Теория социальной экономики

1.4. Негативные социальные и экологические последствия монетаристского подхода и рыночного регулирования экономики

В результате научно-технического прогресса, а точнее в рамках исторического времени – научно-технической революции, – в обществе произошел колоссальный рост производительных сил, практически исчез тяжелый физический труд, существенно снизились психофизиологические нагрузки во всех сферах материальной и духовной деятельности. Повысилось материальное благополучие и уровень жизни подавляющей части населения планеты, особенно в развитых странах. Мир перешел в информационную эпоху господства электронной техники, информационных технологий и искусственного интеллекта. Однако, одновременно с этим в результате неразумной деятельности человека наблюдается целый ряд негативных катастрофических последствий, как для человечества, так и для планеты Земля.

Прежде всего, в результате существенного повышения уровня жизни населения необходимо отметить системную и многостороннюю деградацию общества как в психофизиологическом, умственном, эстетическом, этическом и самое главное – в нравственном гуманистическом отношении. Естественным следствием «хорошей и сытой» жизни является умственная деградация, которая проявляется в использовании вульгарного понятийно-категориального аппарата в организации жизнедеятельности в обществе, причем эта деградация наблюдается именно в области социальных базовых понятий. В настоящее время понятия человек, общество, государство, управление, власть, экономика, капитал, стоимость, деньги и т. д. до бесконечности, настолько вульгаризированы, что порой полностью утратили свой смысл. Но именно на таких бессмысленных понятиях организована жизнедеятельность общества во всех сферах, включая взаимоотношения с экосистемой природы.

Как только жизнь из борьбы за выживание, когда человеку вынужденно приходилось использовать по максимуму всю физическую, умственную и эмоционально-чувственную энергию, превратилась в относительно спокойное и безбедное существование и угроза жизни организму исчезла, так основой работы ленивого мозга стала энергетически малозатратная лимбическая система. Этому способствует практика организации жизнедеятельности как социальный опыт. В результате автоматизации и роботизации производственных процессов происходит примитивизация всех видов физической и умственной деятельности, появление способов получения доходов без каких-либо трудовых усилий, что, естественно, снижает требуемый уровень знаний и необходимость умственной деятельности. Расширение сферы квазидеятельности, основанной на махинациях, мошенничестве, обмане, спекуляции, ростовщичестве, казнокрадстве приводит к полной деградации гуманистических нравственных устоев жизни и замене их на псевдо ценности примитивного бытия: материального благополучия, безудержного безмерного потребления, наживы и богатства. Вещественное потребление и фиктивные ценности в виде фантомных денег становятся превыше всего: за деньги можно купить все: и красоту, и здоровье, и образование, и счастье, и культуру. Смысл жизни духовного развития человека полностью утрачивается, потому что деградация происходит не только в науке, производстве, экономике, управлении, но и в быту, спорте, отдыхе, в искусстве и культуре в целом.

Утрата гуманных нравственно-ценностных установок, таких как честь, достоинство, совесть, примитивизировало мировоззрение и характер человека до такой степени, что общественное сознание ограничивается парадигмой примитивного животного существования, не выходящего за рамки индивидуального потребительства и наживы. При этом в качестве целевых «жизненных» ориентиров путем манипуляции общественным сознанием пропагандируется, навязывается и повсеместно принимается стандарт потребностей США, предложенный как норма жизни.

Парадоксальным является тот факт, что, несмотря на увеличивающуюся быстрыми темпами пропасть между бедными и богатыми, это явление в обществе воспринимается относительно спокойно и обыденно. Этот процесс не осознается как критический, вследствие того, что, с одной стороны, собственное материальное положение большинства населения вполне удовлетворительное, соответствует стандарту, а с другой стороны, и бедные и богатые – все понимают эфемерность призрачность непомерных богатств. Более того, в идеологии монетаристской рыночной экономики, при всей ее несостоятельности, залогом успеха провозглашается индивидуальная инициатива, которую имплицитно предполагается осуществить на безнравственных методах индивидуального предпринимательства и свободного рынка. Подобная антисоциальная и антигуманная политика подкрепляется процессами, складывающимися в реальной экономике вследствие научно-технического прогресса и фактической утраты социальной основы жизнедеятельности общества – общения и принципов совместного кооперативного труда и коллективной деятельности в производственных процессах. Однако утрата социальности, совместности и коллективности деятельности, ориентация на индивидуальный труд и индивидуальные успехи – это путь к распаду общества. Тем не менее, за счет такой политики затушевываются реальная картина фактически существующей стратификации общества и соответственно скрываются привилегии в правовых нормах, распределении благ, условий труда, быта и условиях жизни, в образовании, культуре, зарплате, в занятости, отдыхе, так как любая стратификация предполагает неравенство, привилегии и ограничения, ущемления прав и свобод отдельным категориям граждан.

Принципы монетаризма и свободного рынка в экономике неизбежно приводят к деградации системы воспитания, образования и науки. Нельзя ко всем сторонам жизни человека в обществе подходить с меркантильных стоимостных позиций – денежный стимул неприменим в науке, искусстве, воспитании и образовании. Наиболее негативная картина складывается в отношении социальных наук, экономики и управления, которые собственно являются теоретической основой организации всех сфер жизнедеятельности общества. В результате отсталости социальных наук (а точнее – вульгаризации вследствие отсутствия их научно-теоретической основы) и их сдерживание приводит к тому, что в обществе складывается фиктивная нежизнеспособная антисоциальная и антигуманная структура экономики, неизбежно ведущая к кризису и распаду общества. Экономика, построенная на частной собственности, принципах монетаризма и свободного рынка может существовать только в текущем времени и всегда ориентирована только на текущие изменения, поэтому со стоимостных позиций для нее характерны ограниченность и невозможность долговременных расчетов, построения прогнозных вариантов формирования стратегии развития общества, тем более в гармонии с природой. В итоге – распад общества, деградация населения и самоуничтожение человечества.

В настоящее время концепция экономики, основанная на частной собственности и принципах монетаризма, реализованная в практике деятельности всех стран, формально демагогически декларируется как наиболее эффективная система повышения благосостояния народа и решения экономических задач всего общества в условиях свободного рынка и свободы индивидуального предпринимательства без вмешательства государства. Однако уже сама современная стержневая идея монетаризма – беспредельное стремление к наживе и накоплению «богатства» от владения частной собственностью любыми способами в действительности является по своей сути антисоциальной, разрушающей общественные устои совместной жизнедеятельности, а по методам и способам достижения ее как цели – антигуманной, разрушающей мораль и нравственность человека. Подобной парадигмы существования (бытия) с целью беспредельного обогащения нет даже в дикой природе животного и растительного существования, тем более не может быть в жизни разумного человеческого общества. Как уже указывалось ранее, понятие частной собственности, на средства, условия производства и результаты кооперативной деятельности, положенное в основу монетаристской идеологии, противоречит самой сущности объективно совместной разумной организации жизнедеятельности человеческого общества, так как абсолютно все ее результаты являются общими, или социальными, как с точки зрения совместного производства, так и общего потребления. Однако для реализации безумной парадигмы существования в целях укрепления института частной собственности – основы монетаристской экономики и свободных рыночных отношений – введено вульгарное, лишенное всякого смысла, понятие капитала как самовозрастающей стоимости, и извращена сущность денег, когда вместо универсального средства товарообмена деньги превращены в самостоятельный специфический товар. Более того, после замены денег-монет бумажными купюрами без золотого обеспечения показатель денежной стоимости вообще превратился в фикцию, фантом. В результате богатство и благосостояние общества стало оцениваться и измеряться абстрактными информационными, по сути, пустыми – фантомными деньгами, вульгарно обозначаемыми «капиталом». При этом для «производства» фантомных денег были созданы целые отрасли квазидеятельности. Это кардинально изменило целевую парадигму жизни человека в обществе, исключив из нее объективную основу совместной производственной деятельности для повышения уровня благосостояния и духовного развития всего общества, заменив ее на индивидуальные потребительские ценности накопительства богатств в виде фантомных денег.

Для достижения этой цели в качестве источников легкой наживы безо всякого производительного труда, и, прежде всего, естественно, для собственников «капитала» придумали различные виды квазидеятельности. В структуре экономики, наряду с отраслями по производству реальных общественно значимых и жизненно необходимых продуктов потребления, на первый план выдвигаются отрасли нетрудовых доходов этой «деятельности»: различные формы хозяйственных отношений (штрафы, пени, неустойки, компенсация недополученных доходов, упущенной прибыли и т. п.), сфера торговли, бизнеса и коммерции, где наиболее удобно и легко производить манипуляции с пустыми деньгами и ценами, занимаясь спекулятивной деятельностью, исходя из частнособственнических интересов. Распространение этих отраслей в определенной степени обусловлено и объективными причинами. В результате научно-технического прогресса вследствие механизации, автоматизации, компьютеризации и роботизации производственных процессов и внедрения безлюдных технологий в структуре экономики катастрофически сокращается количество работников и прежде всего рабочих, непосредственно занятых в отраслях материального производства реальной экономики, при одновременном увеличении числа занятых коммерческой (торговой) деятельностью и предоставлением различного рода посреднических услуг. Все это сокращает возможности монетаристской экономики получения необоснованных доходов за счет эксплуатации наемного труда рабочих материального производства, именно поэтому акцент извлечения доходов переносится в сферу услуг и квазидеятельности нематериального «производства», без использования рабочих. В результате этого происходит необоснованный рост стоимости реальных продуктов потребления без увеличения их физического объема, и при этом одновременно увеличивается «финансовый пузырь» государства. Еще больший масштаб замены производственного сектора экономики отраслями, не производящими реального продукта, прослеживается в рамках мировой экономики в так называемых «развитых» странах Европы, Северной Америки, где вместо реального сектора экономики (перемещенного в страны Латинской Америки, Азии, Африки) гипертрофированно развивается сфера услуг (торговля, посреднические, консалтинговые, юридические услуги, туризм, рекламная деятельность, средства массовой информации и т. п.), которая также необоснованно увеличивает стоимость товаров массового потребления, формируя тем самым огромное количество «фантомных», виртуальных денежных средств, не подкрепленных реальным национальным валовым продуктом. Кроме этого, баснословные сверхприбыли частнособственнического капитала в форме «пустых» денежных средств, не подтвержденных реальной произведенной массой товарной продукции, представляют собой также виртуальные пустые денежные средства. В соответствии с глобальной целью подобной экономики была изменена целевая ориентация организаций. Якобы основу экономики страны представляют коммерческие организации, деятельность которых «приносит» прибыль. Организации стали подразделять на коммерческие (прибыльные), и общественные (?), по сути, «бесполезные», не производящие прибыль. Хотя, все органы власти, государственные организации и учреждения, организации систем воспитания, образования, здравоохранения, медицины, социального обеспечения, правоохранительные и другие организации и относятся к общественным организациям, не приносящими прибыль, однако они жизненно необходимы для организации нормальной жизни общества. Подобная некорректность приводит к совершенно необоснованному утверждению о том, что главной целью всех организаций является получение прибыли, ничем необоснованной стоимостной надбавки к реальной стоимости трудовых и материальных затрат. В результате основное внимание всех экономических концепций стало уделяться формированию рыночных отношений, а все вопросы управления производством рассматриваться с позиций маркетинговых махинаций.

