Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
3. Философия войны: от «непротивления злу» до «Кодекса Бусидо»
В дневнике графа Л. Н. Толстого, в записи от 29 апреля 1904 года, отмечено:
«Все это время писал еще прибавление к статье о войне. Нынче кончил и доволен ей…»
Первые наброски статьи на животрепещущую тему яснополянский старец сделал еще 30 января, спустя три дня после объявления войны. 19-го марта отдал материал в переписку. Затем правил, делал вставки и уже после отправки рукописи дописывал прибавления. Под первым прибавлением поставлена дата 30 апреля (итого работа заняла ровно три месяца), но было еще и второе прибавление, помеченное 8-м мая. В окончательном варианте статья названа «Одумайтесь!».
Писатель, хоть и находился большую часть времени в Ясной Поляне, был весьма информированным человеком. Мыслил независимо и бесстрашно, в соответствии с собственными идеалами, и привычный для большинства миропорядок представлялся ему ненормальным, весьма далеким от совершенства. К примеру, вот каково было его мнение о посещении Императором войск, намеченных для похода в Маньчжурию (написано это еще до Высочайшего смотра в Орле 6-го мая):
«Газеты пишут, что при встречах царя, разъезжающего по России гипнотизировать людей, отправляемых на убийство, проявляется неописуемый восторг в народе. В действительности же проявляется совсем другое. Со всех сторон слышатся рассказы о том, как там повесилось трое призванных запасных, там еще двое, там оставшаяся без мужа женщина принесла детей в воинское присутствие и оставила их там, а другая повесилась во дворе воинского начальника. Все недовольны, мрачны, озлоблены. Слова: «за веру, царя и отечество», гимны и крики «ура» уже не действуют на людей, как прежде…»
Эта картина резко контрастирует с той, которая, по сообщениям иностранных информационных агентств, наблюдалась в противоположном лагере. Япония была охвачена небывалым милитаристским подъемом. В обществе давно уже укрепилось стремление поставить Россию на место, отомстить за ее оскорбительное отношение к Стране восходящего солнца как к второстепенной державе. Там тоже люди шли на суицид. Так, в знак протеста кончали жизнь самоубийством добровольцы, которых по каким-либо причинам не брали в армию. Об этом со ссылкой на телеграммы из Токио поведал Н. Г. Гарин-Михайловский в своем «Дневнике во время войны». Газеты сообщали также о жертвенном самоубийстве 63-летней «матери-патриотки». В предсмертном письме к сыну, поручику Судзуки, были такие слова:
«Если я буду дольше жить, то зря буду занимать место в твоей душе, и ты из-за этого можешь отставать от других на фронте. А если так, то нет большей неверности государю. Поэтому я и решила покончить с собой, чтобы под сенью листьев и трав услышать о твоем ратном подвиге».
Не последнюю роль в формировании духа японского воинства сыграли традиции и средневековые предания. Уникальным носителем древней мудрости, явившейся результатом многовекового осмысления военного опыта, был «Кодекс Бусидо» («Путь благородного воина»). Собственно, это учение складывается из трудов нескольких средневековых авторов. Вряд ли о них были достаточно осведомлены в России в начале ХХ века. И напрасно! Кодекс содержит немало философских положений, моральных установок и практических советов по военному мастерству, с которыми было бы полезно ознакомиться любому.
Для примера, приведу несколько изречений воина-мыслителя Ямомото Цунэтомо:
«Путь самурая обретается в смерти. Когда для выбора имеются два пути, существует лишь быстрый и решительный выход – смерть. Будь тверд в своей решимости и иди вперед. Умереть, не достигнув цели – это действительно фанатизм. Но в этом нет бесчестия. Но не добиться своей цели, отступиться и продолжить жить – это трусость.
Настоящий мужчина не думает о победе или поражении. Он безрассудно бросается вперед – навстречу смерти.
В течение всей своей жизни каждый день продвигайся вперед, становясь более умелым, чем вчера, более умелым, чем сегодня. Этот путь никогда не заканчивается.
Мужество заключается в том, чтобы, стиснув зубы, идти вперед, не обращая внимания на обстоятельства.
Настоящие мудрость и храбрость рождаются из сострадания. Когда человек наказывает кого-то или стремится к чему-нибудь, неся сострадание в своем сердце, то всё, что он делает, будет правильным и обладающим безграничной силой.
Что важно, чтобы быть самураем: развивать свой ум, поощрять в себе человечность и укреплять храбрость.
Сначала выигрывай, сражайся потом.
