Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава V. Зарождение танковых войск Вермахта
Австро-Венгрия развалилась, исчезла великая империя Габсбургов, просуществовавшая шестьсот лет. Последний император Карл I отрёкся от престола, его династия лишилась всех прав и была изгнана из страны. Последовали неурожай, экономический кризис, голодные бунты, восстания рабочих, захватывающих заводы, и крестьянские волнения. Армии больше не существовало, и тысячи офицеров и солдат оказались без средств к существованию.
Рудольф мучительно искал выход из создавшейся ситуации. Ему нужно было кормить семью, а найти работу не представлялось возможным. Катя, возившаяся с маленькой дочкой, неизменно утешала его:
– Не переживай! Всё равно что-то да найдётся, нам много не надо.
– О чём ты говоришь? Я же ничего не умею, кроме как воевать!
– Пойдёшь рабочим на завод.
– Я?! – Рудольф был настолько ошарашен, что не нашёлся с ответом. Он никак не мог представить себя в этой роли.
– А что? Руки, ноги у тебя есть, голова светлая. Другие работают, и ты сможешь.
– Ну, другие там чуть ли не с малолетства… Им такая судьба свыше была предначертана. А я военным наукам обучался! И практику хорошую получил. Нет, рабочий из меня не получится. Хорошие офицеры всё равно государству будут нужны.
– Может, когда-нибудь так оно и будет, но сейчас армии нет, а нам нужно на что-то жить.
– Ты права, буду искать работу.
Дело подвернулось неожиданно. Рудольф стоял в очереди таких же, как и сам, жаждущих заработать хоть какие-то гроши. На собеседование в крупную фирму заходили по одному. До Рудольфа очередь дошла лишь к обеду.
«Ну, сейчас придётся ждать, пока они поедят», – решил он, устраиваясь поудобнее на каком-то ящике. Очередь поредела, и Рудольф задремал на весеннем солнышке.
– Руди! – услышал он сквозь лёгкую дремоту.
Открыв глаза, обнаружил рядом однокашника по военному училищу.
– Франц! Что ты тут делаешь?
– Вот и я хотел задать тебе тот же вопрос. Работаю здесь! А ты? Никак, на работу хочешь устроиться?
– Угадал.
– Пойдём со мной. Здесь у тебя ничего не выгорит.
В тот день Рудольфа приняли коммивояжёром в коммерческий отдел фирмы по производству одежды.
Поезд шёл в Германию, Рудольф задумчиво смотрел в окно на мелькающие фольварки, голые, пока ещё не согретые весенним теплом рощи и полупустые дороги. Всё это время он непрерывно обдумывал, как будет предлагать торговым предприятиям образцы товара, каталоги и проспекты.
Уже четыре месяца он занимался этим делом, и работа казалась ему интересной. Хотелось даже побыстрее освоиться со всеми тонкостями этого занятия вроде торговых марок, ценовой политики, конкуренции и многих других вещей, о которых он раньше не имел понятия.
После войны Германия находилась в жалком положении, сильная европейская держава была унижена и оскорблена. Гордые и самолюбивые немцы тяжело переживали поражение. Идея реванша медленно зрела в массах, выливаясь в радикальные выступления.
Условия Версальского договора фактически поставили страну в условия полной изоляции. Вооружённые силы Германии были ограничены стотысячной армией, она лишалась военно-морского флота, ей запрещалось производить и использовать оружие массового поражения. Непомерные репарации странам-победительницам легли тяжким бременем на разваленную экономику. Необходимость выплат привела к обесцениванию марки. Одежда продавалась плохо, население в первую очередь думало о продуктах питания, которые неимоверно дорожали вместе с национальной валютой.
На какой-то станции в вагон вошли несколько германских солдат. Рудольф равнодушно провёл по ним взглядом и отвернулся к окну. Однако вскоре его внимание привлекла их форма, словно он видел её в первый раз. Действительно, теперь Рудольф имел возможности посмотреть на неё глазами профессионала пошивочного дела. В голову пришла мысль получить заказ от оборонного ведомства Германии, предложив улучшить не очень удобную для современных боевых действий одежду.
