Снежная бабочка

Снежная бабочка

Аннотация

Меня зовут Данко, и я вор! Красивый, молодой, амбициозный, добивающийся цели. Деньги – моя страсть, а шикарные девочки – мимолетное счастье грешной души.

А еще я азартный игрок, которому улыбалась фортуна до того дня, когда проигрался по-крупному и задолжал очень опасному человеку.

Теперь ставка – моя жизнь, а Карпаты – спасенье! Отправляясь туда, я надеялся сорвать хороший куш, но все пошло наперекосяк с появлением загадочной незнакомки.

Пролог

Она, будто из ниоткуда, предстает передо мной в белой ночной прозрачной сорочке. На прекрасное, идеальное лицо ложится лунный свет, делая его еще более привлекательным, чем есть. Пухлые губы смущенно улыбаются. Глаза – что синее глубокое небо, смотрят прямо, проникновенно и приковывают к себе. Я заворожен. Покорен. Возбужден. Тянусь ладонями к ее длинным белоснежным волосам и ощущаю, как приятно проводить по тугим шелковым прядям, достигающим тонкой девичьей талии. Это сон? Нет же, черт! Будь я трижды проклят, если сплю.

– Ты реальна? – почти шепчу рядом с манящими устами девушки. Она опускает глаза. Делает это так, что голову кружит от ощущения ее невинности. Запах женского тела опьяняет, будто опиум. Наркотик, что заставляет мыслить лишь о нашей близости. Руки сами опускаются на хрупкие плечи и стягивают с ночной богини ту самую сорочку, что мешает взору полностью насладиться обнаженным телом.

Через миг девушка поднимает глаза, и в них нет больше того смущения, что прежде. Казалось, я скинул с нее сдерживающие оковы и освободил от ненужного препятствия. Чувствую сейчас, как она дышит: часто и неуверенно. Ее дыхание холодом обжигает раскаленную кожу, впиваясь ледяными иглами в возбужденное тело, которое реагирует на фантастические прелести девушки. Пышная женская грудь неприлично вздымается, требует того, чтобы коснулся… И я касаюсь затвердевшего соска губами, незнакомка выдыхает и зарывается пальцами в мои волосы. Массирует голову, доводит до безумия, заставляет мой член деревенеть с каждым движением руки, которая медленно опускается по позвоночнику, перемещается к низу живота и достигает мужского естества.

– Я реальна, – шепчет манящими устами. – Чувствуешь? – Изящными пальчиками дотрагивается до члена, который так и норовит ворваться, как ураган, в сладостное лоно богини. Контроль над телом и разумом исчезает. К дьяволу его! Накрываю алые губы своими, а языком настойчиво проникаю внутрь, лаская небо. Жадно впиваюсь в нее, страстно, будто хочу испить до дна, хочу вкусить опьяняющего нектара и погрузиться в нереальную негу. Желание заполняет, возбуждение становится невыносимым. Одним рывком я поднимаю тонкий стан на руки, и вот мы уже лежим на мягкой постели. Девушка трепетно дрожит, а я, словно подросток, боюсь причинить ей боль, боюсь того, что ей не понравятся мои ласки. От этого стараюсь быть нежным и не напористым, как обычно. Пальцами нащупываю соски, а поцелуями покрываю шею. Языком провожу по часто пульсирующей венке, что синей тоненькой ниточкой опускается к груди, я – за ней. Все ниже и ниже, достигаю пупка. Ласкаю его губами, а ладонью скольжу по внутренней части бедра. Устремляюсь к самому сокровенному, нахожу нежные складки и принимаюсь за них. Слышу тихий истомный стон, отчего улыбаюсь. Ей нравится… Моей ночной богине нравится все, что делаю. Интуитивно понимаю: она хочет меня так же сильно, как и я ее. Не разочаровываю и раздвигаю колени, устраиваюсь между ними, сжимаю упругие ягодицы и аккуратно ввожу член в мокрое пульсирующее лоно. Чувствую, как острые коготки впиваются в мягкую ткань кожи на спине, но боли не ощущаю. Сейчас я поглощен лишь ею – прекрасной красавицей, что тихо стонет подо мной. Вхожу глубже, и так мне хорошо становится, что вот–вот возбужденная душа воспарит к небесам. И это со мной впервые. Невероятные ощущения эйфории, будто я парю в невесомости, и опускаться на землю не хочется. А она ангел, что награждает меня самым счастливым моментом в моей никчемной жизни.