Первая несуразность подобных утверждений заключается в том, что абсолютно все организации являются общественными, т. е. такими, где работает (занято) больше одного человека, поэтому выделение общественных организаций в отдельную категорию бессмысленно. Более того, все без исключения организации, включая и так называемые коммерческие, являются производственными в том смысле, что итогом их деятельности всегда есть какой-нибудь результат – продукция потребления, или услуги, которые они производят. Каждая организация представляет собой систему различных типов, классов и видов деятельности, где коммерческая, или торговая, деятельность является не только неотъемлемой частью любой организованной деятельности, но и жизнедеятельности общества в целом. Все организации (не только чисто коммерческие) объективно занимаются куплей-продажей, или торговой, деятельностью: покупают материально-сырьевые, трудовые, информационные ресурсы, различные комплектующие, необходимые для своей деятельности, продают или передают бесплатно свою продукцию и услуги обществу и с этих позиций являются, как и все прочие организации, коммерческими. Однако это не является основанием для обозначения их коммерческими или некоммерческими с точки зрения получения прибыли. Торговля, или торговая деятельность, в обществе существовала всегда, потому что товарообмен на рынке – это неотъемлемый атрибут жизнедеятельности общества. Однако замена понятия торговой деятельности на коммерческую произведено не случайно. Торговля, или купля-продажа, предполагает товарообмен или в форме бартера, непосредственного натурального обмена товарами, или в форме товар – деньги – товар. При такой форме товарообмена стоимость товаров оценивается примерно одинаково. При перепродаже одного и того же товара возникает стремление получить определенную выгоду, для чего цена продаваемого товара завышается. Подобные торговые операции с целью получения выгоды называются спекуляцией. В связи с тем, что монетаристская идеология предполагает получение прибыли любыми доступными способами, поэтому вместо торговой деятельности, связанной только с товарообменом, предложили использовать термин коммерческая деятельность, которая предполагает совершать широкий круг любых сделок, которые могут приносить прибыль за счет спекуляции, мошенничества, обмана и т. п. В результате этого, основной целью всех организаций, которые обрели статус коммерческих, стало получение прибыли любыми способами, естественно с наименьшими затратами и риском. Например, превращение банков и финансовых организаций в коммерческие позволило им помимо расчетно-кассовых операций, хранения, сбережения, учета движения финансовых и денежных средств сосредоточить свое внимание на ссудной и кредитной деятельности, осуществляемых на безнравственных принципах ростовщичества.

Вторая несуразность проявляется в том, так называемые общественные организации, особенно государственные, правоохранительные, как правило, не продают результаты своей производственной деятельности в форме товаров или услуг на рынке, а предоставляют их населению, или обществу в целом, бесплатно, потому что затраты на их деятельность финансируются за счет специальных источников в форме средств государственного бюджета за счет фискальной налоговой политики. Таковы, например, деятельность органов власти, оборона страны, охрана государственных границ, здравоохранение, образование, правоохранительная деятельность, деятельность пенитенциарных организаций, социальная защита населения, охрана окружающей среды и т. п. Однако, это совершенно не означает, что эта деятельность не требует затрат материальных, трудовых, финансовых, энергетических, информационных и прочих ресурсов. Для осуществления деятельности любых общественных правозащитных, профсоюзных, партийных организаций, волонтерских и других общественных движений также требуются, как правило, немалые соответствующие материальные, трудовые, финансовые и денежные средства. Только источником финансирования этих затрат являются не доходы от реализации результатов своей «производственной» деятельности, а налоговые отчисления от личных доходов населения страны и организаций других отраслей экономики. Более того, все эти организации обязательно осуществляют деятельность по приобретению топливно-энергетических, материально-технических, трудовых, финансовых и информационных ресурсов и тем самым непроизвольно участвовать в формировании пустых денег. Таким образом, абсолютно все организации, помимо своей воли, включены в систему безосновательного повышения стоимости своей продукции за счет абсолютно безграмотного определения термина «коммерческий», подразумевающего обязательное получение прибыли. Однако именно такую экономику, вопреки здравому смыслу, необоснованно определяют как «рыночная экономика». Причем особенность безосновательного повышения стоимостных показателей за счет прибыли заключается в том, что таким образом увеличивается стоимость всех ресурсов и готовой продукции, кроме трудовых, т. е. заработной платы наемных работников, хотя, согласно вульгарной «теории» прибавочной стоимости К. Маркса, именно трудовые ресурсы (наемная рабочая сила) и являются источником прибыли.

Здесь нужно отметить, что уже само понятие «рыночная экономика» абсурдно по своей сути. Жизнедеятельность любого цивилизованного общества представляет собой неразрывное единство трех стадий искусственной организации жизнедеятельности: производства продуктов потребления, обмена продуктами производства и потребления (использования) этих продуктов. Взаимосвязь этих трех стадий организации жизнедеятельности может быть представлена в абстрактной стоимостной интерпретации, которая обозначается термином «экономика». Иначе говоря, жизнедеятельность общества, реализуемая в совокупности всех трех этапов и описываемая в стоимостных показателях, представляет собой экономику. Рынок, или точнее, сфера обращения, где происходит обмен продуктами производства, независимо от формы обмена (чистого товарного, менового или товарно-денежного), является неотъемлемой частью организованной жизнедеятельности, или экономики, любого цивилизованного общества. Особенности функционирования сферы обращения, так же как и других стадий экономики, обусловлены разумной сущностью (смыслом) организации деятельности этих сфер, принципами организации и системой управления. Иначе говоря, любая экономика априори является рыночной и никакой другой быть не может. Поэтому все рассуждения о переходе к рыночной экономике лишены смысла. Речь в действительности может идти только о системах управления экономикой в целом и сферой обращения, или рынком, в частности.

Централизованная система производства и распределения продукции не исключает и в принципе не может исключить наличия сферы обращения. Любая распределительная система – это всего лишь своеобразная форма реализации товарно-денежных отношений, где сам товар свободно обменивается на деньги, но только в нормируемых количествах, независимо от размеров денежных средств у покупателя. Даже в условиях централизованного производства нескладируемой продукции (тепловой, электрической энергии, питьевой воды, бетона, раствора и т. п.), когда производство осуществляется только тогда, когда возникает потребительский спрос, при недостатке производственных мощностей (в условиях дефицита) потребительские запросы лимитируются в соответствии с установленными социальными приоритетами потребителей. В любом цивилизованном государстве даже при попытке введения простого натурального обмена необходимо вместо стоимостных показателей все равно вводить какие-то другие эквиваленты соизмерения вещественных и духовных результатов труда. С этих позиций стоимостные показатели, пока человечество не придумало другие адекватные и простые интерпретаторы результатов человеческого труда, являлись до определенного момента вполне пригодным и эффективным средством в сфере обращения. Все проблемы системы обращения в форме товар – деньги – товар, независимо от централизованной или децентрализованной системы управления этой сферой, заключаются только в способах определения стоимостных показателей цены, принимаемой в качестве всеобщего универсального эквивалента. Более того, децентрализованной «свободной» системы управления как производством, так потреблением и рынком в принципе в цивилизованном обществе быть не может, так как абсолютно все взаимоотношения во всех социальных сферах жизнедеятельности институционально нормативно регулируются на уровне государства. Любая свобода поведения каждого члена общества во всех жизненных проявлениях нормативно устанавливается в рамках допустимых границ, и контролируется соблюдение этих норм системой правоохранительных органов. Централизованная система планового распределения продукции в сфере обращения (на рынке) объективно является наиболее эффективной социальной формой цивилизованной организации удовлетворения потребностей населения с учетом социальных приоритетов и наличных возможностей производителей. Именно плановая общественная система производства и распределения позволяет избежать кризисных явлений в экономике (перепроизводства продукции, демпинговых и спекулятивных манипуляций) за счет социального регулирования цен (проведения государственной политики цен), справедливого с социальной точки зрения удовлетворения дефицитного спроса, и самое главное – социально обоснованного экономического развития отраслевого производства в соответствии с динамикой общественного спроса.

