Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
© Оксана К., 2022
Предисловие
Книга написана не существующим организмом. Если у Вас возникают ассоциации и вам кажется, что какой-то из персонажей вам сильно знаком, перекреститесь, это вам только кажется.
Ада-Ева, год 2020,
«…Пишу, потому, что не знаю
куда вложить свою грешную душу…»
Часть 1. Крымский Прованс
Глава 1. Коронави-РУС
Ароматная весна в сине-белой тельняшке и рваных джинсах, как веселый, белокурый ребенок, свободно резвилась у морских берегов Крымского полуострова. В ярких зеленых кроссовках и с палящем солнцем в глазах, она уверенно шагала по улицам Севастополя.
И ничего не предвещало. Размеренные граждане слонялись по атмосферной набережной, дышали морским воздухом, кормили чаек. Открытый и огромный мир приглашал всех в путешествия по разным странам, морям и океанам.
Все меняется стремительно.
Управляющая Компания по кличке «Государство», начинает серьезные попытки ограничения прав и свобод, показывая своим жильцам, кто в доме хозяин.
До невероятных размеров, в новостях раскручивают пандемию. Свободных людей садят на цепь, оперативно вводится особый режим, самоизоляция и штрафные санкции. Всё это быстро подводится под закон свежепринятыми указами и постановлениями.
А со всех сторон продолжает играть заезженная пластинка:
– Оставайтесь дома! Оставайтесь дома! Коронавирус!
Люди надевают намордники, и как в религии делятся на два лагеря: верующие в Коронавирус и Атеисты.
Все происходящее кажется интересным социальным экспериментом. Как будто, укравшие мир большие ребята, проверяют предел человеческого терпения без бунта, и есть ли он вообще у современного общества.
Мозг хотел знать: ЧТО ПРОИСХОДИТ?
А так ли страшен черт, как его малюют? А может цифровая революция уже за нашей спиной?
Ева залипла в законах, потом в устройстве государства, в правах и свободах, золотом миллиарде, мировом правительстве, в цифровых платформах. Мозг жадно изучал, кому выгодна эта истерия с вирусом. Мысли прыгали, как сайгаки по полям, увертываясь от пулей охотников. Перед глазами замелькал Президент, за ним потянулась бесконечная вереница Пиздобюджетников. В какой-то момент у Евы из рук выпала карта Сбера, и ей, как будто бы, подмигнул Греф. В борьбу за контроль над умами вышла на мировой ринг информационная и финансовая олигархия. А за их клоунским боем наблюдали со стороны те, у кого несколько, вперед оплаченных жизней на счетах.
Какие странные знаки – подумала Ева. – Но что я могу понять, живя на такие небольшие деньги?
Она копалась в мусорном ведре интернета в поисках правды, как голодный бомж, ища пищу. Но правды там не было.
В мыслях Евы облаками поплыли «чипы», «дроны», «роботы», и прямо по широкому русскому полю, прокладывалась, словно Таврида, асфальтированная дорога к цифровому рабству.
И что?
– Государство примет очередной коленопреклоняющий закон и квадратом метр на метр станет свобода. Шаг влево, шаг вправо – камеры и слежка?!
Везде глаза, уши и длинные руки. А потом схватят за тонкую шею и скажут:
– Опять порнушку смотришь? Ай-ай-яй. В группу «никчемные» её, извращенку, пометить красным крестом и галочкой «буйная».
А начнет рот разевать в сетях, сразу блокировать. Шлак! Гнать её взашей за государственные ворота.
«Со мной так нельзя!» – орал внутренний голос и мысленно шел на пикет с транспарантами. А в глазах снова отчетливо появлялась галочка с пометкой «буйная».
Ну, а если посмотреть с другой стороны, где Я, а где государство – успокаивала себя Ева.
