Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 4
– Знаете, моя жена – одна из сестер-тройняшек, – непринужденно произнес Дэн.
Он откинулся на скрипучей виниловой кушетке и с удовольствием закинул руки за голову. Кэт подозрительно покосилась на него. Казалось, что для него консультация у семейного психолога – это сплошная радость.
– Вот как!
Психолог от любопытства подалась вперед. Ее звали Энни, и вся она буквально искрилась от продвинутой духовной энергии и позитивных тенденций нового века. Кэт еле терпела ее. Она прямо чувствовала, как ее угрюмое подростковое «я» проявлялось в твердой линии подбородка. Так бывало, когда в старших классах их учительница – мягкая, вкрадчивая мисс Эллис – заставляла их рассказывать о своих чувствах перед всем классом. Джемма очень любила ее и потому беспрекословно повиновалась, а пораженные Кэт и Лин сидели на задних рядах и слушали ее с открытыми ртами. Кэт предпочла бы два урока счета с психованной сестрой Маджеллой-Терезой одной нервотрепке с мисс Эллис в пушистом розовом кардигане.
– Скажите, Кэт, у вас близкие отношения с сестрами? – спросила Энни с лучезарной улыбкой на губах.
Зеленое платье психотерапевта было испещрено ярко-желтыми горошинами. Несомненно, в ее гардеробе наличествовал и пушистый розовый кардиган. Она склонилась вперед, открывая взорам обоих супругов веснушчатую ложбинку между грудей.
– Не совсем, – ответила Кэт, не сводя глаз со лба Энни.
– Шутишь? – Дэн так увлекся созерцанием бюста Энни, что даже вынул руки из-под головы. – Она очень близка со своими сестрами. Они все нездорово близки, я бы сказал.
– Вот только тебя, Дэн, забыли спросить, – отрезала Кэт.
Энни откинулась в своем кресле и с легким сочувствием постучала карандашом по зубам.
– У них как будто закрытый клуб на троих, – продолжал Дэн. – И они никого в него не принимают.
– Я бы хотела поговорить о том, как Дэн мне изменил, – сказала Кэт и шумно пошевелилась на зеленом виниле.
– По-моему, неконструктивно все время талдычить об одном и том же, – раздраженно бросил Дэн и посмотрел на Энни, ища поддержки.
– Кэт нужно разобраться в своих чувствах по этому поводу, Дэн, – ответила Энни. – А мы должны уважать это, не так ли?
Ага! Энни была на ее стороне. Кэт победно взглянула на Дэна, он тоже посмотрел на нее.
– Конечно, Энни, вы правы, – кивнул он и осторожно похлопал Кэт по бедру.
Соперничество для Кэт и Дэна было настоящим афродизиаком. Им не надоедало все время пикироваться, устраивать шуточные бои за пульт от телевизора или хлестать друг друга посудными полотенцами. Катались ли они на лыжах, играли в скребл или старались в постели не дотронуться до холодных ног друг друга, оба всеми силам стремились только к одному – победить.
Вместе им было весело. Иногда, просто так, от нечего делать, они перебирали все свои знакомые пары, стараясь найти, какой из них живется веселее. И тут уж им точно не было равных!
А теперь – все. Конец. У них началась черная полоса: «Знаете о Кэт с Дэном? Похоже, дела у них не очень».
К своему ужасу и стыду, Кэт услышала сдавленный звук собственного рыдания. С заранее заготовленными утешениями Энни подвинула ей коробку бумажных салфеток.
Кэт вытянула сразу несколько штук, а Дэн принялся смущенно покашливать и водить ладонями по своим бедрам.
– Я ездила посмотреть на нее, – сказала Кэт, глядя на них из-за салфеток и громко сморкаясь. – Она объяснила мне, как ехать на Пасифик-хайвей.
– Кто? – спросила Энни.
– Анджела. Та, с которой переспал Дэн.
– Боже мой, – сказала Энни.
– Твою ж мать! – воскликнул Дэн.