Третья несуразность заключается в том, что действительной целью и функциональным предназначением производственной деятельности всех организаций, включая чисто торговые, является не получение прибыли, а эффективное производство готовой продукции (услуг), включая осуществление торговых, товарно-денежных и денежно-товарных обменных операций (услуг). Коммерческая, или торговая, деятельность относится к сфере обращения. Именно в этой сфере окончательно формируется так называемая прибыль как безосновательное превышение продажной стоимости продукции над реальными затратами на ее производство и реализацию. Вместе с тем здесь реализуются торговые (меновые) отношения, включающие покупку и реализацию продукции, вообще всех производственных организаций (операции товар – деньги и деньги – товар). В связи с тем, что все организации, включая торговые, по сути производственные, поэтому основной целью любой социальной (общественной) организации объективно является производство конкретной продукции (услуг) определенной номенклатуры, количества и качества – общественно необходимой продукции потребления, или услуг (воспитания, здравоохранения, медицинских, образовательных, правоохранительных, банковских, консалтинговых и т. п.). Экономический результат при этом определяется на принципах самоокупаемости затрат. Сфера обращения (а не вульгарный рынок, базар) и коммерческая деятельность, как и любая другая производственная стадия «жизненного» цикла продукции, должны строиться на принципах самоокупаемости затрат без использования антигуманных аморальных способов спекуляции, мошенничества и обмана, а за счет эффективной организации производственной деятельности.

В действительности коммерческая, или торговая (обменная), деятельность производственных организаций наряду с другими классами и видами организационной деятельности предназначена лишь для локального обеспечения нормального функционирования организации на принципах самоокупаемости затрат, но только не для получения необоснованной прибыли. Более того, существует множество производственных организаций, у которых превышения стоимости реализуемой продукции (услуг) над себестоимостью (собственными затратами) и, соответственно, появления прибыли от реализации продукции в принципе не может быть. Таковы, например, организации социального обеспечения (дома престарелых, приюты, психиатрические лечебницы и т. п.), воспитания (ясли, детские сады, интернаты), образования (школы, гимназии, лицеи, средние специализированные профессиональные училища, высшие учебные заведения), здравоохранения и медицины, академической науки, организации и предприятия органов правопорядка, разведки, пограничной и противоракетной обороны, армии, флота, авиации, военно-промышленного комплекса, организации по ликвидации чрезвычайных ситуаций и т. п. Такие организации, как правило, совершенно некорректно обозначаются некоммерческими, или общественными, т. е. не преследующими цели получения прибыли, хотя вопросы эффективного использования материально-технических, трудовых и финансовых средств в этих организациях стоят не менее остро, чем во всех других организациях, независимо от их классификации.

И наконец, основной недостаток подобной классификации организаций заключается в следующем. Если целью любой организации провозглашается получение прибыли, то все усилия системы управления направлены, естественно, на решение этой задачи. Парадоксальность этого заключается в том, что задачи реализации решаются за пределами производственной организации в сфере обращения, а реальная экономическая эффективность производства продукции является внутренней производственно-технологической проблемой организации трудовых процессов и может быть решена только путем совершенствования организации производства. Однако все внимание управленческого аппарата производственных организаций сосредотачивается именно на решении большого количества текущих (оперативных) задач маркетинга и материально-технического обеспечения, в связи с тем, что из-за мгновенного изменения текущей ситуации они требуют оперативного принятия решений. Более того, их всегда проще решить, потому что они связаны с поведением покупателей в зависимости от эффективности манипуляции рыночных отношений. Причем именно такая «наука» управления «производством» закладывается в настоящее время в вузах и обозначается как менеджмент. Проблемы организационно-технологического совершенствования производственных процессов всегда имеют долговременный стратегический характер и требуют серьезной системной инженерной технической и организационно-технологической проработки различными специалистами всего комплекса технологических процессов. Соответственно, здесь требуется совершенно другой уровень профессиональных знаний. В результате этого, вместо систематического повышения эффективности производства и снижения производственных затрат и себестоимости продукции, в практике деятельности реализуется «закон» систематического повышения цен как результат различных маркетинговых манипуляций. Подобная примитивная бессмысленная трактовка организаций, с одной стороны, затушевывает истинную картину экономических взаимоотношений в обществе, а с другой стороны, способствует дальнейшей деградации трудоактивной части населения общества.

Между тем, именно такой декларативный подход к получению прибыли, как к ничем не обоснованной надбавке к реальным затратам, наиболее удачно вписывается не только в сферу обращения и другие виды квазидеятельности, но и в различные виды, так называемой, хозяйственной «деятельности» (пени, штрафы, неустойки, упущенная выгода и пр.). При этом, исходя из частнособственнических интересов в получении сверхприбылей, по отношению к потребителям осуществляется прямой ценовой диктат с помощью различных маркетинговых «технологий» (таких как демпинг, ажиотажный спрос, искусственный дефицит, искусственное преднамеренное сокращение срока службы изделий, уценки и распродажи, бонусы и т. д.), включая рекламную деятельность, действенность которой искусственно завышается как в отношении сферы обращения, так и производства («реклама – двигатель торговли»). С социально-экономической точки зрения и моральной этики агрессивная рекламная деятельность вообще безнравственна и недопустима. Прежде всего, она направлена на те продукты потребления, реализация которых затруднена, поэтому реклама дает недостоверную, искаженную информацию, подчеркивая только положительные качества продуктов и умалчивая о недостатках. Особенно, это безнравственно в отношении продуктов питания и лекарственных препаратов, когда в целях получения постоянного дохода и огромных прибылей фармацевтическая промышленность вместо настоящих лекарственных средств занимается производством плацебо и других заменителей лекарств, которые лишь снимают симптомы, но не излечивают болезни, а в составе пищевых продуктов используются вместо естественных дешевые искусственные заменители.

Продукты личного потребления используются каждым человеком самостоятельно, исходя из своих потребностей и собственных возможностей. При этом расходы на производство и реализацию он оплачивает добровольно, приобретая их в сфере обращения. Рекламируемая же продукция, в отличие от всех прочих продуктов личного и социально-индивидуального потребления, агрессивно навязывается населению и оплачивается им, независимо от его желания, путем включения затрат на рекламу в структуру используемой не только материальной, но и духовной продукции, снижая эстетические и нравственные качества последней. Причем расходы на рекламу заранее включены в стоимость товаров, существенно и необоснованно повышая их цену. Следует заметить, хотя подобная рекламная продукция вынужденно потребляется всем населением, однако стоимость ее оплачивается только непосредственными покупателями. Кроме того, искусственное включение рекламы непосредственно в тексты политической, научно-технической, духовной аудио- и видеоинформации, не только снижает их качество и ценность, но и, самое главное – приводит к определенной деградации нравственных качеств и уровня личностного развития человека, искусственно занимая («воруя») свободное время граждан потреблением ненужной (бесполезной) продукции, т. е. является антигуманной и наносит прямой вред нации.

Между тем самые негативные социальные последствия от рекламной деятельности, как и других видов квазидеятельности, заключаются в том, что в этих сферах занято много трудящихся, бесполезно расходуется большое количество ограниченных материальных ресурсов и, соответственно, огромные финансовые средства не только рекламодателей, финансовых и биржевых корпораций, но и труд целой армии работников средств массовой информации, деятелей культуры. Именно непроизводительное использование трудящегося населения и ресурсов, социальный и экономический ущерб, наносимый обществу производством рекламной продукции, позволяют обозначить ее как квазидеятельность. Деятельность, которая с точки зрения социальной полезности является вредной (асоциальной, безнравственной), а с точки зрения экономики – экономически неэффективной, должна быть исключена из перечня разрешенных видов деятельности в обществе. Соответственно, реклама может быть только социальной и производиться за счет общественных средств, а также в форме различных буклетов и других информационных печатных изданий, в объеме, необходимом только для конкретных покупателей-пользователей этой продукции, которые приобретают ее добровольно в случае необходимости.

Общедоступные средства массовой информации, прежде всего, социальные сети и телевидение, стали одной из услуг конкурентного рынка, удовлетворяющей потребности людей в зрелищах, и главным распространителем рекламы, разжигающей потребительскую жадность. Люди изматывают себя и других в погоне за богатствами, убивают себе подобных и отравляют землю только для того, чтобы иметь все больше и больше, сверх необходимого. Находящиеся под непрерывным воздействием СМИ, большинство людей отучилось мыслить самостоятельно. Космополитическая финансовая верхушка, овладев средствами массовой информации, получила возможность формировать общественное мнение, внедрять нужные ей идеи в сознание людей. Интерпретация и ложь весьма убедительно стали преподноситься как истина, а правда, искажаемая и высмеиваемая, стала бессильной. Стадность абсолютного большинства людей в «демократических» странах стала ничуть не меньше, чем в «тоталитарных». Демократия превратилась в средство владычества группы супербогачей над миром. Появление оружия массового поражения и манипуляция общественным сознанием в СМИ и социальных сетях, достигшие совершенства, заставили отказаться от крупномасштабных войн как средства решения межгосударственных проблем. Взамен этого в странах с неугодными для рыночных магнатов режимами разжигается межэтническая вражда, после чего применяется «миротворческая» военная сила. Началась борьба бедного большинства земли с богатым меньшинством доступными ему средствами: актами террора и широкомасштабным распространением наркотиков. Человечество пришло в состояние, чреватое всеобщей катастрофой.

В настоящее время объем виртуальной денежной массы, дополненный различными заменителями денег – квазиденьгами («ценными» бумагами, облигациями, векселями, акциями, лотерейными билетами и т. п.), настолько велик, что, с одной стороны, она превращается в особый «товар», который поступает на финансовый рынок, где с ним совершаются спекулятивные или ростовщические (кредитные) операции, а с другой стороны, используется для игровых операций с заменителями денег на фондовых биржах. Кроме этого, появилась огромная масса так называемых «грязных» денег, т. е. взятки, казнокрадство, уклонение от налогов, доходы от незаконных и преступных операций по продаже оружия, наркобизнеса, порно индустрии, торговле людьми и т. п. «Грязные» деньги, как естественное и неотъемлемое свойство монетаристской экономики по разным оценкам составляют до 3,6 % мирового ВВП, что в 1,6 раза превышает безумные расходы на вооружение всех стран. Несмотря на то, что в этих сферах занято огромное количество людей, подобные занятия представить как разумную человеческую нравственную социально полезную и необходимую деятельность нельзя.