Единым целым становимся с каждым толчком, поцелуем, взглядом. Мы поглощены друг другом, существуем только она и я. Так пусть же это никогда не закончится! Пусть еще долго длится интимная близость, дарящая настоящую страсть.

Еще один толчок. Еще один рывок, и мой член готовится сдаться ей – девушке, которая пленила мое сердце…

…Темно. Хорошо. Легко. Кончил.

В этот момент чувствую, как проваливаюсь куда–то. Лечу с высокой горы и не понимаю, когда приземлюсь. Мистика, но я скептик. И лишь осознание того, что со мной происходит что–то странное, мгновенно отключает сознание. Чертовщина!..

Подскакиваю на постели от громкого стука в номер–люкс, куда два дня назад поселился. Окидываю взглядом большую комнату, провожу по простыне, где еще совсем недавно, как мне казалось, лежала незнакомка. Но теперь я остался один. Опускаю ноги с кровати и совершенно обнаженный подхожу к двери.

– Дан, открой! Ты живой там? – доносится голос Макса. Я незамедлительно распахиваю створку, думая о том, что он мог встретиться с ночной гостьей в коридоре отеля, когда та уходила.

– Ты видел ее? – первое, что выпаливаю, глядя на Макса безумным взглядом. – Отвечай!

– Кого, Дан? О ком ты спрашиваешь? – недоумевает Макс, а я читаю по его глазам, что он не понимает, о ком это я.

– Ну, ее! Снежную бабочку – Даялу!..

– Бро, ты совсем рехнулся? Что принимал вчера, а? Ее не существует, Дан, опомнись уже!

– Макс, она реальна! – настаиваю на своем.

– Хм… У тебя сегодня важное дело, так что приходи в себя! Если провалим, тогда точно к твоей Даяле на тот свет отправимся!

Глава 1

Неделей ранее

– Да ладно тебе, бро, – хлопаю по плечу Леху, который расстроен до глубины своей воровской души.

– Тебе все нипочем, Дан? – скидывает он мою руку и говорит настолько писклявым от страха голосом, что смешно становится. – Нас убьют, ты это понимаешь? – Его писк переходит на крик. – Зароют где–нибудь в лесу, да так глубоко, что гнить придется долго, если бабки не вернем этому мудаку Роде до рассвета.

Леха напоминает, что кругленькую сумму, занятую нами под большие проценты для игры в покер у местного мафиози Роди, которого только что назвал мудаком, нужно вернуть, иначе полетят наши головы с плеч долой.

Да, в тот вечер что–то пошло не так и мы все просадили, теперь же оставалось одно: иди к бандюгану на поклон и просить отсрочки.

– Не дрейфь, чувак! У меня есть план, – стараюсь утешить немного друга, иначе с ума сойдет.

– План?! – говорит и взъерошивает пальцами рыжий затылок, знает же, что я из любых ситуаций, какими бы они провальными для нас ни были, выходил чистеньким. – Ну?

– Пойдем к Роде и попросим отсрочки, – уверенно выдаю я, на что Леха закатывается истерическим смехом.

– Нет, ты точно рехнулся! Да он даже слушать тебя не станет, сразу три шкуры с нас спустит! – уверяет бро, все еще смеясь скорее от страха, чем от радости.

– У меня есть что ему предложить! Он купится, поверь мне. – Хитро прищуриваю глаз и двигаюсь к своей машине, скрипя снегом, что расстилается под ногами пушистым ковром.

