Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Принцип 2. Займись самоанализом
Восемь утра, я кричу семье, что мы должны немедленно выезжать. Склоны открываются в 8:30 – мы отстаем от графика. Все садятся в машину, и мы направляемся от нашего дома к главной стоянке в Вейле, штат Колорадо, это занимает двенадцать минут. Мы паркуемся. Все выскакивают из машины, снимают лыжи с крыши нашего джипа, кладут их на плечи и, опираясь на палки, минут десять идут в горнолыжных ботинках к подъемнику. Очередь уже есть, но я очень доволен собой и рассчитываю извлечь максимум пользы из этого дня. Через несколько минут мы подходим к кабинке подъемника, вставляем лыжи в наружные пазы и с палками забираемся внутрь. Через пятнадцать минут мы уже на вершине горы. Моя жена Барбара, наш пятнадцатилетний сын Льюис и наша тринадцатилетняя дочь Илана вынули свои лыжи на высоте 12 000 футов над уровнем моря.
Спуск на лыжах будоражит, но процесс подъема на вершину горы изматывает. Дети ворчат. «Почему мы должны были приехать так рано?» – спрашивает Илана. Потому что я сумасшедший. Я должен быть на склоне, когда открывается подъемник, и в конце дня, когда он закрывается в четыре часа. Мне нужно быть там в последний момент, чтобы я мог проскользнуть под тросом для последнего бонусного спуска. Когда лыжный день заканчивается, и мы возвращаемся назад, неуклюже таща все наше снаряжение с горы в машину, я еще не готов остановиться. Нет, теперь мне пора надеть кроссовки и ехать в спортзал. Именно так, в спортзал! Здесь я переодеваюсь, ложусь на пол и растягиваюсь, затем занимаюсь на тренажерах. Через полчаса иду в сауну примерно на тридцать минут, принимаю душ, одеваюсь и еду домой, чтобы встретиться с семьей за ужином. Бесконечно длинный день с почти нулевым временем безделья, но по-другому я не могу. Остальная часть моей семьи и наши друзья, которые остаются с нами во время лыжного сезона, не понимают моей одержимости. Они дали мне гнусное прозвище, которое я не стану разглашать.
Перенесемся на сорок лет вперед, мы все еще катаемся на лыжах около тридцати дней в году, теперь с шестью внуками на хвосте. Правда, выходим из дома в девять утра, а не в восемь. Делаем перерыв на обед. Лыжный день заканчивается в три часа дня, а не в четыре, как было раньше. После этого я возвращаюсь домой, чтобы передохнуть перед ужином. Возраст не стал помехой для моей одержимости. Я продолжал свою маниакальную рутину почти до восьмидесяти лет, однако выносливость, оказывается, конечна.
САМОПОЗНАНИЕ – ЭТО КЛЮЧ К УСПЕХУ. ОНО ВЫЯВЛЯЕТ НАШИ СКРЫТЫЕ МОТИВЫ И ОБЪЯСНЯЕТ, ПОЧЕМУ МЫ ДЕЛАЕМ ТО, ЧТО ДЕЛАЕМ
Ну а в тот год, на следующий день я вернулся в Нью-Йорк. На часах 8:30 утра, и впереди меня ждет целый день заседания совета директоров, за которым последует ужин с клиентами. Я встаю с постели, выпиваю две чашки кофе, ем йогурт, а затем трачу полчаса на растяжку и упражнения на пресс. Принимаю душ, одеваюсь и иду на собрание правления. Везде хожу пешком. Вернувшись домой после насыщенного, изнурительного дня, проверяю свой педометр и обнаруживаю, что прошел шесть миль.
Я тренируюсь каждый день. Если только не нахожусь в длительном перелете. Каждое утро я трачу тридцать минут на растяжку и пресс, хожу в спортзал, езжу на велотренажере три раза в неделю, занимаюсь со свободными весами четыре раза в неделю. Каждый день, изо дня в день, несмотря ни на что.
Это еще не все. Первое, что я делаю, когда встаю утром, встаю на весы. Возвращаясь вечером домой, снова взвешиваюсь. После ужина – взвешиваюсь. Моя одержимость собственным весом не знает границ. Если я пройду мимо магазина и увижу весы на витрине, то зайду и взвешусь. Это ненормальное поведение, я знаю, но также знаю, откуда оно берется.
Катание на лыжах в Вейле, штат Колорадо
В свои восемнадцать лет я был на пике спортивной карьеры и весил 152 фунта. После того как ЮАР отстранили от Олимпиады, я перестал плавать. Я не имею в виду, что стал меньше этим заниматься, я вообще бросил плавание, перейдя от двух интенсивных тренировок по 6 тысяч ярдов в день к нулю. Чтобы проплыть 12 000 ярдов, мне нужно было потреблять от пяти до шести тысяч калорий ежедневно. Перестав плавать, я продолжал есть как профессиональный пловец, и мой вес вырос до нездоровых 200 фунтов. Это вселило в меня страх, от которого я не мог избавиться на протяжении пятидесяти лет. Десятилетиями я следил за своей диетой, своим весом и неустанно тренировался.
В последние годы мне удалось притормозить. Я все больше и больше осознаю, какое влияние моя непреклонность может оказать на друзей, коллег, семью и на меня самого. Я больше не хожу на каждый обед, на который меня приглашают. Не езжу в каждый город, куда меня зовут друзья, выпускники или клиенты. Когда я путешествую, то обязательно планирую время простоя. Барбара всегда со мной, куда бы я не отправлялся. Родные и близкие считают, что мне еще предстоит пройти долгий путь, и они правы. Я не готов уйти на пенсию, но уже смирился с тем фактом, что больше не подросток, ныряющий в бассейн для двухсотметрового заплыва баттерфляем. И не рассчитываю, что мои друзья, семья и коллеги будут идти в ногу с этим подростком или разделять его навязчивые привычки.