Между тем социальные и экономические последствия такой квазидеятельности гораздо глубже, чем бесполезная трата человеческой энергии и жизни людей, занятых в ней. Прежде всего, когда появляются «пустые» деньги, принципиально изменяется сущностная основа денег как всеобщего универсального эквивалента при осуществлении взаиморасчетов в сфере обращения: они превращаются в средства для спекулятивных и ростовщических операций. Наполнение экономики государств большим количеством, пустой бумаги, называемой деньгами, обусловлено еще и тем, что национальные валюты многих стран в настоящее время не обеспечены ни золотым запасом, ни другими материальными ценностями казны и потому представляют собой простые печатные банкноты денежных знаков. Более того, сама идея «золотого запаса» казны порочна, так как золото и другие ценности (драгоценные камни и металлы, ювелирные изделия, произведения живописи, скульптуры и т. п.) не являются общественными продуктами потребления и, соответственно, не имеют общественной ценности и стоимости, а потому могут обмениваться только на пустые (фантомные) деньги. Реальной общественной ценностью является только трудоспособное население, которое потенциально может производить жизненно необходимые продукты общественного потребления, и овеществленная материально-техническая основа жизнедеятельности общества. Именно поэтому в подавляющем большинстве случаев золотой запас казны используется для приобретения вооружения, военной техники, боеприпасов и наемных убийц, для захвата территорий и расширения жизненного пространства по прихоти власть имущих, но не для повышения благосостояния народа. Однако вооружение никогда не являлось и до сих пор не является общественным продуктом потребления, потому что оно представляет собой противоестественное антигуманное и антисоциальное использование человеческих и материальных ресурсов.

Безумная, бессмысленная идея «золотого запаса» настолько укоренилась в монетаристской экономике, что многие страны свой «золотой запас» стали создавать в так называемой мировой валюте – в печатной продукции, пустых денежных купюрах долларов США. Не случайно, в современных условиях экономика многих государств даже на принципах монетаризма функционирует вообще без золотого запаса, который заменяется пустыми – «кредитными» деньгами МВФ в виде мировой валюты. Вместо золотого запаса в форме золота или пустых денежных средств создание реальных страховых общественных (государственных) запасов должно быть в форме государственных страховых оперативных запасов натуральных продуктов потребления первой жизненной необходимости и стратегического опережающего развития народного хозяйства, т. е. капитального строительства объектов материально-технической базы жизнедеятельности. В монетаристской экономике производство продукции без ее реализации (на склад) и без быстрого получения прибыли – это табу. Поэтому здесь долговременное капитальное строительство (инвестирование капитала) осуществляется не с позиций социальной необходимости, а с точки зрения скорейшего получения максимальной выгоды, т. е. на основе быстровозводимых объектов массового производства продукции недолговременного (быстрого) потребления, т. е. быстрого оборота средств, и организаций квазидеятельности, которые представляют собой офисные помещения контор и не требуют больших капитальных вложений и там вообще отсутствует производственный цикл и прирост денежных средств осуществляется мгновенно.

Наиболее ярко антисоциальная и антигуманная сущность монетаристской идеологии лозунга «Деньги превыше всего», или «Деньги решают все», проявилась в методах оценки текущей экономической эффективности деятельности производственных организаций реального сектора экономики и обоснования экономической эффективности капитальных вложений, при определении стратегии социально-экономического развития общества. В современных экономических теориях, построенных на идеях монетаризма, эффективность рассматривается в двух направлениях: текущая хозрасчетная локальная экономическая эффективность отдельных организаций и экономическая эффективность капитальных вложений. В современных экономических теориях, построенных на идеях монетаризма, в основу всех расчетов экономической эффективности положено понятие прибыли. Понятие локальной экономической эффективности оперативной деятельности отдельных организаций обозначаемое как «хозрасчетная эффективность», т. е. не общественная, социальная эффективность, а экономическая выгода хозяина – собственника капитала, оценивается через показатель рентабельности (прибыльности), который определяется как отношение прибыли к производственным затратам и рассматривается как индекс экономической эффективности использования основных фондов, т. е. «вложенного» капитала. Производство низкорентабельной продукции невыгодно производить независимо от потребностей общества. С целью увеличения рентабельности вместо повышения эффективности производства используются различные аморальные способы в сфере обращения (на «свободном рынке»): с целью формирования повышенного спроса: искусственно снижается срок «жизни» продукта, добавляются усилители вкуса, натуральные компоненты заменяются различными дешевыми искусственными наполнителями, не до конца исследованными добавками (ГМО, пальмовое масло и др.). Акцент при этом делается на внешнюю привлекательность и упаковку продукции. Ущербность и вульгарность показателя прибыли рассматривалась ранее, поэтому, учитывая недостатки показателя прибыли, все экономические расчеты на основании этого показателя нельзя признать правомочными, а полученные выводы обоснованными и убедительными. В действительности локальная экономическая эффективность организаций материального производства может определяться на основе сопоставления фактических (отчетных) производственных затрат с планируемыми, или проектными показателями.

В экономической теории и практике проблема экономической эффективности капитальных вложений на создание основных производственных фондов определяется двумя способами с точки зрения окупаемости затрат с целью постепенного возврата израсходованных средств инвестиционного капитала за весь срок службы основных фондов, с другой стороны – через показатель оборачиваемости, или окупаемости, инвестированного капитала за счет прибыли через определенный срок – срок «окупаемости» капитальных вложений, целесообразный с частнособственнической точки зрения. Абсурдность подобного подхода заключается в выборе как самой идеологии окупаемости капитальных вложений, так и алгоритмов, способов и оснований для расчета экономически целесообразных сроков окупаемости и возврата капитала. Прежде всего, возникает вполне закономерный вопрос: зачем, с какой целью капитальные вложения, финансовые затраты, произведенные в прошлые периоды времени другими поколениями людей в других социально-экономических условиях, овеществленные в виде материально-технической основы жизнедеятельности, должны возмещаться кому-то и превращаться опять в абстрактные финансовые средства – в текущем периоде, имеющем совершенно другие социально-экономические характеристики за счет производства именно этой продукции? Покупая пищу, одежду, мебель и т. п., мы их просто потребляем (используем по назначению) и не требуем, чтобы эти продукты вернули нам истраченные деньги. Точно так же неразумно требовать, чтобы материализованные, овеществленные финансовые средства в виде зданий, сооружений, машин, технологического оборудования и т. п. опять превратились в абстрактные деньги. Необходимость компенсации капитальных вложений вообще никак не обоснована, поэтому любые методологические предложения по возврату и окупаемости капитальных вложений не имеют смысла.

Для уже построенных и действующих предприятий проблема окупаемости (возврата) капитальных вложений решается путем включения в себестоимость продукции так называемых амортизационных отчислений, которые означают частичное возмещение (возврат, компенсацию) инвестиционного капитала, затраченного при строительстве данного предприятия. Экономический смысл этого обосновывается тем, что амортизационные отчисления рассматриваются как финансовые средства, необходимые в будущем для компенсации физического износа средств деятельности и организационных условий производства, путем возмещения капитальных вложений, т. е. стоимости основных фондов. Эти затраты якобы должны компенсироваться потребителем продукции с целью обеспечения процесса воспроизводства продукции путем восстановления изношенных основных фондов или строительства новой материально-технической основы производства взамен утраченной. Амортизационные отчисления включаются в состав затрат на производство продукции (себестоимость продукции).

Однако в действительности и практика расчетов, и реальное использование амортизационных отчислений с экономической точки зрения абсолютно неприемлемы. В принципе с подобным подходом можно было бы согласиться, если бы в расчетных формулах реально отражались затраты, связанные с использованием средств производства, а амортизационные отчисления действительно использовались бы в соответствии с заявленными целями.

Во-первых, в экономической практике используется упрощенная формула определения нормы амортизационных отчислений i-х основных фондов (капитальных вложений) (N_aoi) и, соответственно, размера амортизационных отчислений (A_oi), исходя из равномерного «переноса» стоимости i-х основных фондов на себестоимость продукции в течение всего срока их службы, в виде:

где:

Т_слi – срок службы i-х основных фондов, лет.

Соответственно размер амортизационных отчислений (A_oi) для восстановления i-х основных фондов, составит:

где:

K_i – стоимость i-х основных фондов, руб.

При этом совершенно не учитывается реальное, фактическое использование основных фондов: задействовано ли оборудование вообще в производственном процессе, или лежит на складе, как, каким образом используется оно по интенсивности, мощности, режимам. Более того, принятая в практике искусственная периодическая или систематическая переоценка основных фондов автоматически изменяет размер амортизационных отчислений и, соответственно, искажает себестоимость продукции независимо от результатов деятельности организации и режима использования основных фондов.

Во-вторых, расчет амортизационных отчислений, предназначенных для обеспечения простого воспроизводства в будущем, производится, исходя из предположения восстановления производства точно в таком же виде после истечения срока службы основных фондов. Это положение вообще не поддается какому-либо научно обоснованному объяснению. Если учесть, что срок службы технических средств, зданий и сооружений по своим конструктивным, технологическим и прочностным параметрам составляет десятки лет, а смена конструктивно-технологических решений в результате научно-технического прогресса происходит в течение 10–15 лет, то возникает вполне правомерный вопрос: нужно ли вообще точно такое же производство через десятки лет, нужно ли это производство в таком объеме и с такими же экономическими показателями, техническими и технологическими параметрами в условиях объективного научно-технического прогресса и, соответственно, нужны ли вообще средства на возмещение основных фондов и именно в таком объеме? Более того, в реальной практике средства амортизационных отчислений не хранятся и не «омертвляются» в ожидании момента смены именно этого оборудования, а используются для осуществления других капитальных вложений, путем приобретения новых основных фондов. При этом за счет использования амортизационных отчислений, которые оплачиваются потребителем продукции, экономятся средства частного капитала на развитие производства. Таким образом, реально на практике амортизационные средства не выполняют своего прямого предназначения, а служат для обогащения частных собственников.