***

Белые хлопья похожи на вату. Крупные, мокрые. К лобовому стеклу прилипают так часто, что дворники в машине не успевают работать. Метель сегодня разбушевалась не на шутку, но это не расстраивает, потому как Родя повелся на мои слова о богатеньком иностранце, который собрался покупать недвижимость в Карпатах. Именно ему я накануне проиграл в покер. Жорж так распинался о красоте снежных гор, что у меня – вора со стажем – тут же созрел план, как добыть кругленькую сумму для Роди.

– Как у тебя это получается? – с облегчением вздыхает Леха, который успел в штаны от страха наделать.

– Что? – задаю наводящий вопрос и смотрю на дорожную полосу, что с каждой секундой все больше превращается в белое полотно.

– Людей разводить, – выдает друг.

– Это талант, бро! – Довольно улыбаюсь, а в голове прокручиваю план действий: билет на самолет, минимум вещей, дорогой отель и красивая шлюха для отвода глаз. Последнюю я там и найду, чего с собой тащить. Как говорится, со своими дровами в лес не ходят.

– С утра отправишься? – не унимается Леха.

– Да! Родя мне еще денег для снобского прикида подкинул, так что все гладко сработает. Мы долг вернем, и еще нам останется. – Останавливаю машину у высотки, где Леха апартаменты снимает. – В Карпатах меня Макс встретит. Помнишь его?

– Помню, из какой задницы мы его когда–то вытащили, – отвечает друг. – Только я бы не доверял ему. Будь осторожен, Дан! – Прощаемся рукопожатием, как подобает реальным пацанам. Включаю звук на полную, завожу мотор и рву машину с места. Авто чуть заносит на скользкой дороге, но я водитель опытный, уверенно держу руль и мчусь в сторону старого района города, где снимаю однокомнатную квартиру у одной старой девы. Горячая штучка, должен признать, видел адский огонек в ее бесцветных глазах, когда за деньгами приходит. Я красавчик. Обаятельный подонок, который будоражит женский пол, невзирая на возраст. Ах, девочки! Любите вы высоких, подтянутых и статных брюнетов.

– Да-ан! – Протяжный мелодичный голос звучит в ушах, как только двери лифта открываются. – Я заждалась тебя, красавчик!

– Кира, детка, прости! – лукаво улыбаюсь в ответ длинноногой, с очень привлекательными формами девушке. – Дела, – говорю, глядя в ее большие карие глаза, касаюсь нежной кожи щеки и провожу большим пальцем по пухлым губам. Правда, должен отметить, что Кира кукольной красоты добилась хирургическими вмешательствами, но мне пофиг. Грудь девушки четвертого размера хоть и не настоящая, зато на ощупь приятная.

– Мы уже полгода вместе, а ты все еще не сделал мне дубликат ключей от своей квартиры, – произносит с обидой Кира и надувает губки. – Тогда не пришлось бы торчать столько времени у твоей двери…

«Еще чего?» – пробегает мысль. Молча щелкаю замком и прохожу внутрь скромно обставленной квартирки. Кира следом. Хорошо, что она пришла, потому как мне просто необходимо хорошенько расслабиться после очень напряженного дня, когда на кону оказались моя жизнь и Лехина.

– Я в душ! – Снимаю кожаную куртку с себя и бросаю ее на мягкий пуф, стоящий под вешалкой в коридоре. – Спину потрешь? – Кира широко растягивает губы в улыбке и кладет норковую бурую шубку, которую я ей прикупил за приличные деньги, поверх моей кожанки.

– А как же! – еще шире улыбается девушка в предвкушении хорошего мокрого секса.