От кого: Максин
Кому: Лин, Джемме, Катрионе
Тема: Предложения по празднованию Рождества
Девочки! Мне кажется смешным и несправедливым, что я всегда отвечаю за приготовление рождественского ужина. Я это делаю последние тридцать лет и, признаться, порядком устала. В этом году я предлагаю устроить пикник у воды с холодными закусками из морепродуктов. Каждая может что-нибудь приготовить. Что вы об этом думаете?
От кого: Джемма
Кому: Максин
Копии: Кэт, Лин
Тема: Предложения по празднованию Рождества
МАМОЧКА! Последние тридцать лет ты предлагаешь одно и то же на каждое Рождество. Каждый год мы с радостью ПРИНИМАЕМ твое предложение. Каждый год ты НЕ СЛУШАЕШЬ нас и делаешь горячий стол. Какая ты смешная! В этом году выдвигаю встречное предложение. Давайте встретим Рождество у Лин!! Всем известно, что у нее есть прекрасный домик у моря. Там мы сможем вдоволь наплаваться в бассейне и полюбоваться ее стройными ногами, пока она будет носить нам выпивку. Мы будем очень любезны и ужасно вежливы друг с другом. Вот будет здорово! Каждая может что-нибудь привезти или приготовить. Мой вклад – возможный новый друг, Чарли. Он просто восхитителен.
С любовью, Джемма.
От кого: Лин
Кому: Джемме
Копии: Максин, Кэт
Очень смешно, Джем. Но идея хорошая – встретить Рождество у меня. Праздничный обед из морепродуктов. Так будет лучше для Мэдди. Каждая что-нибудь привозит с собой. В это Рождество мы устроим тебе отдых, мама. Подробности позже. Кэт, как тебе идейка?
От кого: Кэт
Кому: Максин, Джемме, Лин
Тема: Рождество
Мне норм.
От кого: Максин
Кому: Джемме, Лин, Кэт
Если вам всем удобнее встретить Рождество у Лин, тогда я тоже не возражаю. Прошу прощения за прошлое Рождество. Лин, беру на себя индейку и жареную картошку. Иначе жалобам конца не будет. Джемма, у Лин дел по горло! Ей будет не до того, чтобы предлагать тебе напитки. Каждой придется закатать рукава и помогать по хозяйству! Что касается твоего нового друга, Джемма… Не ставь себя в смешное положение.
От кого: Джемма
Кому: Максин
Тема: Рождество
Ты в своем репертуаре, мама.
С любовью, Джемма.
– Отлично выглядишь, – сказал Дэн.
Они сидели на заднем сиденье такси. У Дэна в городе была рождественская вечеринка, и они опаздывали уже на целый час.
– Спасибо. – Кэт разгладила юбку и поправила ногтем помаду.
Опоздали они по ее вине. В последнее время тело стало для нее такой обузой, что она еле перетаскивала его с места на место. Каждое движение требовало невероятных усилий.
Дэн молча сидел на краю кровати, пока она, то и дело отдыхая, застегивала на своей блузке пуговицу за пуговицей, и нетерпеливо стучал ногой по ковру. Он очень любил вечеринки.
Кэт смотрела, как огни города бросают красные и желтые отсветы в мрачные глубины залива. Ей тоже нравились вечеринки. И вообще, декабрь был ее любимым месяцем в году. Ей нравилось, каким оживленным и беззаботным выглядел в это время Сидней. Ей нравилось, что все становилось не таким уж важным, что сроки выполнения работ теряли свою страшную силу. «Ну, теперь разве что после Рождества», – радостно говорили все. Но в этом декабре ничего такого не происходило. В воздухе не было особого декабрьского запаха. С тем же успехом это мог быть март, июль или любой другой месяц.
Машина рванула через две полосы, как только они миновали шлагбаум, и Кэт упала на плечо Дэна. Они натянуто вежливо рассмеялись, как два незнакомца, и Дэн посмотрел на часы:
– Почти успеваем. Если и опоздаем, то совсем немного.
– Отлично.
Они сидели молча, пока машина везла их к району Рокс. Кэт спросила, глядя в окно:
– Кто-нибудь из твоих друзей знает о?..