В-третьих, объективно основные средства и условия производства, как активная (технологическое оборудование, силовые машины, транспорт и т. д.), так и неактивная (здания, сооружения, инженерные, транспортные коммуникации и т. п.) их части, подвергаются физическому и моральному износу, что, естественно, снижает эффективность их использования. Для поддержания основных фондов в рабочем эксплуатационном состоянии, как правило, предусматривается и осуществляется система планово-предупредительных и капитальных восстановительных ремонтов, т. е. определенные дополнительные затраты, увеличивающие первоначальную стоимость основных фондов. Поэтому норма амортизационных отчислений объективно не может быть одинаковой за весь период службы основных средств.

В-четвертых, при учете стоимости капитальных вложений в себестоимости продукции в виде амортизационных отчислений с социальной точки зрения происходит многократное экономическое дублирование социальных ценностей, созданных трудом человека в предыдущие периоды жизнедеятельности общества. Это искусственно искажает экономические результаты на уровне, завышая экономическую оценку результатов – производимых текущих социальных потребительских ценностей – продуктов потребления.

И наконец, последнее замечание. Почему капитальные вложения, произведенные в прошлые периоды времени и оплаченные другими поколениями людей в других социально-экономических условиях, должны возмещаться – превращаться опять в финансовые средства – в текущем периоде, имеющем совершенно другие социально-экономические характеристики за счет производства именно этой продукции? С этих позиций возникает вопрос о разумной целесообразности расчета и учета амортизационных отчислений во вновь производимой стоимости продукции: почему общество как потребитель продукции, один раз затратив человеческий труд, расплатившись за него (естественно, на уровне развития общества на данный период времени), должно опять многократно оплачивать результаты этого прошлого труда без разумного обоснования размера амортизационных средств и целевого назначения их использования?

Как уже указывалось ранее, в советской экономике амортизационные отчисления были двух видов: на реновацию, т. е. для капитального строительства и на техническое обслуживание и ремонт основных фондов. Использовались строго по назначению: амортизационные средства на реновацию направлялись в централизованный фонд капитального строительства, другая часть оставалась в распоряжении предприятия и использовалась для технического обслуживания и ремонта. Техническое обслуживание, ремонт, модернизация, реконструкция и создание новых материально-технических условий жизнедеятельности расширенного производства обусловлено требованиями объективных социальных законов синергии, самосохранения и развития. Терминологически понятие «простое воспроизводство», если оно увязывается с созданием новых условий организационных условий деятельности с такими же, как и прежде, технико-технологическими и производственными параметрами за счет окупаемости предыдущих капитальных вложений, не имеет смысла. Объективно, в результате научно-технического прогресса всегда создаются только новые организационные условия, основанные на новейших достижениях науки и техники и превосходящие по своим производственным технико-экономическим параметрам предыдущие. Поэтому создание новых материально-технических условий производственной деятельности (реконструкция и модернизация действующих производств, строительство новых производств) должно обозначаться понятием «расширенное воспроизводство», подразумевая при этом создание нового более совершенного производства примерно такой же продукции. В связи с этим оно должно осуществляться не за счет амортизационных отчислений, а за счет иных финансовых средств. Когда речь идет о расширенном или новом производстве, то, очевидно, в качестве возможных источников такого финансирования вместо амортизации должны быть приняты другие расчетные научно обоснованные показатели, например, средства социально обоснованной прибыли, фонды социально-экономического развития, фонды социального резерва и др. Однако при этом необходимо иметь в виду, что все эти средства не имеют непосредственного отношения к суммарным затратам на производство продукции и не могут обоснованно дополнительно вводиться (добавляться) в показатели стоимости производства продукции.

Наиболее корректно учитывать в затратах на производство продукции активное участие основных фондов через текущие затраты на эксплуатацию и содержание основных фондов в виде косвенных (накладных) расходов на содержание и эксплуатацию основных средств производства. Таким образом, использование технических средств (технологического оборудования, станков, машин, механизмов, транспортных средств, приборов, средств автоматизации и контроля и т. п.) и организационных условий деятельности (зданий, сооружений, инженерных и транспортных коммуникаций и т. п.) наряду с другими трудозатратами в стоимости продукции можно учитывать через стоимость затрат на эксплуатацию, техническое обслуживание и ремонт основных фондов. Кроме того, при создании продукции используется информация (научные открытия, законы, нормы, конструктивные, технологические решения и т. п.), которая представляет собой духовную продукцию, созданную в течение многих столетий представителями всего человечества, независимо от территориальных границ. Бесценность и вечность интеллектуальной (научной, духовной) продукции, универсальный многофункциональный характер использования делают нецелесообразным ее экономическую оценку и учет в текущих социальных затратах. Тем более что отсутствуют экономические эквиваленты перевода ценности этой продукции в текущие затраты. Поэтому вклад информации, используемой в процессах производства продукции, также может быть оценен через стоимость текущих (актуальных) трудовых затрат на ее создание, размножение, хранение, передачу, обработку актуальной (текущей) документированной информации. Затраты на информационные ресурсы (теории, открытия, изобретения, законы естественных и других наук, нормативно-методические материалы, стандарты и другие нормативно-правовые акты и т. п.), созданные в предшествующие периоды развития человечества, не должны учитываться, так как все эти ресурсы не экономические категории, а содержательно реально находят свое отражение в профессиональных знаниях и опыте работников организаций при выполнении своих функциональных обязанностей. При решении вопросов капитального строительства подавляющее большинство методов обоснования экономической эффективности капитальных вложений с позиций монетаризма строится на парадигме окупаемости капитальных вложений, т. е. определении целесообразного, с точки зрения собственника капитала, срока возврата израсходованных средств или, иначе говоря, срока «окупаемости» капитальных вложений. Абсурдность подобного подхода заключается как в выборе самой идеологии окупаемости капитальных вложений, так и алгоритмов, способов и оснований для расчета экономически целесообразных сроков окупаемости. Даже в условиях частного капитала этот вопрос не поддается разумному объяснению, хотя именно на этом основании (окупаемости капитальных вложений) строятся все концепции «экономической эффективности» капитальных вложений. Капитальные вложения, независимо от источников финансирования, представляют собой не реальные средства, а виртуальные финансовые средства, специально предназначенные для того, чтобы создать овеществленную основу для будущей жизни и деятельности, а не для того, чтобы опять превратиться в виртуальные деньги. Парадоксален тот факт, что вложения частного капитала на строительство яхт, роскошных особняков и вилл с садами, лугами, бассейнами и полями для гольфа, роскошных офисных зданий, другие предметы изощренной роскоши не рассчитываются по той же самой схеме и капиталисты не требуют возвращения затраченных средств, а вкладывают финансовые средства безо всяких экономических обоснований. Более того, вопрос эффективности капитальных вложений ставится не для всех видов капитальных вложений, а касается только тех производственных организаций, которые могут «принести» прибыль. Ранее уже отмечалась абсурдность возвращения капитальных вложений (окупаемости основных фондов в течение срока их службы) путем включения в стоимость продукции амортизационных отчислений, якобы представляющих долю участия основных фондов в затратах на создание продукции. А учитывая абсурдность понятия прибыли все экономические расчеты на основании этого показателя являются бессмысленными.

В американской и западной экономике все расчеты экономической эффективности также ограничены только оценкой экономической эффективности частного капитала действующих организаций и капитальных вложений (инвестиций) в модернизацию или новое строительство. Все методики в своей основе построены на использовании показателя прибыли. Несостоятельность использования этого показателя прибыли в любых экономических расчетах неоднократно отмечалась в работах автора и в настоящей работе. Более того, в предлагаемых концепциях обоснования экономической эффективности капитальных вложений, рассчитываемых по формуле интегрального экономического эффекта, допущен целый ряд методологически неверных предпосылок, которые приводят к абсолютной непригодности использования их в практике расчетов. Самый основной недостаток расчета эффективности капитальных вложений по формуле интегрального экономического эффекта заключается в том, «норма прибыли» получается в зависимости от того, какой срок окупаемости установит собственник капитала. Поэтому ни о какой расчетной эффективности капитальных вложений говорить не приходится, потому что результат предопределяется сугубо интересами владельца частного капитала.

В советской экономике показатель прибыли как разница между ценами и стоимостью продукции практически отсутствовал, поскольку в стране использовались жесткие прейскурантные цены. Поэтому в качестве критериев экономической эффективности капитальных вложений в практике экономических расчетов использовались показатели сравнительной экономической эффективности вариантов по приведенным затратам. Приведенные затраты рассчитывались по формуле:

где:

С – стоимость текущих затрат на производство продукции за год, руб.;

Е_н – нормативный коэффициент эффективности капитальных вложений, 1/год:

где:

T_н – нормативный срок окупаемости капитальных вложений, принимаемый для различных отраслей экономики в размере 7–9 лет, год;

К – капитальные вложения в производственные фонды, тыс. руб.