Так он и сделал – выполнив намеченную работу, отправился в Берлин, в Военное министерство. Оказавшись в нужном здании, несколько растерялся, не зная, к кому обратиться. Мимо как раз проходил какой-то офицер.
– Извините, не могли бы вы мне подсказать…
Человек обернулся, и Рудольф узнал капитана улан из далёкого Пскова.
– О, кажется, мы знакомы… – Офицер пристально вглядывался в его лицо.
– Да, рад вас снова встретить, – не скрывая удовольствия, произнёс Рудольф. – Надеюсь, вы мне снова поможете, как помогли тогда.
– С удовольствием! Чем могу служить? – капитан заметно радовался встрече. Видимо, ещё в заснеженном февральском Пскове он проникся симпатией к молодому офицеру.
– Вот, я хотел предложить… – И Рудольф рассказал о своей задумке.
– Ну что ж, я могу вас свести с нужными специалистами. Сам я, правда, служу в другом отделе. Разрешите полюбопытствовать, почему вы этим занимаетесь? Служба надоела?
– Никак нет, господин капитан. Просто в Австрии пока нет настоящей армии.
– И в Германии нет. Но будет обязательно! Не хотите ли вы послужить в зарождающейся германской армии? – неожиданно спросил он.
У Рудольфа сразу загорелись глаза:
– Конечно! С удовольствием, господин капитан!
– Тогда на этом и порешим. Я служу в Генштабе, который, кстати, запрещён нам по Версальскому договору, но без него никак нельзя. Как только освободится вакансия, я вас уведомлю.
Приглашение явиться для направления поступило только в сентябре. После бесед и тестовых проверок Рудольфа направили командиром роты 3-го батальона 17-го пехотного полка.
Батальон располагался на окраине небольшого городка. Штаб был виден издалека.
– Обер-лейтенант фон Краузе, назначен к вам командиром роты, – представился Рудольф начальнику.
– Капитан Гудериан. Присаживайтесь, обер-лейтенант, – он показал жестом на стул возле своего стола. – Надеюсь, вы не из Австрии?
– Как раз оттуда, господин капитан! А что, вы опасаетесь австрийцев?
– Не то чтобы очень опасаюсь… Но с ними надо держать ухо востро.
– Так же, как и с пруссаками, – улыбнулся Рудольф и с удовольствием отметил, что капитан слегка улыбнулся ему в ответ.
– Вы за словом в карман не лезете, обер-лейтенант. Если бы вы так же командовали ротой…
– Постараюсь, господин капитан, командовать соответствующим образом, – снова улыбнувшись, ответил Рудольф, уже зная, что командир батальона остроумен и умеет поддеть собеседника.
– Кити, – Рудольф старался сохранять строгий и серьёзный тон.
– Да? – Катя испуганно взглянула на мужа, не переставая укачивать маленькую Лизи, которая капризничала у неё на руках. Тон Рудольфа не предвещал ничего хорошего.
– Мы едем в Германию!
– Ой! – Катя положила девочку в кроватку и бросилась ему на шею. – Я так мечтала переехать туда!
– Ну вот, твоя мечта сбылась.
– А когда?
– Можно уже собираться, квартиру я снял.
Катя в панике заметалась по комнате, хватая то одно, то другое.
– Да подожди ты, не суетись! Завтра начнём собираться, а сегодня просто поговорим обо всём. Вечер уже.
Катя уселась на стул рядом с кроваткой и начала укачивать малышку. Почему-то с самого начала она мечтала именно о Германии. Эта страна была одной из самых мощных в Европе, и беспокойная натура Кати не хотела скучать в маленькой провинциальной Австрии, какой та стала после распада огромной империи Габсбургов. Теперь Австрии была уготована второстепенная роль среди европейских государств. А в Германии, несмотря на инфляцию, репарации и стагнацию, открывались большие перспективы.
Соскучившись по любимому делу, Рудольф с головой окунулся в работу. Он был требователен к солдатам, заставлял их выкладываться до изнеможения, но в то же время был справедливым, последовательным, внимательным до мелочей. Он стремился к новому, прогрессивному в боевой подготовке, всегда спокойно и настойчиво объяснял подчинённому, для чего ему нужно выполнить эту задачу, умел мотивировать. Его требования были всегда обоснованны.