– Нет. – Он взял ее руку в свою. – Нет, конечно. Никто не знает.
Кэт смотрела на Джордж-стрит. Поток машин то медленно двигался, то снова вставал. Раздавались сердитые гудки. Мужчины и женщины в строгих костюмах вываливались из пабов, и их смеющиеся лица казались напряженными и даже суровыми. Издалека замечая такси, в котором ехали Кэт и Дэн, люди поднимали руку и раздраженно опускали ее, когда видели, что машина занята. В это Рождество Сидней не был веселым и беззаботным; он был просто пьяным и на редкость противным.
– Было бы здорово, если бы ты получил ту работу в Париже, – бросила она.
– Да, было бы здорово, но я ее не получил.
Как только Дэн начинал работать в австралийском филиале какой-нибудь французской компании, они начинали мечтать о том, как бы перебраться в Париж. В прошлое Рождество Дэн даже вошел в список самых вероятных кандидатов на руководящий пост, и мечта подошла так близко, что ее, казалось, можно было потрогать. Они даже записались на курсы французского языка для начинающих в местном отделении Центра технического и дополнительного образования. Во Франции они будут самими собой, только лучше. Они станут одеваться по-французски, заниматься сексом по-французски, но при всем том сохранят основополагающее превосходство, так свойственное австралийцам. Они станут разговорчивее, стильнее, а много лет спустя будут вспоминать: «Да-да, мы оба бегло говорим по-французски! Мы, знаете ли, целый год прожили в Париже».
Но Дэна не взяли, и несколько недель они приходили в себя от горького разочарования. И теперь они, как в ловушке, оказались в той же самой, давно опротивевшей сиднейской жизни. Единственным новшеством была девушка с блестящими черными волосами и свежей молодой кожей.
Кэт отвернулась от окна, посмотрела на Дэна и спросила:
– Ты хоть поцеловал ее на прощание?
– Хватит, Кэт, перестань…
– Это потому, что ты вызвал такси, да? И что ты делал, пока его ждал? Она лежала в постели или встала и вы ждали вместе?
– Не понимаю, почему ты все время талдычишь об этом. – Он смотрел на нее так, будто совсем не знал и даже не испытывал особой приязни. – С тобой становится чертовски скучно, Кэт.
– Что?!
Ярость моментально вывела ее из долгой апатии и ударила в голову, точно текила.
– Ушам не верю!
Она, словно со стороны, увидела, как ее кулак врезается в его челюсть.
Кэт наклонилась вперед, так что натянулся ремень, и похлопала таксиста по плечу.
– Вы можете поверить, что он это сказал?
– Извините, я не слышал, – ответил таксист и вежливо покачал головой.
– Бог мой, Кэт… – Дэн вжался в самый угол такси, будто хотел исчезнуть.
– Мы женаты четыре года, – принялась она объяснять таксисту, с каждым словом заводясь все больше и больше. – Все у нас хорошо, мы даже пытаемся завести ребенка. И представляете, что он делает? Занимается сексом со случайной женщиной, которую подцепил в баре! Вечером, за спагетти, он мне об этом рассказывает. Ну ладно… Хорошо… Я пытаюсь как-то с этим справиться. Ему жаль, что так вышло. Очень, мать его, жаль! Но знаете, что он мне сейчас сказал?
Такси остановилось на светофоре. Уличные фонари осветили лицо водителя, когда он отвернулся от руля и пристально посмотрел на Кэт. У него была черная борода, и он широко улыбался, сияя белыми зубами.
– Нет, не знаю, – ответил он. – Вы мне скажите.
Дэн тихо застонал.
– Он сказал, что со мной чертовски скучно, потому что я все время талдычу об этом!
– Ага, понятно. – Таксист посмотрел на Дэна, потом перевел взгляд на Кэт. – Вам, должно быть, очень больно.
– Да! – благодарно отозвалась Кэт.
– На светофор посмотри, приятель, – сказал Дэн.
Водитель оглянулся и прибавил скорости.
– Если бы моя жена мне изменила, я бы ее убил, – воодушевленно проговорил он.