Суть метода приведенных затрат сводится к расчету условной стоимости проекта в форме годовой себестоимости продукции (годовых издержек производства) с добавлением капитальных вложений, приведенных к годовым размерам затрат через нормативный коэффициент эффективности капитальных вложений. Данный коэффициент (Е_н) принимался в зависимости от отраслевой специфики в размере 0,11–0,17, т. е. из расчета нормативного срока окупаемости капитальных вложений в размере 7–9 лет. Сравнительная экономическая эффективность рассчитывалась как сопоставление нескольких вариантов капитальных вложений, различающихся объемом затрат и себестоимостью (текущими затратами). Если существовал вариант, при котором приведенные затраты оказывались минимальными, то данный проект имел преимущество перед другими. К недостаткам метода приведенных затрат можно отнести следующие. Сравнение вариантов предполагает наличие двух проектных решений. В практике вариантное проектирование вследствие больших затрат на проектирование применяется крайне редко. Более того, расчеты сравнительной экономической эффективности, как правило, проводятся на предпроектной стадии при обосновании экономической целесообразности нового строительства в форме ТЭД, ТЭР или ТЭО. На этой стадии в связи с отсутствием проектно-сметной документации расчеты носят условный характер: используются укрупненные показатели капитальных вложений, производится ориентировочный расчет себестоимости продукции, в качестве сравниваемого базового варианта выбирается аналогичный объект, нормативные сроки окупаемости капитальных вложений научно не обоснованы. Кроме того, используемая парадигма окупаемости капитальных вложений не указывает источник окупаемости затрат, поэтому сам термин «окупаемость» лишен всякого смысла. Все это свидетельствует о том, что подобный подход не пригоден для расчета социальной экономической эффективности.

В заключение необходимо отметить, что определение эффективности капитальных вложений в монетаристской экономике, как возврат капитала через прибыль или срок окупаемости (срок возврата капитала), приводит еще к одной экономической несуразности – появлению так называемого акционерного капитала и, как следствие, фондового рынка, где оперируют «фантомными» квазифинансовыми средствами, порождая пустые финансовые пирамиды. Существующие методики, построенные на идеологии монетаризма, отличаются некорректностью используемого понятийно-категориального аппарата и вульгарной методологией расчета, что не позволяет их относить к теоретическим разработкам и, соответственно, считать неотъемлемой частью экономической теории. Рассмотренные подходы предназначены для решения сугубо утилитарных задач с позиции корыстных частнособственнических интересов и никакого отношения к вопросам экономической, тем более к проблемам социальной (общественной) эффективности, не имеют.

Таким образом, монетаризм современных экономических «теорий» заменяет производительный труд, составляющий реальную социальную основу существования и развития общества, абстрактной финансовой деятельностью, а результат труда в форме произведенных продуктов потребления – пустыми виртуальными финансовыми накоплениями в форме финансовых пирамид. Фантомность подобных пирамид обусловлена тем, что в качестве основного источника финансовых накоплений совершенно необоснованно принимается прибыль, не имеющая под собой никакого реально созданного продукта. Для обоснования монетаристского подхода в экономических концепциях вместо научного понятийно-категориального аппарата используется вульгарная терминология, рассчитанная на потребительскую идеологию низкого уровня. При этом в качестве «теоретических» постулатов используются мифологизированные конструкции, не подкрепленные логическими научными осмысленными рассуждениями, которые предлагается принимать на веру, как аксиомы. К ним относят такие расхожие выражения, как «Свободная конкуренция – основа эффективной организации производства», «Спрос рождает предложение», «Реклама – двигатель торговли» и многие другие. Более того, по многим таким положениям написаны целые трактаты. Абсурдность и безграмотность мифологических оснований монетаристской идеологии на предмет правомерности и обоснованности использования уже неоднократно рассматривалась в наших работах, поэтому здесь выделим только два наиболее распространенных социальных мифа, положенных в основу современных экономических теорий – это «конкуренция – основа развития экономки» и «деньги превыше всего».

Утверждение о том, что конкуренция является основой развития организаций и формирования эффективной экономики может быть эффективно реализовано только в условиях частной собственности, когда деятельность осуществляется самостоятельно и свободно каждым предпринимателем без вмешательства «государства» и безотносительно к интересам общества. Основной тезис сторонников этой идеи заключается в том, что именно конкуренция обеспечивает выживание организации за счет соревновательности и соперничества с другими организациями и потому является стимулом и основой экономического развития и научно-технического прогресса. На практике свободная конкуренция как немонополизированного, так и монополизированного производства, все свои усилия направляет не на снижение издержек производства и повышение его эффективности, а на манипуляцию ценами (стоимостными показателями) в сфере обращения. Между тем, понятие конкуренции, как объективной соревновательности, вообще бессмысленно. Абсолютно все производственные организации даже одной отрасли, выпускающие одну и ту же продукцию по одним и тем же государственным стандартам, различаются не только по характеристикам используемых трудовых ресурсов, природно-климатическим и инфраструктурным условиям, территориальному размещению, но и вообще по всем без исключения технико-технологическим и экономическим параметрам производственных процессов. Поэтому соперничество между ними объективно не может быть реализовано и не имеет смысла. Стремление к самостоятельному повышению экономической эффективности производственной деятельности каждой отдельной организацией является лишь необходимостью соблюдения требований объективных социальных законов синергии и самосохранения.

Уникальность трудовой составляющей каждой организации по численному составу, структуре, личностным (профессиональным, национальным, половозрастным, экономическим, ментальным и др.) характеристикам работников организации не вызывает сомнений (каждый человек уникален, а тем более уникальна каждая композиция трудовой составляющей производственной деятельности). Однако каждая организация точно так же является неповторимой и по всем другим технико-экономическим характеристикам: номенклатуре и объемам производства готовой продукции; составу, структуре, технико-технологическим характеристикам машин, механизмов, технологического оборудования; химическому составу, свойствам и качеству сырья и других материально-технических ресурсов, конструктивным, объемно-планировочным решениям административно-бытовых, производственных и вспомогательных зданий, сооружений; планировке и оборудованию территории и т. д. Кроме того, организации функционируют объективно в различных социально-экономических и инфраструктурных условиях внешней среды, используют различные транспортные схемы, различный контингент поставщиков и потребителей. Таким образом, объективно затраты на производство «одинаковой» продукции различаются, независимо от внутренней эффективности организации производственных и трудовых процессов, которая также, безусловно, оказывает определенное влияние на уровень производственных затрат. Компенсировать объективные различия организаций и инфраструктуры практически невозможно, поэтому стихийное самостоятельное децентрализованное регулирование экономики в форме свободной конкуренции – нонсенс.

В действительности декларация конкуренции и теоретические построения экономики на ее основе преследуют только одну цель – монополизацию необоснованных сверхдоходов в руках олигархов путем искусственного манипулирования ценами, независимо от уровня удовлетворения потребностей всего общества. «Свободная» конкуренция базируется на принципах самовыживания, когда могут использоваться любые способы, даже не совместимые с нравственностью и моралью. При этом так называемые «неэффективные» производители разоряются, происходит целенаправленная монополизация частного капитала и концентрация производства, независимо от уровня удовлетворения социальных потребностей, исходя из частных, а не социальных интересов. В результате этого формируется общество с извращенной потребительской идеологией, где в качестве образцов для подражания используются структура и уровень потребления олигархического класса населения с нетрудовыми доходами. В соответствии с объективным законом организации жизнедеятельности общества – законом синергии – комбинирование, объединение и концентрация производства всегда экономически эффективнее отдельных разрозненных индивидуальных производителей. Однако в тех случаях, когда общий уровень социального потребления продуктов первой жизненной необходимости не может быть удовлетворен монопольными производителями, нужно использовать всех производителей, независимо от их локальных технико-экономических показателей деятельности. В этом случае регулирование цен на эти классы продукции должно осуществляться не в виде свободной конкуренции, а с социальных позиций в форме государственной внутри- и межотраслевой политики цен, исходя из обеспечения принципов окупаемости затрат каждого производителя, независимо от индивидуального уровня затрат. Наиболее ярко это иллюстрируется в электроэнергетической отрасли, где производство электроэнергии непосредственно обусловлено потребительскими запросами, которые колеблются как в течение суток, так и по временам года. Причем электроэнергия относится к нескладируемым видам продукции, и ее нельзя произвести в запас, «на склад». Поэтому в целях гарантированного обеспечения ею всех без исключения потребителей все колебания производственной нагрузки, как по условиям безопасности, так и по технико-технологическим параметрам, реализуются за счет небольших электростанций и отдельных электроагрегатов малой мощности, хотя и имеющих неудовлетворительные технико-экономические показатели, по сравнению с самыми крупными эффективными агрегатами. В этих случаях социальная эффективность производства обеспечивается за счет системного формирования средне-отраслевой цены, учитывающей индивидуальную эффективность каждого предприятия отрасли. Стимуляция каждого производителя к снижению затрат на производство и повышению его эффективности может быть обеспечена только путем установления индивидуальных заданий по снижению затрат относительно плановых расчетных нормативных показателей каждого конкретного производителя. Как правило, отсутствие конкуренции увязывается с ограничением свободы и развития частной инициативы и предпринимательства. При этом утверждается, что любое общественное (государственное) управление сдерживает частную инициативу, не позволяет раскрыться способностям человека. Логическим продолжением этого тезиса является утверждение о том, что только частная собственность способна действительно раскрепостить человека, высвободить его инициативу, а завершающим выводом – государственное управление экономикой неэффективно.

