Смари, кто приехал!
Перед ужином Петька решил совершить пробежку. Он надел кеды, сделал разминку и сходу так наподдал, что к концу своей улицы полностью сбил дыхание. Тогда он сбавил темп и, погрузившись в размышления, дальше побежал трусцой. Сначала Петька размышлял о том, насколько оправдан риск полета на дельтаплане. Потом он представил себя внутри шкафа, летящего с десятого этажа вниз, из рассказа пастуха Василия. Ближе к пятому этажу представлять себя внутри этого шкафа стало опасно и неинтересно. Тогда Петька представил, что он – пикирующий бомбардировщик, а дачный поселок – вражеский военный аэродром. От усердия Петька даже загудел, а иногда еще и имитировал звук сбрасываемых им разрывающихся бомб:
– Хдщ! Хдщ! У-у-у-у…
Тут-то и раздался у него за спиной громкий сигнал. Петька попытался спасти машину, моментально уйдя в пике, отчего чуть не свалился в канаву. Маневрируя на краю канавы, Петька догадался, что это вовсе не вражеский истребитель, а какой-то глупый автомобиль бибикает ему вслед и мешает выполнять воинский долг. Петька резко развернулся и уже поднял кулак, чтобы пригрозить этому мало понимающему не только в военном деле, но и в спортивных тренировках водителю, как вдруг узнал автомобиль Василия Ивановича, Мишкиного папы. Мало того, за лобовым стеклом он заметил смеющееся лицо самого Василия Ивановича, а рядом с ним и Мишки. Из открытого окна задней двери почему-то торчала Костина голова, которая радостно что-то громко кричала. И только хлопнув себя по лбу, Петька наконец расслышал Костины крики:
– Петька, ты что, оглох?! Смари, кто приехал!
– Ур-ра-а! – заорал Петька, сразу забыв про вражеский аэродром и занятия бегом.
Василий Иванович показал большим пальцем на заднее сиденье, и Петька тотчас уселся рядом с Костей.
– Петька, понимаешь ты, пошел я к водокачке… – Костя так и не закончил предложение и опять закричал: – Смари, кто приехал!
Ехать до Мишкиной дачи было совсем немного, всего двадцать метров, но все равно здорово. Когда они остановились у ворот, из калитки вышла тетя Таня – она встречала компанию радостным и немного испуганным взглядом. Василий Иванович вылез из машины, подошел к тете Тане и, громко засмеявшись, обнял ее. Они долго так стояли в обнимку, и только глаза тети Тани иногда выглядывали из-за плеча Мишкиного папы. И от этих глаз Петьке становилось не по себе. Хорошо – Мишка уже открыл багажник машины, и они с Костей стали таскать вещи в дом.
Петька с Мишкой несли к дому поклажу, когда им навстречу вышел Костя, который уже отнес какую-то сумку.
– Мишка, здорово, что ты приехал! – крикнул Костя и что есть силы влепил ладонью Мишке в плечо. Костя, видимо, так сильно был рад встрече с товарищем, что Мишка от неожиданности даже выронил сверток из рук. Ребята встали вокруг лежащего на тропинке свертка, Костя неловко покашлял.
– Ничего страшного, – подхватил сверток с земли Мишка. – Это болотные сапоги.
– Ого! – хором сказали Петька с Костей. – А спиннинг привез?
Выяснилось, что Мишка с папой привезли три спиннинга, фотоувеличитель, фотоаппарат со штативом, микроскоп, набор для химических опытов, две стопки книг, швейную машинку и еще много всего, но не такого интересного. Ребята с восторгом перетаскивали вещи в дом, а Костя все время приговаривал:
– Смари, не урони!
Наконец все вещи были перенесены, Василий Иванович загнал автомобиль за ворота, а тетя Таня вскипятила чайник и позвала всех за стол. Мишка и Василий Иванович с жадностью поедали бутерброды, Петька с Костей за компанию пили чай с вареньем, а тетя Таня все повторяла: «Не ждала я вас сегодня», – и опять смотрела такими странными глазами. Петька еще подумал, что, наверное, их там на телевидении специально учат такому взгляду, чтобы телезрителям не по себе становилось.
– Так, Петька! – Василий Иванович дожевал третий бутерброд. – Ты еще рисуешь самолеты?
– Конечно! – радостно отозвался Петька, понимая, что Василий Иванович привез что-то интересное.
– Хорошо, – Мишкин папа потер руки. – Я тебе книжку одну стоящую про самолеты нашел. С чертежами. Потом в вещах разберемся, и Мишка тебе отдаст.
Они посидели еще немного, и тут тетя Таня спросила:
– Ну что, надолго?
Мишкин папа потер щетину и, улыбнувшись, ответил:
– Вроде да, договорился.
– Что значит «вроде да»? – Глаза тети Тани поменяли свой цвет, а Костя и Петька переглянулись и подумали: «Как же это тетя Таня не понимает? Ведь Василий Иванович сказал, что договорился. А он серьезный человек: профессор, а может, даже академик. Если он говорит, что договорился, значит – договорился». Но тетя Таня продолжала так, по-телевизионному, смотреть на Мишкиного папу.
Василий Иванович вдруг громко засмеялся:
– Смотрите-ка, ребята, тетя Таня совсем заскучала одна. Что же вы ее тут не развлекали?
– Как не развлекали?! – подскочил по своему обыкновению Костя. – Мы и белье предлагали развесить, и картошку прополоть!
– Правда-правда, – тут засмеялась и тетя Таня, – предлагали.
– Ну вот видишь, джентльмены, – Василий Иванович внимательно посмотрел на тетю Таню. – Все будет хорошо.
Петьке опять почему-то стало немного неловко, и он решил, что пора собираться домой. Костя, видимо, решил точно так же, и они вместе встали из-за стола и попрощались. Тетя Таня дала им в дорогу по прянику, а Мишка проводил до калитки. Они договорились встретиться следующим утром, а потом Костя пошел в одну сторону, а Петька в другую. Он жевал пряник, наблюдал за тем, как листья лениво крутятся в свете заходящего солнца, и думал о том, что наконец наступило настоящее дачное джентльменское лето: с приключениями, научными опытами и крепкой дружбой.