Сначала намерение, затем – просветление.
Не существует ничего невозможного.
О достоинствах и недостатках предков можно судить по поведению их потомков. Человек должен поступать таким образом, чтобы проявились хорошие качества его предка, а не плохие. В этом заключается уважение к предкам.
О достоинстве говорит спокойное выражение лица. Достоинство проявляется в немногословности. Есть достоинство в безукоризненности манер. В основе всего этого простота мышления и сила духа».
В противовес этому русское богоискательство, в лице его выдающегося представителя, графа Л. Н. Толстого, некогда офицера, выдало нечто совсем иное. Вот несколько цитат из начальных глав его уже упомянутого публицистического сочинения «Одумайтесь!»:
«Опять война. Опять никому не нужные, ничем не вызванные страдания, опять ложь, опять всеобщее одурение, озверение людей.
Не могут просвещенные люди не знать того, что поводы к войнам всегда такие, из-за которых не стоит тратить не только одной жизни человеческой, но и одной сотой тех средств, которые расходуются на войну… Все знают, не могут не знать главного, что войны, вызывая в людях самые низкие, животные страсти, развращают, озверяют людей.
Правительство возбуждает и поощряет толпы праздных гуляк, которые, расхаживая с портретом царя по улицам, поют, кричат «ура» и под видом патриотизма делают всякого рода бесчинства. И по всей России, от дворца до последнего села, пастыри церкви, называющей себя христианской, призывают того Бога, который велел любить врагов, Бога-Любовь на помощь делу дьявола, на помощь человекоубийству.
И одуренные молитвами, проповедями, воззваниями, процессиями, картинами, газетами, пушечное мясо, сотни тысяч людей однообразно одетые, с разнообразными орудиями убийства, оставляя родителей, жен, детей, с тоской на сердце, но напущенным молодечеством, едут туда, где они, рискуя смертью, будут совершать самое ужасное дело: убийство людей, которых они не знают и которые им ничего дурного не сделали… Остающиеся же дома радуются известиям об убийстве людей и, когда узнают, что убито японцев много, благодарят за это кого-то, кого они называют Богом.
И всё это не только признается проявлением высоких чувств, но люди, воздерживающиеся от таких проявлений, если они пытаются образумит людей, считаются изменниками, предателями и находятся в опасности быть обруганными и избитыми озверевшей толпой людей, не имеющих в защиту своего безумия и жестокости никакого иного орудия, кроме грубого насилия».
Статья была опубликована в британской газете “Times” 27 июня 1904 года (по российскому календарю – 14 июня), когда эшелоны 52-го драгунского Нежинского полка были уже в пути. Разумеется, офицеры нигде – ни в пути, ни уже по прибытии в Маньчжурию – не имели возможности познакомиться с этим сочинением. В России оно было сразу же запрещено, но некоторые газеты – «Русский Листок» (20 июня), «Новое Время» (21 июня), «Гражданин» (24 июня), «Московские Ведомости» (27 июня) – поместили критические отклики. Однако понять, из-за чего все-таки разгорелся сыр-бор, было трудно, оставалось только предполагать, что дело в пацифизме, в известном толстовском «непротивлении злу насилием». А вот в Стране восходящего солнца центральные газеты и журналы оперативно познакомили читателей с кратким содержанием памфлета. Видимо, рассчитывали подчеркнуть слабость духа и небоеспособность противника. Но ведь русский писатель критиковал и призывал одуматься обе стороны. И это нашло отклик в охваченной милитаризмом Японии. Оказывается, в ней уже нарастало антивоенное движение («хеймин ундо», что переводится как «движение простых людей»): первые митинги против надвигающейся войны прошли еще осенью 1903 года. А 7 августа (25 июля по ст. ст.) 1904 года социалистическая газета «Хеймин симбун» опубликовала полный перевод «Одумайтесь!» под заголовком «Трактат Толстого о Русско-японской войне». Потом выпустили несколько дополнительных тиражей этого номера, а также и отдельную брошюру, которая разошлась в нескольких десятках тысяч экземпляров. Неслыханно для страны самураев!
И тем не менее – война началась, и решение накопившихся противоречий легло на плечи военных. Теперь всё зависело от их воли, упорства, выдержки, способности переносить тяготы и умелого владения оружием. Офицеры-Нежинцы, думается, тогда могли бы поспорить с графом Л. Н. Толстым. Они, профессиональные воины, скорей всего, не были знакомы с «Бусидо», однако, несомненно, имели четкие представления о чести, благородстве и необходимости жертвенно служить Отечеству.