Иллюзия эффективности частной собственности искусственно создается на основе примеров успешного развития частнособственнических монополий в США. Однако при этом не нужно забывать об истории и подлинных источниках возникновения монополистического «капитала». Источником любого крупного капитала являются кровь, обман, финансовые махинации, грабежи или же бессовестная эксплуатация наемного труда. Никакая честная конкуренция собственно в сфере производства за счет личного индивидуального труда и предприимчивости не может привести к росту капитала, достаточному для монополизации рынка. Эффективность (экономичность) производства при любой форме собственности обеспечивается не владельцами капитала, а грамотным управлением. Более того, система управления производством только тогда работает эффективно, когда ее работники не преследуют частных, корыстных интересов, т. е. когда не являются собственниками средств производства. В основе управления производством всегда лежат безличностные технико-технологические нормы производственных процессов и безопасность труда работников, соблюдение которых всегда требует соответствующих затрат. Управление «капиталом» – стоимостной собственностью – не имеет ничего общего с управлением производством и непосредственно к нему не имеет никакого отношения, так как осуществляется в сфере квазидеятельности (сфере финансовых операций), осуществляется совершенно на иных принципах (принципах азартных игр) и преследует иные цели (приращение капитала и увеличение прибыли любой ценой, даже в ущерб производству, прежде всего, за счет эксплуатации не только рабочих, но и управленческого персонала, за счет экономии любых затрат, включая и расходы на охрану и безопасные условия труда).

Управление производством, основой которого являются технологические способы производства продукции (услуг) и которое базируется на овеществленной системе технологического оборудования, машин и механизмов, всегда осуществляется в рамках технологического времени производственного цикла, рассчитываемого на длительный период, исходя из сроков службы (эксплуатации) материально-технической основы производства. Управление капиталом, или финансовыми ресурсами, всегда происходит в текущем (реальном) времени, в зависимости от текущей ситуации на «свободном» (стихийном и непредсказуемом), исходя из сиюминутной выгоды, и в принципе не может рассчитываться на длительную перспективу, так как для этого нет никакой основы. Поэтому только профессионально грамотное управление технологическими производственными процессами при любых формах собственности является залогом экономически эффективного производства. Более того, только при общественном характере средств производства можно обеспечить социальный синергетический эффект, который не является простой суммой оптимумов отдельных производств, так как проявляется не на стадии отдельных производств, а в форме межотраслевого системного эффекта как социальная польза при использовании продуктов личного и индивидуально-социального потребления, представляющих собой совокупность результатов различных видов и классов производств.

Таким образом, принципы «свободной» конкуренции, по существу, являются лишь завуалированной формой защиты и обоснования олигархической частной собственности как единственно возможной формы построения «эффективной» экономики общества, построенной на принципах «свободного» предпринимательства. Апологеты конкуренции в эйфории рассуждают уже о конкурентоспособности урбанизированных поселений и региональных территориальных образований, как будто изменить природно-климатические и географические условия жизни и созданную веками систему техноценоза урбанизированных и сельских поселений на более удобную и привлекательную – это реализуемая проблема. Хотя при этом нет никаких адекватных показателей, на базе которых могли бы производиться сопоставления уровня жизни территориальных образований. В настоящее время в результате автоматизации и компьютеризации производственных и управленческих процессов интеллектуальный труд заменяется функциональной симплифицированной операторской деятельностью, а в структуре производственной деятельности наибольший удельный вес занимают трудозатраты в сфере услуг, направленной на удовлетворение индивидуальных потребностей. Эта сфера реализуется в основном за счет огромного количества организаций малого бизнеса и индивидуальной трудовой деятельности. Однако трудозатраты сферы услуг, несмотря на то, что в ней занято большое количество трудоспособного населения, практически не увеличивают объем производства реальных продуктов потребления, а только увеличивают стоимость этих продуктов, т. е. приводят не к увеличению национального богатства в виде реальной материальной и духовной продукции, а лишь к росту абстрактной виртуальной стоимости валового национального продукта. Однако люди потребляют не стоимостные характеристики продуктов, а собственно сами продукты. Поэтому рост объемов услуг сферы потребления приводит к нерациональному и неэффективному использованию ограниченного трудового ресурса общества.

Тем не менее, в современных экономических «теориях» декларируется тезис построения эффективной экономики, реализующей принципы свободной конкуренции, именно на основе всемерного развития так называемых организаций малого бизнеса. Организации малого бизнеса по своей природе представляют собой мелкое ручное кустарное производство ремесленного типа (естественно, на современном уровне механизации и автоматизации трудовых процессов), состоящее из нескольких производственных операций небольшой продолжительности. Для обеспечения существования (выживания) организаций малого бизнеса продолжительность производственного цикла изготовления продукции (услуг) объективно должна составлять от нескольких часов или дней до нескольких месяцев, так как небольшой размер оборотных финансовых средств не позволяет создать полноценный производственный цикл с продолжительностью изготовления готовой продукции больше года и требует постоянного и быстрого возвращения затраченных средств за счет реализации продукции (услуг) для выплаты заработной платы работникам. Организации малого бизнеса в экономике любого государства занимают определенную нишу, в которой небольшие объемы потребления в силу уникальности эксклюзивной продукции, или услуг потребления, экономически непривлекательны для массового индустриального производства. Как правило, выживаемость малого бизнеса возможна только в сфере сервиса и туризма в небольшом ареале спроса, ограниченном объемом производства этой продукции (услуг) и быстрой реализацией продукции (услуг) при условии отсутствия реальной конкуренции со стороны индустриального производства. Примитивный и короткий по времени цикл производства продукции организаций малого бизнеса не позволяет реализовать высокий уровень операционального разделения и кооперации труда (по А. Смиту – высочайшей производительной силы человечества), а небольшие объемы производства не позволяют использовать систему высокопроизводительных машин. Поэтому технико-экономические показатели деятельности организаций малого бизнеса априори всегда уступают показателям крупного индустриального производства. Для выживания в этих условиях организации малого бизнеса вынуждены экономить на всех затратах, которые не имеют непосредственного отношения к технологии производственных процессов: технологической подготовке производства, охране труда, технике безопасности, операционном контроле качества, социальных условиях труда и т. п.

Наиболее экономически эффективна деятельность малого бизнеса в сфере туризма и различных услуг. Во многих странах доходы от туристической отрасли занимают значительное место в бюджетах страны. Многие страны практически вообще живут за счет доходов от туризма с целью отдыха иностранных граждан: такие островные государства как Макао (89,5 % ВВП), Антигуа и Барбуда (75,8 % ВВП), Ангилья (71 % ВВП), Аруба (70 %), Мальдивы (61,3 %), Сейшельские острова (54,5 %), Багамские острова (53,6 % ВВП). Это объективно обусловлено тем, что в этих странах практически отсутствует крупное индустриальное производство, а основу туристического обслуживания занимает сфера быстрого питания, потребность в котором является постоянной и позволяет занять большое количество работников. При этом в сфере быстрого питания используются только местные продукты, обеспечивая тем самым потребность в развитии соответствующих отраслей местного сельского хозяйства. Причем, даже в развитых странах, таких, например, как США, Испания, Франция, Италия, Китай, Германия, Великобритания, Австралия, Турция и Австрия, Гонконг и ряде других, где очень много исторических достопримечательностей, сфера туризма окупается, прежде всего, за счет системы быстрого питания. Большое количество организаций малого бизнеса очень выгодно для любого уровня власти, т. к. при этом снимается ответственность власти не только за существование той части населения, которое занято в этой сфере, но и все заботы, связанные с организацией труда (режимом, интенсивностью, продолжительностью, графиком работы и т. п.), охраной труда, техникой безопасности, условиями труда и т. д. При этом нормативно-правовое регулирование, как правило, ограничено в основном только вопросами налоговых взаимоотношений с органами власти и государственных учреждений. Рост объемов сферы услуг малого бизнеса в структуре человеческой деятельности целесообразен только тогда, когда общая эффективность трудовой деятельности населения не снижается. Это происходит в том случае, если объем трудозатрат, вытесненный из сферы производства в сферу услуг, не приводит к снижению объемов производства продукции за счет повышения производительности труда в отраслях реальной экономики. Вместе с тем, развитие сферы туризма и услуг, а также отраслей квазидеятельности, является одним из основных факторов разрушения общественных устоев, потому что устраняется социальная основа существования общества, вследствие замены совместной кооперативной деятельности индивидуальным трудом, усиливается разобщенность и деградация населения за счет сокращения непосредственного общения и примитивизации труда, жизненные интересы ограничиваются животным существованием. В связи с тем, что подобная «свободная» неограниченная деятельность без отпусков, выходных и праздничных дней занимает все время, поэтому на духовное развитие человека просто не остается ни времени, ни сил, ни желания. В конце концов потребности в духовном развитии даже не возникают.

Парадоксальным является факт, что деградация населения наиболее ярко проявляется в развитых наиболее благополучных скандинавских странах, где единственным способом проведения свободного времени и развлечений является посещение пабов. Кстати, «высокий» уровень жизни, который иногда называют социализмом (например, «шведский социализм»), обусловлен сложившейся в этих странах культурой материального потребления, которая сформирована на принципах рациональности, минимализма и практичности, на уровне потребностей, достаточных для нормального существования, без всяких излишеств и следования модным тенденциям. Главным при этом является простота, практичность и удобство используемых вещей и продуктов питания. При этом, учитывая уровень развития культуры в этих странах, потребностей в духовном развитии у населения просто не возникает. Культура материального потребления и уровень материального благополучия стали определяющими в подавляющем большинстве стран мира, что, естественно, отразилось на формировании общественного сознания, которое утратило нравственную гуманистическую основу. Более того, построение духовной культуры на принципах монетаризма закономерно приводит к превращению ее в попсу и масскультуру, когда различные виды шоу осуществляются только с целью извлечения прибыли. В результате чего духовная культура во всех развитых государствах неизбежно деградирует. Аналогичная картина складывается в сфере физкультуры и спорта. Все существующие методики расчета стоимости различных видов продукции и услуг, определения заработной платы, экономической эффективности, прибыли, налогов и т. д., построенные на идеологии монетаризма, отличаются некорректностью используемого понятийно-категориального аппарата и вульгарной методологией, что не позволяет их относить к научно обоснованным теоретическим разработкам и, соответственно, считать неотъемлемой частью экономической теории. Все эти подходы предназначены для решения сугубо утилитарных задач с позиции корыстных частнособственнических интересов и никакого отношения к вопросам экономическим, тем более к проблемам социальной (общественной) эффективности, не имеют.