– Живу тут сама по себе, плыву по жизни, не торопясь, в розовой лодочке. Слушаю пение птичек по утрам за чашечкой ароматного кофе. Картины рисую, книжечки читаю. В политику особо не лезу.
Очень редко во мне уже просыпается сибирский медведь, чтобы идти по всем инстанциям тормошить затхлых чиновников.
– Я такая зашторенная от людей, политики и государства, что мне никакой кризис не страшен. И даже пандемия, включая свет в однокомнатной – продолжала Ева свой мыслительный процесс.
– Я с него ничего не потеряю и не поимею, заработают на этом хаосе люди другого уровня. Деньги, как говорится, к деньгам.
Хотелось бы, конечно, урвать какой-нибудь кусок пирога. Как в 90-х помните? Кто-то моментально поднимался и богател, а кто-то опускался на социальное дно.
Вирус не пугал, а вот система поднапрягла.
Состояние шаткое, нервное, напряженно-агрессивное, как при распаде СССР. Как жить, и что дальше, непонятно?!
А тем временем, где-то в Сибири, возмущался на кухне, небритый мужик, закусывая огурцом и квашеной капустой:
– Че за беспредел? Они работают, а мы значит, дома сиди! А жрать то что?! Совсем охренели! Люди им уже мешают, посадили, суки, под домашний арест, а сами бабки по карманам раскладывают. Маски у них там теперь, аппараты ИВЛ, госпитали по всей стране разворачивают, это ж надо, заботливые какие, сдохнуть спокойно не дадут! – гундел Прокоп Чумазов, заслуженный шахтер и отец троих детей.
– 90-е пережили и это переживем – успокаивала его жена.
– Эх, нельзя так с русским народом! Силой брать. Надо, чтобы мы сами захотели дома посидеть, а тут нас просто заставили.
Под полицейским надзором и присмотром, как каторжане ходим теперь, безликие, в намордниках, за едой и выпивкой.
А по всем каналам: – Сегодня зарегистрировано N случаев заражения, из них N смертельных. Оставайтесь дома! Оставайтесь дома! Коронавирус! Мы работаем для Вас, а вы оставайтесь дома!
Как будто украли мир, страну, права и свободы.
В ситуации навязанных запретов и ограничений, человек начинает сомневаться в необходимости государства и его многочисленных органов вообще.
Для меня государство ненужный элемент, я и так самоорганизованная, без пастуха – думала Ева.
– Главное в больничку не загреметь – слушая новости, причитала пенсионерка Петровна.
Медицине совсем доверия нет, она давно похожа на старую морщинистую бабку, которая не лечит, а калечит. Да и зачем вообще лечить, если все мы смертны.
И только у Похоронного Бюро, дела, всегда идут хорошо. Туда, как в сартир, не зарастет народная тропа.
Как-то не комфортно становится жить, хочется уйти в лес в уютную избушку на курьих ножках.
Голова уже воздушный шар с говном. Отключаю телефон, телевидение, интернет, звуки, мысли…
Хочу простую радость бытия!
Я погружаю пятки в прибой, и бесконечно смотрю на море.
Мозгу нужна перезагрузка.
И я мысленно мчусь навстречу приключениям по живописному серпантину горных дорог в желтом кабриолете с открытым верхом. Я ловлю губами дождь, ветер, радугу и солнечных зайцев. Всё внутри меня ставит паузу и переходит на Лайты, Эндорфины и Ничегонеделание.
Жизнь становится простой и понятной, как Мама!
По телу разливается теплое ощущение гармонии и счастья.
Да! Всё просто, если не думать!
Глава 2. На планете Мысле-Форм
Далеко за пределами галактики, куда скудные руки науки даже не мечтают протянуть свои тупоголовые пальцы, раскинулась компактная, безоблачная планета «Мыслеформ». И все на ней было точно так же, как на Земле, поскольку мозги человеческие, ничего нового придумать не могут, и создают только то, что уже было создано, когда-то и кем-нибудь.
