Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Желание может перехитрить мать-природу
В качестве достойной кульминации этой главы я выбрал историю одного из самых необычных людей из всех, кого я знаю. Впервые я увидел его через несколько минут после рождения. Он появился на свет без ушей. Когда я потребовал ответа от врача, тот сказал, что, по его мнению, ребенок на всю жизнь останется глухонемым.
Я не согласился с мнением врача и имел на то полное право, ведь я был отцом ребенка. В тот момент я принял решение и сформировал собственную точку зрения, но не стал о ней говорить. Мое решение было тайным, оно жило лишь в моем сердце. Я решил, что мой сын будет и слышать, и говорить. Как? Я был уверен, что способ есть, и знал, что найду его. Я думал о словах бессмертного Эмерсона: «Весь мир устроен так, что научает вере. И надо подчиниться и жить своей судьбой и напряженно ждать сквозь годы и потери, когда Господь людей заговорит с тобой».
Каким же будет слово Господа? Желание! Я желал, чтобы мой сын не был глухонемым, больше всего на свете. И от этого желания я не отступал ни на секунду.
Когда-то много лет назад я написал:
Единственные наши ограничения – те, что живут в нашем разуме.
Впервые в жизни я задумался, справедливы ли эти слова. Передо мной в кроватке лежал мой новорожденный сын, не имевший ушей. Даже если он научится слышать и говорить, он все равно останется изуродованным на всю жизнь. И это будет ограничением, которое поселится отнюдь не в разуме моего сына. Что я мог сделать? Мне нужно было найти способ пересадить в разум ребенка мое собственное жгучее желание найти способы и средства донесения звуков до его мозга без помощи ушей.
Когда ребенок подрастет, чтобы общаться, я заряжу его разум жгучим желанием слышать – и тогда природа собственными способами сумеет сделать это желание реальным. Я думал обо всем этом, но никому не рассказывал. Каждый день я клялся себе, что мой сын не будет глухонемым. Мальчик подрос и начал обращать внимание на то, что происходит вокруг него. И мы заметили, что у него есть слабый слух. Когда он достиг возраста, в котором дети обычно начинают разговаривать, он не заговорил. Но по его поступкам мы понимали, что он что-то слышит. Именно это я и хотел знать! Я был убежден, что если он может слышать, пусть даже чуть-чуть, то слух можно будет развить. А потом произошло нечто такое, что дало мне надежду. И надежда эта пришла с самой неожиданной стороны.