Результатом такого отношения к подчинённым стали блестящая боевая выучка, спаянность, безупречная дисциплина и высокий моральный дух его подразделения. Уже через год на манёврах с привлечением механизированных войск рота и батальон в целом показали высокие результаты.
Рудольф постепенно привык, что Гудериан бывает резок с офицерами и его острый и едкий язык может больно ранить. Однако он ценил своего командира за то, что тот всегда был справедлив и ни на кого не держал зла. В свою очередь капитан также был высокого мнения о молодом, способном и настойчивом, как он сам, офицере.
– Руди…
– Да, моя хорошая?
– У нас будет маленький…
– Вот здорово! Пусть родится сын!
– Пусть! Родившись здесь, в Германии, он станет настоящим немцем.
По прошествии времени в семье фон Краузе появился на свет мальчик, названный родителями Карлом.
Спустя несколько дней Гудериан после лыжной подготовки приказал всем офицерам собраться в его кабинете, где был накрыт стол.
– Господа! Мы собрались здесь для того, чтобы поздравить обер-лейтенанта фон Краузе с рождением сына! От имени офицеров и солдат батальона я хочу вручить для будущего воина Германии этот скромный подарок!
Он извлёк из картонной коробки макет танка и под дружное одобрение присутствующих протянул его Рудольфу, который с чувством пожал протянутую Гудерианом руку.
– Благодарю, господин капитан!
– А теперь, прежде чем мы перейдём за стол, обер-лейтенант фон Краузе расскажет нам об основной задаче командира. – Он бросил лукавый взгляд на Рудольфа, застывшего в растерянности. – Что ж, тогда скажу я. Основная задача командира – воспитание верных последователей!
Офицеры откликнулись громовым «ура».
– И ещё – в танковых войсках командир всегда впереди, а не сзади!
Через два года капитана Гудериана перевели к новому месту службы.
Батальон выстроился на плацу, капитан произнёс прощальную речь. Солдаты дружно аплодировали, говорили тёплые слова и даже сочинили стихотворение, в котором выразили ему свои чувства. Гудериан обошёл офицеров, каждому пожал руку, а Рудольфа по-дружески приобнял.
– Уж не думаешь ли ты, обер-лейтенант, что так легко от меня отделался? – усмехнулся он. – Жди вызова!
Вскоре пришла бумага с направлением в 7-й автотранспортный батальон, куда перевели Гудериана. Танки по Версальскому договору Германии иметь не разрешалось, но в автотранспортных подразделениях использовались их макеты, по которым позже втайне изготавливались реальные машины на заводе «Рейнметалл». Рудольф как губка впитывал идеи молниеносного прорыва с помощью броневых машин, которыми был одержим Гудериан.
Зимой следующего года состоялись учения, на которых механизированными войсками командовал полковник Вальтер фон Браухич. Это были уже комплексные испытания по взаимодействию с пехотой и авиацией. Рудольф командовал ротой «лёгких» танков, то есть обтянутых парусиной грузовиков, и бронемашин. Гудериан выступал экспертом по танкам. Он чётко и доходчиво объяснял подчинённым и вышестоящему начальству действия механизированных подразделений в бою и особую роль танков для прорыва обороны противника. Вскоре ему предложили преподавать в академии.
Германия постепенно выходила из международной изоляции. Военная мысль в лице Гудериана пыталась доказать, что победа в будущей войне достижима только посредством короткой кампании, осуществляемой ударом бронированных соединений. Его яркую, одарённую личность, притом обладающую колоссальной работоспособностью, высоко ценили в армии.
По личной просьбе Гудериана его направили командовать 3-м (прусским) автотранспортным батальоном, куда был немедленно переведён и Рудольф. Этот батальон, по сути, являлся уменьшенной копией будущей бронетанковой дивизии со всеми её подразделениями. И хотя большая часть танков и противотанковых орудий были деревянными макетами, учения проходили так, будто всё было настоящим.
– Господин майор, – обращался к Гудериану Рудольф, – если мы будем разворачивать такой батальон в танковую дивизию, нам позарез необходима радиосвязь. Без неё нечего и думать об эффективном управлении подразделениями и даже отдельными танками.