И вот струи теплой воды спускаются по нежной, ровно загорелой коже Киры. Бронзовый оттенок у нас почти одинаковый. У меня природный, а вот у нее – заслуга солярия. Каштановые шелковистые волосы мокрыми прядями прилипают к спине, по которой нежно вожу пенной мочалкой. Достигаю округлых бедер и тру по ним, отчего Кира выгибается, показывает мне, как ей становится приятно. Рывком разворачиваю девушку к себе и впиваюсь в губы, теребя и чуть покусывая их. Она отвечает, затем отстраняется и опускается на колени, благо у старой девы – хозяйки квартиры – в ванной достаточно места, чтобы вместилась средних размеров душевая кабинка. Как раз для двоих.

Кира входит в азарт. Изящной ладонью касается моего члена, отодвигая нежную кожу. Проводит языком по затвердевшему стволу, а вскоре накрывает его влажными губами.

– О-о-о, развратница! – выдаю с наслаждением и зарываюсь пальцами в ее волосы. Шаловливый язык девушки вытворяет такое, что возбуждение накатывает новой сильной волной, которая проносится по всему моему организму. Белоснежные зубки чуть прикусывают головку, а рот все глубже заглатывает в себя мужское естество. Стону, черт! Да, именно. Кира в этом деле мастерица умелая, знает, от чего мужчина оргазм получает.

Не торопится останавливаться, но я хочу проникнуть туда, где будет теплее, уютнее и еще более приятно. Она опытная и понимает, что мне сейчас требуется. Разворачивается ко мне соблазнительной задницей, я пристраиваюсь сзади и настолько глубоко врываюсь в ее лоно, что приходится удерживать Киру за шею, чтобы не распласталась на мокром, скользком покрытии пластикового дна. Толчки становятся резкими и частыми. Еще и еще, а затем наступает долгожданное облегчение. Расслабился, надеюсь, и Кира тоже.

– Дан, а ты мне денег не подкинешь? – вдруг выдает Кира, затягиваясь сигаретой, вдыхая никотин и нарушая двухминутное молчание. Девушка поднимает голову с моего плеча и так жалобно на меня смотрит, словно деньги – это вопрос жизни и смерти сейчас для нее. – Мне бы маникюр подправить, а еще реснички подкорректировать нужно.

Перехватываю сигарету из ее рук, затягиваюсь и выпускаю несколько колец из дыма, которые медленно устремляются к потолку, а затем превращаются в белое облако.

– У меня нет денег на твои реснички, детка, – монотонно произношу, потому как именно сейчас из–за ненужных трат могут возникнуть проблемы.

– И отчего так несправедлива генетика? Тебе наращивание ресниц за ненадобностью, вон какие густые и длинные, хотя мужик должен быть не красивее обезьяны, – попрошайничает девушка, надеясь на мое сострадание.

– А ты потерпеть недельку не можешь? – задаю вопрос, из–за чего Кира неожиданно приходит в бешенство. Соскакивает с кровати и обрушивает на мою бедную голову столько негатива, что я и сам не догадывался, какой, оказывается, скряга.

– Ну ты и скупердяй, Дан! Не ожидала такого от тебя! Как трахаться с Кирой, значит, можно, да? А как попросила жалкие крохи, твой ответ – нет!

– А ничего, что я тебе только вчера бабла подкинул на гребаного стилиста, чтобы ты патлы свои в порядок привела, а? – не удерживаюсь я и тушу сигарету в пепельнице, что похожа на железный череп.

– Какой же ты мелочный! – еще громче кричит Кира и впопыхах натягивает на обнаженное тело велюровое черное платье. – Жмот проклятый! – не унимается она. – Да чтоб тебе в аду гореть!

– Если сгорю, тогда что ты делать будешь? А? У кого еще отсосешь за бабки? – Оскорбительно, понимаю, тут же жалею о том, что выкрикнул в ответ, но слово не воробей, назад не воротишь.