– Правда? – спросила Кэт.
– Своими бы руками задушил!
– Понятно…
– Но с мужчинами – другое дело, – продолжил он. – Биология у нас не такая.
– Хватит! – Кэт вцепилась в ручку двери. – Остановите машину. Меня тошнит от вас обоих!
– Что, простите?
– Остановитесь! – завопила она, открыла дверь и увидела, как под машиной бежит земля.
Дэн перегнулся через нее, очень больно вцепившись в ее предплечье, а водителю скомандовал:
– Съезжайте на обочину!
Тот послушно вывернул руль и нажал на тормоза; вслед послышались разъяренные гудки.
– Больно!
Дэн ослабил хватку и сказал:
– Делай что хочешь. Я сдаюсь.
Кэт выбралась из машины. Дэн сидел и смотрел прямо перед собой, сложив руки, а водитель осторожно наблюдал за ним в зеркало заднего вида. Она тихо закрыла за собой дверь.
И тут же подумала, не сходит ли она с ума.
Ей казалось, что решение зависит только от нее. Всего один шажок через невидимую черту – и все, она на стороне ненормальных. Она могла бы лечь на землю в самом центре Сиднея и начать визжать и лягаться, мотая головой из стороны в сторону, как Мэдди, когда капризничает. В конце концов кто-нибудь вызовет «скорую», в нее воткнут иглу, и она погрузится в тяжелый сон без сновидений.
Такси тронулось с обочины так неторопливо и важно, что Кэт сразу поняла, как по-детски она повела себя.
Точно так же она когда-то дралась с сестрами. Волна ненависти должна была потащить ее за собой, поднять высоко-высоко и держать там, пока она не выкинет какой-нибудь фортель. Только после этого волна выплюнет ее, оставив маленькой и глупой.
В голове зазвучал строгий голос Максин: «Если не научишься сдерживать свой норов, Катриона, то дорого заплатишь за это! Ты заплатишь! Не я!»
Без сомнения, Дэн и таксист сейчас пересмеиваются и дружно качают головой над тем, какими неадекватными становятся женщины перед менструациями. Дэн будет извиняться за то, что ее нет на вечере, напьется и даже не вспомнит о ней, пока не начнет неуверенно ковыряться ключом в замке.
Или – вполне может быть – он найдет еще какую-нибудь женщину, с которой можно переспать. Что ж, его можно понять: жена не только не понимает его, но и с ней скучно, невыносимо скучно.
Из бара прямо к ее ногам тек оживленный поток хмельного рождественского шума.
– Паспорт есть, дорогуша? – спросил вышибала, который, казалось, еле держал на весу свой мощный торс и вот-вот мог свалиться, не выдержав веса своих мускулов.
– Мне так же нужен паспорт, как тебе – стероиды, – ответила она и гордо прошествовала в бар.
Мужчины… Да зачем они вообще нужны?
Умело работая локтями, она протиснулась к стойке и спросила бутылку шампанского.
– Сколько бокалов? – переспросила девушка.
Под взглядом ее круглых невинных глаз Кэт почувствовала себя общипанной старой вороной.
– Один, – бросила она. – Только один бокал.
Зажав под мышкой ведерко для льда и бутылку, она выбралась из бара на улицу. Вышибала даже не попытался ее остановить. Он был занят – проверял паспорта у хихикающих гостей лет тридцати с лишним.
Она пошла по Джордж-стрит в сторону набережной.
– С Рождеством! – Пьяные офисные труженики в дурацких бело-красных колпаках затанцевали вокруг нее.
Она шла дальше.
Почему все вокруг так по-идиотски счастливы?
Она миновала Оперу и дошла до самого Ботанического сада. Задрав повыше дизайнерскую юбку, за которую было заплачено двести долларов, она села на землю, скрестив ноги и опершись спиной о дерево. Наполняя бокал, она залила шампанским всю руку и юбку. «Ну, с Рождеством!»
По воде скользили расцвеченные огнями лодки, из которых доносились музыка, пение и крики слишком бурно веселившихся людей.