– Ого, обер-лейтенант, ты, как всегда, зришь в корень! – насмешливо ответил Гудериан. – Связь надо создавать раньше, чем танки. Успех быстротечных операций, производимых на значительном удалении от базы, зависит от бесперебойной и чёткой коммуникации между командирами самого высокого и самого низкого уровней. Сначала мы потребуем наладить радиосвязь со штабами танковых рот, а потом и с каждым танком в отдельности.
В 3-м автотранспортном батальоне отрабатывались все фазы военной операции: наступление, оборона, фланговая атака, фронтальная атака при поддержке пехоты и кавалерии, взаимодействие с артиллерией и авиацией. Не только Рудольф, но и все служащие в этом батальоне офицеры стали настоящими фанатиками, отстаивающими идею командира о моторизации и создании танковых войск.
Через полтора года Гудериана перевели на должность начальника штаба инспекции автотранспортных войск. Командиром 3-го батальона стал капитан фон Краузе. Инспекция была создана для восстановления и образования танковых войск, и её «автотранспортное» название действовало как прикрытие. На базе 3-го батальона продолжались практические испытания идей Гудериана, и Рудольф часто встречался со своим бывшим командиром.
Летом после напряжённых учений Гудериан пригласил его на очередную беседу.
– Рудольф, ты как-то рассказывал мне, что во время войны был в плену у русских и даже привёз себе оттуда жену.
– Да, я провёл там два года.
– А ты не хотел бы снова посетить эту благодатную землю?
Рудольф вопросительно уставился на командира, понимая, что Гудериан ничего не говорит просто так. Если он делает такое предложение, значит, всё уже обдумано им и согласовано.
– Если есть такая необходимость, я готов.
– Необходимость есть. Недалеко то время, когда ограничения Версальского договора будут сняты и мы сможем создавать свои бронированные армии. К этому моменту мы должны иметь подготовленный командный состав, конкретные конструкторские разработки, опытные образцы и возможности для их испытания. Всё это нам удалось реализовать на территории Советов. В одном из городов на Волге создана танковая школа под кодовым названием «Кама». Там обучаются наши офицеры и испытываются образцы техники. Мы активно сотрудничаем с русскими, что выгодно обеим сторонам. Это пока единственное место, которое можно назвать колыбелью будущих танковых войск.
Туда отправится наша инспекция с целью проведения проверки функционирования школы, налаживания контактов с руководством броневых частей Красной Армии и конструкторами. Важно оценить свойства имеющейся у нас и у них техники. Я попросил начальника инспекции генерала Лутца включить тебя в состав комиссии, поскольку ты имеешь большой практический опыт в управлении моторизованными частями и их использовании.
– Я понял, господин подполковник.
– Не надо так официально, Рудольф! Мы здесь одни. Выезжаем через неделю. С тобой ещё свяжутся дополнительно. До встречи!
Гудериан пожал Рудольфу руку и уехал.
– Кэти, я еду в Россию! – огорошил вечером жену Рудольф.
– Куда?.. – удивлённо переспросила Катя.
– Ура!! – закричала тринадцатилетняя Елизавета. – Я тоже хочу ехать с тобой, папа!
Рудольф обнял дочку:
– Это невозможно, Лизи. Я еду не на отдых. Со мной несколько офицеров.
– А что ты собираешься делать в России? – наконец собралась с мыслями жена. – Какие у тебя там могут быть интересы?
– Ну, ты же понимаешь, что я не могу всё тебе рассказать. Еду по делам службы.
– Я бы очень хотела, чтобы ты встретился с Мишелем…
– Я бы тоже хотел этого, но такая встреча маловероятна. У меня нет его адреса, а наводить справки небезопасно. Мы, скорее всего, будем в каком-то закрытом подразделении, откуда выехать не представляется возможным.
– Ну а вдруг? – с надеждой спросила Катя.
– Эти ваши русские «вдруг» и «авось» никогда ни на чём не основаны, – улыбнулся Рудольф. – Но вы непременно на них надеетесь и попадаете впросак.
– Не всегда…
– Гадать не будем, оставим два процента, что такая встреча удастся, – примирительно заключил Рудольф.
Через неделю он в составе комиссии инспекции автотранспортных войск Германии выехал в Советский Союз.