Просто при смене тысячелетий, и в результате невечного человеческого существования, стирается прошлое и в памяти, и в миропонимании.
Вдоль воды, обрамленной скалистой местностью, местами усыпанной садами и деревьями, полями и лугами сидели, бродили, лежали Тела. Здесь они уже никуда не торопились и ничего не потребляли. Бизнес и Работа, Власть и Деньги, СМИ и Семья, все это уже не существовало. У них была только память о том, как они жили раньше. Они вмещались все и друг другу не мешали, потому что, существовала эта планета, только в голове каждого отдельного Тела, и мыслеформилась потому, что для обретения смысла бессмысленного существования, всегда нужна вера во что-нибудь. Хотя бы, в придуманное бессмертие души или символическое наличие ада и рая.
Если смотреть на происходящее со стороны, можно было увидеть, что на маленькой поляне, на берегу, у костра, сгруппировались различные по своей сути и содержанию Тела. В прошлой земной жизни, их можно было бы назвать определенными смыслообразующими словами:
– Европейский гей
– Проститутка Ли
– Президент бывшей якобы Великой державы
– Свободный философ
– Юрист
– Очень красивая девушка Маша
– Толстый Банкир
– Просто Бомж
– Сколковский научный сотрудник
– Российская пенсионерка
– Серый кардинал из долларовой страны
– Женщина Врач
– Обычный работяга и шахтер Прокоп Чумазов
– Военный здоровенный
– Психически больной Иван Дебилов
– Бизнесмен
– ФСБ-шник
– Путешественник
– Алкаш
И другие…
Странная и не совместимая в реальной жизни компания. Но на планете «Мыслеформ» – обычное явление, ведь нет тут никакой иерархии, рангов, чина. Никто ни под кем. Никто не решает всё. Любой, может дать любому в морду.
Так, потерянные во времени и навигации Тела, просиживали свои дни у воды и огня, от безделья дискутируя на разные темы.
– А трудно ли быть Президентом великой державы? – спросила проститутка, с ярко-красными помидорными губами, и неестественно съежилась в комок, от своего риторического вопроса.
– Быть Богом в России, особенно коррупционным!? Создать клан неприкасаемых воров под вывеской «Единая» и махать нефтегазовым платочком всея Руси в угрюмое лицо народа! – это трудно, почти невозможно! Но я справлялся, «греб на галерах», и даже имел «чистый фейс». Дергал крапиву, как говорится, чужими руками – ныряя в яркое прошлое, завспоминал Президент, как бы гордясь заслугами спизженных бюджетных денег.
– Да, ладно, трудно! – поднимая в недоумении кривую бровь, парировал остролицый мужчина с уверенным серым взглядом, пронзительным, как кинжал белобородого кавказского горца.
Он был одет, как привык, в черный стильный костюм, дорогую кремовую рубашку, с золотыми часами на руке. Шелковый галстук обвивал его тонкую шею презентабельной змеей. От него пахло свежим аристократическим парфюмом. Весь этот пафос, на этой планете, уже не имел никакого смысла, и был похож на клоунский наряд, но проще одеваться, чем на страницах журнала Форбс, этот символ богатства и власти, по кличке «Серый», уже не мог себе позволить.
– Быть марионеткой легко! – кривясь в безмятежной улыбке, продолжил Серый. Я это знаю, как никто другой. Я лично дергал за ниточки, манипулируя правителями разных стран. Я из династии «Р», я правил миром, я решал, совместно с кучкой таких же «избранных», каким будет процент безработицы, сколько людей умрет от голода, сколько правительств будет свергнуто, сколько войн будет развязано, и даже то, что будет показывать экран телевизора. Вы разве не заметили, что ТВ, вас всегда готовит к тому, что будет, не спрашивая, хотите вы этого или нет.