Необходимо выделить еще один фактор, который является разрушительным результатом монетаристской экономики, подменяющей реальное производство продуктов потребления финансовыми операциями с целью получения мифических доходов, – это варварское хищническое использование природных ресурсов, загрязнение и уничтожение окружающей среды – экосистемы. Это обусловлено тем, что охрана окружающей среды, защита и восстановление природы требуют безвозвратных затрат, что противоречит принципам и идеологии монетаризма. Сокращение неумеренного потребления и переход к разумному, применение безотходных технологий, использование возобновляемых источников энергии и т. д., если это не приносит доход и противоречит принципам и духу экономики монетаризма, игнорируется и не принимается во внимание, несмотря на катастрофические изменения в экосистеме, которые могут привести к гибели цивилизации на планете Земля.

В начальный период индустриализации, стержневой идеей экономического развития общества было быстрейшее освоение и внедрение в производство высокопроизводительных машин и механизмов для производства товаров массового спроса. Пока количество промышленных производств было незначительно, использовались упрощенные технологии, загрязняющие атмосферу вредными выбросами, почву отходами производства, сбросами сточных вод в реки, озера, моря и океаны, потому что объемы такого вреда природе были невелики и природа самостоятельно справлялась с восстановлением нарушенного баланса. Однако, уже и в то время, наряду с естественными процессами опустынивания земель и изменениями климата, непоправимый вред природе нанесен хозяйственной деятельностью людей, связанной с уничтожением лесных массивов субтропиков и тропиков для увеличения посевных площадей, заготовки древесины, для урбанизации территорий, изменением стока рек, для увеличения площади поливных земель, изменением других естественных природных процессов без учета катастрофических природных последствий. Сюда относятся добыча полезных ископаемых, технологии которых наносят непоправимый вред природе. К этому необходимо добавить такие крупные техногенные катастрофы как аварии на Чернобыльской АЭС и АЭС Фукусима, в результате которых нанесен не только вред окружающей среде, но и оказались непригодными для жизни огромные территории. В настоящее время в природе складываются естественные негативные тенденции катастрофического характера, связанные с изменением климата, изменением морских течений (например, Гольфстрим), таянием арктических льдов, изменением оси Земли и др., которые наряду с антропогенными факторами, вызванными хозяйственной деятельностью человека, создают угрозу существованию Человечества и планете Земля. Однако идеология монетаризма не допускает бесприбыльного расходования средств, поэтому на решение проблем рекультивации (восстановление) земель и природных ресурсов, перехода на дорогие безотходные технологии, сокращение неразумного использования невозобновляемых природных ресурсов, отказа от неумеренного и нерационального потребления и хищнического уничтожения природных ресурсов у собственников частного капитала на это нет ни средств, ни желания. Более того, в противовес складывающимся негативным тенденциям происходит дальнейшее хозяйственное освоение космоса, Арктики и Антарктики без учета возможных катастрофических последствий. Проблемы катастрофического состояния природы и общества игнорируются, что неизбежно может привести к гибели цивилизации и экосистемы планеты Земля.

Подводя краткие итоги изложенного, можно сделать некоторые выводы. Превращение денег в товар – это основа инфляционных процессов, когда объем денежных средств, не обеспеченных товарной массой валового национального продукта, постоянно и бесконтрольно растет и естественным образом приводит к финансовым кризисам в мировом масштабе. Кроме того, наличие большого количества «пустых» денег и легкость их приумножения без всякого производительного труда порождают целую гамму финансовых схем их приложения в различных формах финансовой квазидеятельности (валютные спекуляции, ростовщичество или кредитование, спекуляция ценными бумагами и т. п.), доведенных до полного абсурда в так называемом ипотечном кредитовании сроком до 20–25 лет. Экономика, позволяющая зарабатывать «пустые» деньги без всяких полезных социальных результатов, всегда подвержена кризисам и не имеет будущего. Фетишизация денег и ориентация экономики на видимое финансовое благополучие незначительной части населения отражают идеологию богатейшего класса и асоциальную, антигуманную суть экономических подходов. Удовлетворение личного потребительского спроса, а не социальных потребностей населения, в корне меняет сущность построения экономики общества и его общественного устройства. В основе подобного построения лежат локальные и частнособственнические интересы отдельных групп населения в получении виртуальных и «фантомных» денежных доходов в форме прибыли от реализации продукции, финансовых операций.

В основу современных концепций в области экономики, построенных на принципах монетаризма и стихийного рыночного регулирования, положено понятие частной собственности на средства производства и результаты совместной организованной человеческой деятельности, что отражает сугубо классовый подход олигархической верхушки общества. С этих позиций подобные подходы не могут использоваться в качестве теории социально ориентированной экономики. Необоснованная замена основы созидательного производительного труда на индивидуальные потребительские ценности в виде накопительства денег принципиально приводит к искажению парадигмы разумной организации совместной жизнедеятельности людей. В связи с изменением сущности денег и декларированием потребительской идеологии жизни в структуре экономики реальная производственная деятельность замещается различными видами квазидеятельности в сфере финансовых операций. В результате социальная экономика превращается в значительной степени в абстрактную финансовую пирамиду на принципах азартных игр. В угоду собственникам «капитала» основной целью организованной деятельности в современных экономических «теориях» провозглашено не производство продукции потребления, а получение прибыли, абстрактной стоимости, никак не отражающей реального созданного социального продукта как результата совместной деятельности. При этом получение прибыли в корыстных интересах всячески завуалировано за счет использования некорректных положений и различных мифологических конструкций. Методы обоснования экономической эффективности капитальных вложений в развитие материально-технической основы жизнедеятельности общества, основанные на частной собственности и корыстных частнособственнических интересах личного обогащения, являются антигуманными и антисоциальными, направленными на уничтожение человечества и планеты Земля.

С одной стороны, некорректные «теоретические» основания, которые используются в качестве постулатов монетаризма, очень легко воспринимаются, усваиваются без глубоких профессиональных знаний и принимаются на веру без достаточно серьезных оснований. С другой стороны, это производится преднамеренно учеными – апологетами частной собственности в целях защиты классовой и сословной структуры общества и завуалирования истинной реальной социальной картины. Этому способствует и тот факт, что попытки создания теории общественной социально ориентированной экономики, как правило, представляют собой утопические описания, так как производятся в отрыве от системы политического и общественного устройства общества и, прежде всего, системы государственного управления. В заключение необходимо отметить следующее. Парадокс всех без исключения концепций экономики заключается в том, что ни одна из них не решает кардинальных основополагающих вопросов экономики: определение количества и оценки затрат индивидуального, кооперативного и коллективного труда на производство продукции, не дает научно обоснованных ответов по определению объемов, качества и стоимости продукции как материального, так и духовного производства. Отсутствует методология социальной эффективности и определения приоритетности производства продукции и жизни в целом. Нет даже принципиальных подходов к решению указанных проблем. Это объясняется тем, что до сих пор отсутствует даже понятийно-категориальный аппарат, пригодный для формирования научного экономического знания. Таким образом, можно констатировать печальный вывод, что экономика как наука просто отсутствует. Причем в этом ряду монетаристский подход является наиболее вульгарным и разрушительным для общества и планеты Земля в целом. Одним из основных принципов монетаризма является получение максимально возможной прибыли и в минимально короткие сроки, поэтому наиболее выгодной с точки зрения сроков и размера получаемой прибыли является сфера обращения, или торговли. Причем, если на этапах становления капиталистической системы хозяйствования источником прибыли в основном была торговля товарами широкого потребления время получения прибыли непосредственно зависело от продолжительности капитального строительства производственных предприятий и длительности производственных процессов изготовления продукции, то по мере концентрации и автоматизации производства, скорость производства товаров увеличилась многократно. Однако непомерная алчность и неумеренные аппетиты частных собственников расширили сферу торговли за счет включения в нее в качестве «товаров» денег, квазиденег (акции, векселя, облигации, долговые расписки, лотерейные билеты, ставки тотализаторов и казино), живых людей, взяток, «грязных денег». Естественно для этого существенно изменилась номенклатура и структура рынка, помимо рынка овеществленной материальной готовой продукции: продуктов потребления, сырья, материально-сырьевого, энергетического, конструкций, машин и механизмов, появились рынки абстрактной эфемерной продукции: фондовый рынок (абстрактной стоимости недвижимости), финансовый, валютный рынок, рынок «интеллектуальной собственности» и т. п. В результате этого реальная экономика все более превращается в фантасмагорическую за счет включения в нее отраслей квазидеятельности и теряет свою осмысленность и целесообразность. В настоящее время экономика подавляющего большинства государств строится на принципах вульгарного монетаризма, когда все отношения в обществе строятся на понятии частной собственности и эфемерного богатства, а духовное развитие людей и рост благосостояния общества замещается бессмысленным накоплением богатств в форме денег, которое осуществляется с позиций частного капитала при минимальном вмешательстве государственной власти. Подобную экономику можно определить только как экономику абсурда. Несмотря на то, что экономика общества, построенная на принципах монетаризма, существует уже несколько тысячелетий, подобное положение в дальнейшем в условиях объективного научно-технического прогресса и интенсивного развития производительных сил за счет хищнического использования природных ресурсов и уничтожения экосистемы при антисоциальной и антигуманной парадигме существования может привести не только к гибели человечества, но и уничтожению планеты Земля. Чтобы предотвратить эту катастрофу, пока не поздно, необходима кардинальная перестройка общественного устройства и экономики всех государств, системы управления и, соответственно, системы воспитания и образования.