– Ну ты и мразь! Будь ты трижды проклят, Дан! Пусть твое каменное сердце поглотит тьма, а дает бесплатно только сатана! – Это было последнее, что прокричала Кира перед тем, как громко хлопнуть дверью…

Глава 2

Аэропорт Ивано–Франковска встречает меня разбушевавшейся метелью. Ураганный ветер словно с ума сходит, поднимает колючие снежинки, которые превращаются в рой пчел и больно жалят лицо. Ни хрена не видно. Как приземлились в этом буране, для меня до сих пор остается загадкой. Видимо, пилоты отчаянные парни, впрочем, как и я, если поперся к черту на кулички за делом, можно сказать, всей моей жизни. Родя не простит мне очередного провала, не в этот раз.

Разглядеть что–либо или кого–либо в белоснежном плену не представляется возможным. Укутываюсь в теплую, из натурального меха дубленку и поднимаю ворот, чтобы хоть немного укрыть тело от жуткого холода. Хотя на самом–то деле мороз некрепкий, но из–за промозглого ветра кажется, что я нахожусь в Антарктиде, где вечные льды живут веками.

– Данко! Эй, брат! – слышу наконец знакомый голос сквозь вой бурана.

– Макс, – отвечаю и понимаю, что зубы стучат не менее громко, чем ветер ушах. – Привет, чертяга! Что так долго? Еще немного опоздал бы и нашел бы на этом месте ледяную статую.

– В здании подождал бы.

– Не хотел светиться, там люди в погонах, а с ними я как–то общий язык совсем не нахожу.

– Давай в машину! – кричит бро, стараясь переорать звук метели.

В салоне авто тепло. Потираю окаменевшие руки, пытаясь разогнать в конечностях кровь, и понемногу согреваюсь. Макс едет, кажется, на ощупь, но я не удивляюсь этому, потому как, скорее всего, он достаточно хорошо знает каждый участок дороги, чтобы не слететь в какую–нибудь канаву. А если честно, меня это волнует меньше всего, я надеюсь услышать от Макса хорошие вести о Жорже.

– Ну, что ты узнал? Где наш француз остановился? – задаю вопрос другу, который обещал свою непосильную помощь, собираясь этим вернуть мне старый должок. А именно – Макс попросту обязан мне жизнью. Парадокс, моя же теперь отчасти зависит от него. Баш на баш, как говорится. – Наверное, в Буковели остановился? – предполагаю я.

– Не угадал, наш клиент выбрал местечко попроще и поближе к дикой природе. Дземброня!

– Что еще за броня?

– Дземброня, старик! Поселок, который затерялся на Карпатских склонах.

– Да едем хоть в самый ад, лишь бы к Жоржу поближе, – не разделяя таинственного восторга Макса, выдаю я.

– Тогда приготовься к долгой поездке. Путь туда неблизкий и небезопасный, особенно в такую метель.

– Я тебе доверяю, бро! А пока кемарну немного. – Макс одобрительно кивает и смотрит вдаль, где все еще свирепствует метель.

Просыпаюсь, когда за стеклом авто уже наступила ночь. Буран утих, а вместо непогоды перед глазами предстает низкое, усеянное мириадами ярких звезд небо. Полная луна настолько огромная и яркая, что кажется, потянись к ней рукой – и коснешься холодного света. Прекрасного и завораживающего. Впервые вижу таким ночное светило. Это нереально круто. А высокие вековые ели – картины, писаные маслом. Будто в какую–то сказку попадаешь, глядя на приглушенно освещенные горы, покрытые белыми шапками. Только в сказки я давно уже не верю, да и верил ли когда бы то ни было? Но моя реальность – это Жорж и его денежки.

– Скоро приедем? – тихо спрашиваю у Макса, потирая сонные глаза.

– Почти на месте, – отвечает бро.

Смотрю на заснеженную дорогу, по которой едем, и удивляюсь, как Макс до сих пор не застрял в каком–нибудь сугробе. Скорее всего, благодаря шипам на качественных шинах и дорогому внедорожнику. «Откуда такие бабки?» – интуитивно задаюсь вопросом. Макс будто мысли мои читает:

– Да, Данко, на походах в горы в наше время можно хорошо заработать. Учитывая то, что я из этих мест и знаю каждую скалу, ну если не как своих пять пальцев, то достаточно хорошо, чтобы организовывать экскурсии. Народ экзотики жаждет, адреналина и непредсказуемости. Опасности, если хочешь!