Серый достал свою кубинскую сигару и, как Чегевара закурил, выпуская вкусный дым в сизое небо небытия:
– На самом деле – он язвительно прищурил глаз, выдыхая сигарное облако: – Если ни от кого не зависеть, и хотеть своей стране добра и процветания, а народу благ – можно всё! И страну полностью модернизировать и дороги. И ремонт сделать в государстве капитальный. И жилье всем дать красивое, современное. Зарабатывать разрешить не только на еду, а чтобы и на путешествия, и на удовольствия хватало, и на радость оставалось. Чтобы каждый человек в стране был к ней причастен, был ей полезен и полезностью своей доволен. Никто же не мечтает валяться в канаве жизни ненужным бомжем, или быть работающим нищим. Никто не мечтает, чтобы их дети были таксистами и курьерами.
Мир послушных марионеток в руках закулисных воротил – это уже дети знают, те, что с айфоном в руках и сетью в кармане.
– И не надо дурить народ, обещая сказочную Русь – захохотал «серый», тряся своей козлиной бородкой.
– О чем Вы здесь вообще говорите? – отрыгнулся щетинистый мужик с пропитым лицом и фиолетовым синяком под левым припухшим глазом. Он был одет в синее трико с вытянутыми коленками, майку алкоголичку и домашние заношенные тапки, из одного из них торчал большой палец его правой ноги. Звали его Федот Компот.
– У нас на деревне люди живут по принципу – день прошёл и хер с ним…
Он достал из своей сумки – побирушки начатую стеклянную бутылку с белой жидкостью, и, отпив очередной глоток, закурил, прищуриваясь от наслаждения.
– Уже никто нигде не живет! – расставляя по местам взъерошенных субъектов, произнес философ, будто подливая успокоительного на не восстанавливающиеся нервные клетки.
– А где тогда живут такие тела, как мы, только из прошлых тысячелетий? – заинтересовался бизнесмен, надувая свои хомячьи щеки и внимательно вглядываясь в горизонт, в поисках истины. – Ну всякие там Калигулы, Цезари, Гитлеры, Наполеоны, Сталины и просто обыватели тех времен?
Философ Егорыч задумался.
– Интересный вопрос – прохлопала его черепная коробка. Хм, ну я могу предположить – Егорыч собрался и напряг мозги:
«В бесконечной вселенной таких планет, как наша, несчетное количество, и на каждой из них обитают Тела, определенного отрезка времени, равного человеческой жизни». И Ему самому такой ответ даже понравился.
– Слушайте, а на других планетах деньги есть? – заинтересовался беседой тучный банкир с черным кожаным портфелем в руке и потными подмышками.
– Зачем Вам деньги, уважаемый? Когда так хочется любви! – Хлопая длинными ресницами и дугой выгибая бровь, пролепетала красивая девушка Маша. – И разрыдалась. От ее всхлипов и вздохов умопомрачительно заколыхалась третьего размера грудь.
– Что с Вами, Машенька? Что же Вы совсем не бережете свои нервы? Накапать Вам валерьяночки? – запаниковала женщина врач в белом халате по имени Надежда Федоровна.
– Прекрасное у вас имя, врачебное и лечебное! Надежда умирает последней – пошутил Бомж – туберкулезник. В молодости, он был подающий надежды спортсмен, а потом сломал себе хребет на лыжных гонках в Шерегеше, и сел в инвалидное кресло. Пил, просил милостыню и выживал, как мог. Читал мотивационные книги, после того, как его – инвалида, оставила молодая жена, уйдя к полноценному двуногому.
– Все проблемы у вас в голове! – заявил философ Егорыч. – На самом деле никаких проблем не существует! Вы сами себе их создаете и от них же маетесь!
– Ладно, Машины проблемы, согласен, сама придумала, сама мается! А мои? – выехав на своей колеснице вперед, задискутировал Бомж-колясочник Серега Дуров.
– А в чем ваша проблема? – вошел в беседу тучный банкир Толя Жирный.