Если она сейчас выпьет всю эту бутылку, завтра у нее будет раскалываться голова и ей придется нелегко на консультации, которая намечена на утро. Хотя разговор с Энни вряд ли чем-то поможет. Завтра каждый будет рассказывать о своем детстве. На дом – при этих словах пухлые пальчики Энни нарисовали в воздухе большие кавычки – им было задано вспомнить, как их родители разрешали конфликты. «Мы рассмотрим модели, принятые в ваших семьях!» – с энтузиазмом воскликнула психолог.
Кэт очень хотелось рассказать знаменитую историю об одном вечере в семействе Кеттл, который случился в 1976 году. В скучно-счастливом детстве Дэна, скорее всего, не было ничего похожего. Она легко выиграет конкурс на самое психологически тяжелое детство.
Кэт, Джемма и Лин были одеты в одинаковые куртки с капюшонами и коричневые вельветовые штанишки. Вся улица пришла к ним во двор на вечер крекеров. Гремел фейерверк, и в его розоватом свете все лица казались какими-то таинственными. Дети жгли бенгальские огни, сыпавшие холодные серебристо-белые искры. Отец, лихо зажав сигарету в углу рта, без устали смешил всех мужчин, хохотавших громко, от души. Мать, в коротком зеленом платье с золотыми пуговицами, разносила тарелки с закуской – чернослив, обернутый беконом и заколотый зубочисткой. Тогда у нее еще были длинные волосы, золотисто-каштановый поток которых останавливался ровной прямой линией ниже попы.
И вот настало время для настоящего фейерверка. Сжимая в руке бутылку с пивом, отец театрально вышел на середину двора, поддернул брюки, опустился на корточки и проделал какие-то хитрые манипуляции с зажигалкой.
– Сейчас как жахнет! – обратился он к дочерям.
Через несколько секунд грохнуло, и воздух окрасился разноцветными взрывами.
– О-о-о! – вопили все с каждым новым взрывом. – А-а-а!
Казалось, будто их отец сам создавал фейерверки. Это было чудесно. Кэт точно знала, что лучше вечера в ее жизни еще не было. Поэтому не было ничего необычного в том, что мама постаралась его испортить, и ей это прекрасно удалось.
– Пусть теперь кто-нибудь другой попробует, Фрэнк, – повторяла она, и Кэт еле выносила ее твердый, властный голос, который становился все жестче и жестче.
Может, мать просто ревновала отца к тому, что он веселит всех, находится в центре внимания, а она мечется между гостями, разливая им чай.
– Да быстрее же, быстрее, Фрэнк!
Он, широко улыбаясь, стоял в самом центре двора, выставив подбородок, и нарочито медленно тянул свое пиво: «Расслабься, Макс, дорогая…»
Тут-то все и случилось.
Отец зажег римскую свечу, все еще стоя на коленях и беспечно склонясь над ней.
– Фрэнк! – предупреждая, крикнула мать, и Джемма уловила страх в ее голосе.
– Быстрее, папочка! – крикнула она, а Лин с Кэт переглянулись, будто говоря друг другу: «Какой она еще ребенок!»
Фрэнк выпрямился, сделал шаг назад, и римская свеча взорвалась. Бутылка с пивом упала на землю, потому что он вытянул руки вперед, как бы заслоняясь ими от фейерверка.
Кэт, Джемма и Лин видели, как безымянный палец вместе с кольцом оторвался у него от руки и, крутясь в воздухе, улетел куда-то, освещаемый яркими зелеными и багровыми всполохами.
Он грузно и смешно, как клоун, осел на землю, сжимая руку. В воздухе странно пахло чем-то сладким – это поджарилась рука отца.
– Какой же ты дурак! – решительно загремела мать и широкими шагами пошла к нему; высокие каблуки тонули в зеленой траве газона. – Девочки, немедленно домой! – скомандовала она, и они послушно поплелись в гостиную, включили телевизор и уселись смотреть его вместе с бабушкой и дедушкой.
Сэмми Баркер отправился искать палец отца – он закатился под розовый куст прямо под окном родительской спальни.