На эти слова я молча одобрительно киваю, а затем выдаю:

– Респект тебе от меня, бро. Может, и мне экскурсию устроишь, когда лоха разведем? Кстати, вон уже и крыши домов виднеются, только вот не ясно, где Жорж устроился.

– Ночь проведем у одного моего хорошего знакомого, а утром все узнаем. Поселение небольшое, нам не составит труда найти твоего француза, но… – замолкает вдруг.

– Но?!

– Подозреваю, что остановился он у дядьки Петро. Мутный он мужик, если честно. Замкнутый и с таким огнем в глазах, что когда смотрит, будто заживо сжигает. Правда, хоромы у него ничего. Мини-гостиница для туристов.

– Нам с этим дядькой детей не крестить. Главное, Жорж должен поверить, что я и он – это банальное совпадение.

Макс тормозит у одного небольшого деревянного домика, огороженного тыном. Колоритно смотрится, должен признать. Опускаю ноги на землю и тут же утопаю в снегу по щиколотку. Наверное, метель здесь меньше бушевала, чем в Ивано–Франковске, иначе провалился бы по колено. В избе горит свет, поблизости разрывается собака. Ее лай проносится громким эхом, наверное, достигает до самых вершин гор. Чужака зверина чувствует.

– Пес не кусается, пойдем, – хлопает Макс меня по плечу и направляется во двор. Иду за ним, по привычке с опаской озираюсь по сторонам. Луна светит. Звезды горят. В домах свет, из печных труб дымок к небу тянется. Загадочно все как–то вокруг, по–мистически, но красиво в этом захолустье, куда цивилизация еще явно не добралась.

На пороге нас встречает невысокий мужичок лет пятидесяти, с густыми с проседью усами.

– Максимко, проходите–проходите в хату! Ты как сказал, что приедешь, так я старуху свою пельменей налепить заставил. Горилочку остудил. Все по–людски, ты ж меня знаешь. – Хозяин дома явно радуется нашему появлению, наверное, родственник моему другу, или же принять на душу той самой горилочки одному не так скучно будет, как с собутыльниками. Впоследствии узнаю, что дядька Михайло двоюродный брат матери Макса.

Внутри дома уютно. Деревенская обстановка навевает добрую атмосферу, а тепло немного ослабляет напряженность. В печи монотонно потрескивают дрова, и ароматная пища на столе мгновенно заставляет желудок урчать от голода. Хозяйка ставит на стол бутыль с прозрачной жидкостью. Пельмени с домашней сметаной, копченое сало и соленые огурчики выглядят ужасно аппетитно. Кажется, я готов и целого поросенка поглотить, лишь бы насытиться.

– Айда к столу, хлопцы! – потирая ладони в предвкушении поднятия рюмки, приглашает нас Михайло.

– Смотри не нажрись, как свинья, а то знаешь, что с тобой будет! – перед тем как исчезнуть из гостинной, бросает угрожающе женщина хозяину дома. Тот отмахивается, мол, иди, баба, туда, куда еще не осмелился в трезвом виде послать.

Ничего вкуснее я в своей жизни еще не ел, то ли от голода так кажется, но нет. Хозяйка – стряпуха прекрасная, тут без сомнений. А вот сам Михайло мужик хоть и нормальный, да только слишком суеверный. А после пятой рюмки горячительного еще и сказочником оказывается. Получше братьев Гримм будет. Хозяин дома захмелел быстро, впрочем, как и мы с Максом, зато согрелись и наелись вдоволь.

– А дядька Петро? Не передумал еще тот охотничий дом продавать, что у подножья скал находится? – произносит Макс, информацию добывает для меня.