Бывает и хуже, а бывает и такие вот колясочники на олимпийских играх медали берут золотые! Что вам мешало? Жалость к себе под водочку?
– МА-А-А-ША-А! – пуская слюни и пялясь на женскую грудь, нервно заикаясь от того, что в штанах затопорщилось – А ХО-О-О-ТИ-ТИ, Я ВАС ПО-лю-ю-ю-блю-ю-ю? – выдавил кривым ртом псих Иван Дебилов и забился в легких конвульсиях, отчего прекрасная Мария расплакалась еще больше.
– Любовь зла! – Хочешь принца, получишь козла! – заржал конем вороным фсб-шник Альфонс Нефтегазов, в прошлом человек авторитетный, обладающей информацией о каждом.
– Мы просто Тела, какая любовь у Тел без Души? – спросил философ Егорыч, посмотрев на Машу.
– Не понимаю, зачем скитаются тут без дела наши бездушные Тела – хлопая черными ресницами, причитала Маша. И где тогда наши души? В ком они сейчас и где живут? Или не было их вообще – душ этих.
– Дурдом! – сплюнул обычный работяга, заслуженный шахтер Прокоп Чумазов – лучше бы за костром следили – несете тут всякую ахинею, тунеядцы! – Пойду, поработаю, дрова сами то, сюда не придут. Привыкли дергать крапиву чужими руками! Разворовали всю страну, антихристы!
– Успокойтесь, Прокопушка! – Думать – самая тяжёлая работа на свете, вот почему столь немногие ею занимаются – пояснил Плутон Егорыч и добавил:
Древние китайцы говорили: «Если ты силен как бык, трудолюбив как пчела, пашешь как лошадь, но возвращаешься домой уставшим, как собака, сходи к ветеринару, возможно – ты осел…»
«Убеждённость, что ваша работа чрезвычайно важна, – верный симптом приближающегося нервного срыва» – добавила женщина в белом халате.
– Работа не хуй – сто лет простоит! – Заржал Иван Дебилов и написал палкой на земле слово из трех букв.
Шахтер Чумазов был телом старой закалки, прошел не только огонь, воду и медные трубы, но и ипотеку, поэтому с дураком связываться не стал, а молча, взял в руки топор и пошагал в сторону лесополосы.
– Интересная тема – Работа! – глядя в след уходящему Чумазову – сказал Философ Егорыч.
– Что вы думаете о работе, граждане? – давайте порассуждаем.
– Лучше пузо от пива, чем горб от работы! – говорю Вам, как алкаш.
– Если хочется работать, ляг, поспи и все пройдет! – добавил бомж.
– Есть много способов сделать карьеру, а самый верный из них – родиться в нужной семье – поправляя золотые часы – задумчиво произнес «серый».
– Нет тяжелее работы, чем стараться выглядеть красивой с утра до вечера – сказала Маша, вытирая слезы с ангельского лица.
– Полезность работы определяется показателем возможности с неё что-нибудь поиметь – сказал банкир.
– Кто-то зарабатывает руками, кто-то головой, а я вот ртом зарабатывала – сказала проститутка, и, облизнувшись, посмотрела на Невтегазова.
– Скажи мне, на что ты тратишь свои деньги, и я скажу, где ты их берёшь – добавил ФСБ-шник, и подмигнул проститутке Ли.
В этот момент из леса с охапкой дров вернулся Прокоп, и разговоры о работе прекратились как – то сами собой.
Стемнело. В воздухе пахло свободой. На глади воды, как в зеркале отражались звезды, синхронно потрескивали в огне поленья. Тела на планете «Мыслеформ» постепенно начали укладываться спать. Они просто ложились на землю, штабелями покрывая друг друга, как селедки в огромную, консервную банку. Телам не нужны были ни дома, ни обставленные элитной мебелью квартиры, ни какие-то другие материальные ценности, телам было ни холодно, ни жарко, им было все равно.