели никто и словом не обмолвился о работе. Никто не произнес слово «вампир». Джек даже перестал вздрагивать от телефонных звонков.
А зря.
Серебро пришло из Рима на адрес местного прихода. Епископ был новичком, не знавшим ни Команды Ворона, ни, если уж на то пошло, своих прихожан. Помощник убедил епископа в том, что тип, получающий посылки из Рима по дипломатическим каналам, наверняка важная и стоящая внимания шишка, и потому епископ скрепя сердце пригласил Ворона с Командой разделить изобильный ужин.
За четверть часа обеда Команда узнала о епископе все: и его холодность, и высокомерие, и что он лучше его паствы, культурнее, разумно благочестивее и еще, как бы это сказать… аристократичнее, да.
Епископ оказался идиотом – и достался в пищу Карлу с Котом. Эта парочка с истым удовольствием выводила епископа, прикидываясь, что не замечают, в какое исступление приводят бедолагу их жесты и делано-простодушные реплики. Парочка дошла уже до трехслойных похабств, когда епископу наконец хватило.
Он встал и резво покинул комнату, попутно приказав Адаму следовать за ним.
Адам любил церковь – глубоко и сильно, и как организацию, и как инструмент отправления Божьей воли. Адам любил и священников, считал их чудесным собранием удивительных людей, лучших из лучших на этой планете. И много раз за свою короткую карьеру Адам чувствовал, нет, несомненно, видел отражение Бога в глазах простых священников.
Но этот епископ оказался сущим ослом. Потому Адам проигнорировал сухое требование объяснений и молча положил на стол привезенный из Ватикана футляр.
Фыркнув и скривившись, епископ взялся читать. А дочитав, побледнел.
Это стоило видеть.
Внезапно без малого чудесным образом все наладилось. Если епископ и его клир могут сделать хоть что-то – охотно сделают, к вящей пользе. И с превеликим удовольствием.
И замечательно. И какая приятная встреча.
Они пожали руки и расстались.
Хоть Кот и развлекался от души, он не забывал о работе: присматривать за Джеком Вороном. Конечно, Джека все любили и каждый заботился о нем по-своему, но с ним, Котом, Джек был особо дружен, и все это знали. Коту казалось странноватым то, что все знали и, главное, одобряли… и что отношение друзей может показаться настолько важным. Но оно было именно таким.
Пока.
Потому что Вишневый Кот не сомневался: рано или поздно явится кто-нибудь с самого верха, мелкий небесный посыльный на побегушках у кармы, и объявит об ужасной ошибке. Он скажет, что, мол, простите, мистер Катлин, но вас здесь не должно быть. По ошибке небесной бухгалтерии, вашу душу поместили в раздел «Герои», а она принадлежит разделу «Интеллигенция». Мистер Катлин, вы же сами чувствуете, правда? Вы едва ли похожи на крестоносца. Вам следовало сделаться кинокритиком.
Конечно, этого не избежишь. Но пока такого не случилось, можно оставаться, лепиться к Команде. Не чудо ли? Он, Кот, пронырливый умник и убежденный трус, прибился к титанам и решил плестись за ними, пока не утащат прочь – чтоб только быть рядом и видеть.
Лишь бы небесная канцелярия не торопилась.
Но какое странное выражение на физиономии вождя титанов. Он даже не подключился к игре «выведи епископа». Он даже и не заметил ее. Определенно, что-то здесь нечисто. Закулисные дела. То бишь то, что Кот профессионально вынюхивает.
Погодите-ка, ага! Мексика – и история про того забавного парня-контрабандиста. Как его звали? Фри… Нет, Феликс. Будто кот Феликс. Хм-м, и оттого Джек так задумался? Ну, посмотрим…
И когда Джек начнет рассказывать нам про это дело? Кстати, а мы ведь могли бы и помочь…
Но момент затронуть тему все не представлялся. Джек направил лимузин к Гринвиль-авеню, покатил мимо «Американской модели», «Нью-Йорка», «Чикаго», к «Ла Марина дель Рей», вдоль «Променада холостяков». Шесть миль напролет девяносто процентов всей постройки отведено под ночную жизнь. Повсюду бары или рестораны с барами – все подают бифштексы и омаров, и нелепые коктейли с еще нелепейшими названиями, придуманными так, чтобы звучать неприлично при невнятном пьяном выговоре, – и всюду полно слабо одетых юных леди, поголовно подхватывающих генитальный герпес от грязных туалетных сидений.
Кот был там как рыба в воде, причем большая и очень уверенная рыба. Женщины обожали его блондинистость, лукавую усмешку – в общем, все его пять футов шесть дюймов. Обожали даже дылды, и это было хорошо. На кое-кого из них стоило вскарабкаться.
Но теперь Джек завез их в очень специфическое место. Во-первых, название: «Салун Войны муравьев». Во-вторых, клиенты. Никаких цветастых коктейликов с трубочками. Архетипическое место, куда приходят после работы потные пропыленные мужики, чтобы поговорить и серьезно выпить. И, похоже, хозяева не слишком хотели обзаводиться новыми клиентами, даже шестью хорошо упакованными зараз. Они сели за стол в углу, официантка быстро подошла, вежливо, дельно и сноровисто приняла заказ, но Кот чувствовал: ей наплевать, вернутся новые гости сюда или нет, подохнут они или уйдут довольные. Приятное в общем-то место. По крайней мере, там ощущался странный уют.