– А почто он ему? Как старшую дочку замуж за богача отдал, так и вовсе туда не наведывается. А тут сегодня и мужик заграничный к нему приехал. Покупатель, не иначе, – отвечает Михайло. – Деньги к деньгам, сынок…

– Верно! – соглашается бро. Я молчу, перевариваю слова Михайло и смотрю на огонь, который горит ярким пламенем в открытой печи. Знаю, что продавец банкам не доверяет, поэтому Жорж и снял наличные, чтобы расплатиться, как говорится, живыми деньгами.

– Петро совсем одичал. Марыся – его младшая – распутной девкой на поселке славится, а он будто не замечает этого. Раньше бы выпорол за такое деваху, но… Говорят, проклятье над их семейством повисло после того, как жинка Петра руки на себя наложила.

– Бред! – громко выдыхаю, слушая пьяный рассказ Михайло.

– Ай, не скажи, Данко, – прищуривается хозяин. – Ты вот не местный, тебе и не понять наших краев. Мы тут знаем больше, чем вы в своих больших городах.

– Ну конечно! – отмахиваюсь рукой.

– Вот слушай, что я расскажу, – не унимается Михайло, опрокидывая в себя очередную рюмку. – Когда–то давно жила в одном селе девушка, красоты необыкновенной – Даяла. Стройная, гибкая, светловолосая. В глазах ее отражалось синее небо Карпат. Да только гордая она была и непокорная. Всех женихов отвергала, за что и получила прозвище Снежная бабочка. Вроде вот она, стоит перед тобой, улыбается, а моргнешь – пропала, упорхнула.

Жил в том же селе парень – сын местного дьяка. Он был высоким, сильным, честным и доверчивым, а еще любил Даялу. Только та посмеялась над ним, сказав: если придет к ней ночью, она станет ему женой. И парень пришел, но после долгого ожидания понял, что был обманут, и тогда от обиды ушел в горы, где насмерть замерз. Люди же за это прокляли весь род Даялы и изгнали из поселка девушку, которая поселилась на одной из скал Карпат и стала мавкой.

– Может, хватит уже? – осекаю Михайло, не в силах больше слушать эти байки.

– Вам, городским, не понять, – не унимается тот. – Да только род Петра от рода Даялы тянется. Старшая, та, которую он замуж отдал, бесноватой была, оттого что имя ей при крещении такое же дали. Красивая, белая, точно бабочка снежная. А вот младшая – Марыся – распутница.

– Ты уже говорил, дядька! – вмешивается Макс. – Спать нам всем пора. Завтра у Петра поселимся. Горы Данко показать хочу, – избавляет нас бро от пьяного бреда Михайло.

Глава 3

Частный коттедж Петро находится на окраине поселения. Дом большой, двухэтажный, построен из массивного бруса. Окна пластиковые, все же цивилизация отчасти и сюда добралась. Ломаная крыша и балконы. По периметру располагаются фонари. А еще ели вокруг, настолько высокие, что кажется, они протыкают небо конусообразными кронами. Падает редкий снег. Кружится в воздухе крупными хлопьями и покрывает мощеные камнем дорожки, ведущие к центральному входу коттеджа. Дворник – сутулый мужичонка – лопатой сгребает снег, расчищая территорию.

Мы же с Максом двигаемся вверх по ступеням и вскоре оказываемся внутри большой комнаты, что напоминает своеобразный ресепшен. Тут больше на гостиную смахивает. Два одинаковых кожаных дивана, между ними журнальный стеклянный стол, а еще мое внимание привлекает камин, выполненный из натурального камня и стоящий в самом центре комнаты. На деревянных стенах, что покрыты темным лаком, висят оленьи рога. Еще – голова дикого кабана напротив. Делаю вывод: хозяин дома любитель поохотиться.

– Недурно! – выдаю я в то время, когда Макс подходит к высокой стойке, что находится в углу у большого окна. Несколько раз ударяет по настольному звонку, но никто не появляется.

– Странно, – говорит бро. – И где все?