Кэт так и не смогла простить свою мать. Именно она, Кэт, должна была найти палец своего отца, а вовсе не этот курносый Сэмми.
Всего через несколько месяцев после вечеринки отец собрал вещи и перебрался на квартиру, которую снял в городе. Его палец спасти не удалось. Он хранил его в банке с формальдегидом. Для особо почетных гостей банка с большими церемониями извлекалась из шкафчика в ванной.
Это точно должно было удовлетворить Энни. И как это было символично, как утешало! Ведь оторвался именно безымянный палец, тот, на котором было обручальное кольцо! Символ их неспокойного, взрывного брака.
Конечно, и у Дэна это была одна из любимых семейных историй. «Ужас!» – сказал он, когда услышал ее в первый раз. На обедах с гостями он пересказывал ее так, будто видел все собственными глазами.
Если бы только Дэн ребенком жил с ними по соседству, Сэмми Баркер ни за что не нашел бы тогда папин палец.
Кэт за горлышко вынула бутылку из ведерка со льдом и налила себе еще. Усаживаясь поудобнее, она громко икнула.
Может, ей простить его? Может, она уже его простила?..
Разве сама она не фантазировала о Шоне – университетском друге Дэна? Каждый раз, когда они ходили куда-нибудь вместе с Шоном и совершенно неподходящей ему женой, Кэт чувствовала, как у нее после третьего стакана вина розовеют щеки, а перед глазами встают самые бесстыдные картинки.
А все из-за алкоголя. «Алкоголь – это ужасно. Ужасно!» – подумала она, вытянула перед собой руку с бутылкой и осуждающе взглянула на нее.
Может быть, ей нужно сделать свой выбор и перестать сердиться, как советуют наставники Лин по самопомощи?
От этой мысли ей стало удивительно легко и приятно. Так бывает, когда выздоравливаешь от простуды и вдруг понимаешь, что твое тело снова нормально функционирует.
Запищал мобильный телефон. Сообщение от Дэна:
Ты где? На вечеринку не пошел. Жду дома. Прости. Прости. Прости. Целую.
Кэт медленно поднялась на ноги, одернула юбку и, оставив на земле ведерко и пустую бутылку, пошла к парому.
– А вот и мы! – воскликнула Энни.
На ней была блузка в сине-белую полоску и красный шарфик, небрежно обмотанный вокруг шеи. Глаза смотрели ясно и простодушно. Кэт и Дэн, наоборот, видели ее как будто сквозь туман. Они не спали всю ночь, пили и плакали.
– Итак, вы одна из тройняшек, Кэт!
– Да, – вяло произнесла Кэт, не в силах тягаться с ее энтузиазмом.
– Большинство тройняшек необычно тесно связаны друг с другом. Это правда? – спросила Энни.
Ой-ой-ой… Энни, похоже, основательно проштудировала свои учебники, готовясь к сегодняшней встрече.
– Сегодня я хотела бы поговорить о том, какие у Дэна отношения с вашими сестрами!
– А задание на дом? – спросила Кэт.
Энни смутилась. Она, скорее всего, совсем забыла о нем.
– Ах да… Да, конечно, но давайте начнем все-таки с этого. По-моему, это важный вопрос. Дэн…
Дэн ответил с улыбкой:
– У нас с ними хорошие отношения. Всегда были хорошие отношения.
Энни кивнула, поощряя его к дальнейшему рассказу.
– Вообще-то, – продолжил Дэн, – я даже встречался с одной из них до того, как мы познакомились с Кэт.
Кэт как будто дали под дых невидимым кулаком.
– О чем это ты? – спросила она.
Дэн посмотрел на нее:
– Но ты ведь в курсе!
– Нет, не в курсе.
– Да в курсе же! – нервно бросил он.
– С которой? – Сердце в груди Кэт стучало, как молот. Наверное, с Джеммой. Дэн умоляюще посмотрел на нее. Энни сияла от гордости за такое свое профессиональное достижение. – С которой? – настойчиво повторила Кэт.
– С Лин, – ответил он. – Я встречался с Лин.
