Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Разносторонние гении
Леонардо да Винчи
Художник, учёный и изобретатель
Анкиано, Флорентийская республика, 1452 г. – Амбуаз, Франция, 1519 г.
Моё происхождение необычно: отец вырос в обеспеченной семье и работал нотариусом, а мать, о которой я почти ничего не помню, была простой крестьянской девушкой. Возможно, она была родом с Ближнего Востока.
Я провёл детские годы в городке Винчи под присмотром дедушки, бабушки, дяди и священника, крестившего меня. Они были моими первыми учителями, но это «образование» давали мне бессистемно и неорганизованно. Когда выяснилось, что я левша, никто не пытался меня переучивать, но при этом родственники подчас хмурились, наблюдая, как я пишу левой рукой, – тогда это было редкостью.
«Плохо обдуманное решение ведёт к большим ошибкам».
Однажды на такое беспорядочное образование попытался повлиять мой отец Пьеро, начав обучать меня математике в надежде, что это поможет мне остепениться. Признаюсь, успехи мои были скромными. Я задавал так много вопросов, причём самых разных, что вскоре у моего учителя голова пошла кругом.
В детстве я был рассеянным, но очень любопытным. Меня влекли самые разные сферы. Бывало, я брался за одно – то, что интересовало на тот момент больше всего, затем бросал и хватался за что-то совершенно другое. Единственной постоянной страстью было рисование: вот где я давал волю своей наблюдательности и воображению. И у меня получалось неплохо!
В конце концов отец свыкся с мыслью, что я никогда не стану юристом, как он мечтал, и попросил Андреа дель Верроккьо, известного художника из Флоренции, взять меня к себе в подмастерья. В его мастерской, работая вместе с другими учениками, я познакомился с живописью и со многими другими видами искусства – от скульптуры до механики и архитектуры. Так я начал осваивать разные техники. И через некоторое время мои друзья стали говорить, что я превзошёл своего учителя. Повзрослев, я решил открыть собственную мастерскую и понял, что они были правы.
Мои первые работы имели огромный успех в равной степени благодаря сюжетам и технике исполнения. Весь свой интерес к природе я вложил в искусство: мне хорошо удавалось не только передать человеческую анатомию в портретах, но и изобразить растения, животных, природу. Как говорили ценители моих картин (а их становилось всё больше и больше), мои пейзажи отличались невиданным до тех пор реализмом. Мне было приятно слышать такие комплименты, но я не спешил торжествовать.
Хочешь стать как Леонардо? Что бы ни привлекло твоё внимание – тут же пытайся это нарисовать!
По натуре я был всегда добродушен и хорошо относился к людям, поэтому все меня любили, и врагов у меня не было. Вот только слава моя не соответствовала вознаграждениям: у меня никогда не хватало духу запросить у заказчиков должную цену, и сколько бы я ни зарабатывал, деньги очень быстро заканчивались. Так что постоянно приходилось искать важных клиентов, таких как Лоренцо Медичи по прозванию Великолепный, очень влиятельный и богатый флорентийский аристократ, любивший окружать себя художниками. Я организовывал для его гостей изысканные представления и вечера.
Позже меня вызвали ко двору воинственного Лодовико Сфорца по прозванию Моро, миланского герцога. Чтобы создать хорошее впечатление, я заранее написал длинное письмо, где обрисовал, чем могу быть ему полезен – не только как скульптор и художник, но и преимущественно как инженер. На встречу с ним я отправился, захватив рисунки всех своих изобретений. Там были самые современные военные устройства, такие как гигантские арбалеты, передвижные мосты, разнообразные пушки и даже прототип танка – первого в истории! Я далеко опередил своё время. Мои идеи – например, о летающих аппаратах – представлялись в то время всего лишь фантазиями. А главное, осуществление этих замыслов требовало больших затрат. Из всех изобретений не удалось воплотить почти ничего, кроме разве что машин для сцены, в том числе механического льва. Он был предшественником спецэффектов!
С другой стороны, моя живопись, например «Портрет дамы с горностаем», стала невероятно популярна. В Милане мне удалось написать свои самые известные работы. Так, для священников церкви Санта-Мария-делле-Грацие я сделал роспись «Тайная вечеря», в которой применил новые технологии. Благодаря им краски выглядели удивительно яркими, хотя и оказались хрупкими и нестойкими к воздействию влажности.
Всегда будучи в поисках новых заказов, я покинул Милан и отправился в Венецию, затем вернулся во Флоренцию. И сделал это как раз вовремя, чтобы написать портрет дамы, Моны Лизы, по просьбе её мужа, торговца Франческо дель Джокондо. В эту картину я вложил весь свой опыт в рисовании, все свои знания об игре света и оттенках цветов и работал с такой тщательностью и старанием, что у меня ушли годы, чтобы её закончить. И всё-таки это было хорошее время, ведь та картина стала самой знаменитой из моих работ!