– Иду! Иду–у–у! – слышится звонкий женский голос. Смотрю верх на лестницу с ограждением из художественной ковки и вижу, как спускается расфуфыренная девица, чьи медные волосы переливаются в дневном свете яркими бликами. Вызывающе, должен отметить, как и одежда на ней. Короткий топ, открывающий плоский живот, и обтягивающие стройные ноги черные штаны.

– Прекрасная незнакомка заставила нас ждать, но это стоило того, – лукаво произношу я, оценивая прелести юной особы и в мыслях представляя, что неплохо было бы уединиться с ней и посмотреть, что там под немногочисленной одеждой спрятано.

– О, Макс, привет! – Она растягивает губы в улыбке, кокетливо виляя округлыми бедрами, подходит к бро и громко чмокает того в колючую щеку.

– Марыся! Ты как всегда великолепна! – с обманным восторгом выдает Макс. – Мой клиент, – кивает в мою сторону. – Хочет горы увидеть, а где, как не у вас, поселиться?

– А он милашка! – развернувшись ко мне, подмигивает Марыся. – У нас как раз есть несколько свободных комнат, – говорит и смотрит на меня так плотоядно своими большими зелеными глазами, что возникает желание немедля согнуть ее пополам и хорошенько оттрахать.

– Марыся, кто там еще? – вдруг обрубает все хриплый, грубый мужской бас. Тяжелые шаги, что слышатся на лестнице, бьют, будто обухом по голове, и буквально вырывают из развратных мыслей. А следом еще шаги, не менее тяжелые.

– Папенька, тут Макс приехал и постояльца привез, – щебечет в ответ Марыся, и я не могу не заметить, как девушка на глазах меняется. От былой похоти и следа не остается, а миловидное личико становится белее.

Вот и хозяин дома Петро собственной персоной. Мужик здоровенный, на медведя похож, а бурая меховая безрукавка на нем еще больше оправдывает схожесть с хищником.

– Кхм–кхм… Постоялец, значит? – задет мне вопрос и смотрит так, будто и вправду сжечь дотла старается. Страшный тип. От него несет некой опасностью, но и я не лыком шит. Не запугаешь тяжелым, давящим, что тиски, взглядом.

– Горы хочу посмотреть. Местным колоритом насладиться. От жизни столичной отдохнуть и воздухом свежим надышаться, – отвечаю прямо, без малейшего страха.

– Данко, ты ли это? – вдруг из–за широкой спины Петра появляется Жорж. Наконец–то я нашел свой денежный мешок, а теперь дело за малым останется: взять сокровища и делать ноги из этой глухомани к Роде, что в столице меня дожидается.

– О, Жорж, мой старый добрый знакомый! – не скрывая наигранного восторга, выдаю я. Обнимаемся мы с денежным мешком на глазах у изумленной публики, будто сто лет друг друга знаем и так рады свидеться, что эмоциям предела нет. – Вот это встреча! Еще раз убеждаюсь, как тесен мир, друг. А ты какими судьбами тут?

– Прикупить недвижимости приехал, помнишь, я тебе говорил об этом, когда…

– Когда ты облапошил меня, как липку, в той игре в покер! – продолжаю за него.

– Именно! Надеюсь, ты не слишком расстроился тогда?

– Да что ты! Конечно нет. То были лишь жалкие крохи моего денежного состояния.

– Марыся, проводи наших гостей в номера, – вмешивается Петро, отдавая приказ дочери. – Ждем вас в столовой. Наша кухарка Олеся отменные сырники на завтрак готовит, – одобряет наше заселение хозяин дома, на что киваю, благодарю за уютный кров.

– По тебе большой театр плачет, Дан! Ты бы мог стать востребованным актером, – шепчет Макс у самого уха, двигаясь за мной по коридору. Впереди Марыся соблазняет, виляя попкой. От недавней застенчивости и следа не остается. Девушка на грех просится, чего скрывать явно не собирается. – Я бы сначала подумал на твоем месте, прежде чем… – намекает бро, снова читая мои извращенные мысли.