От Москвы…

Нижний – Киров

Утром первого дня отправляемся в ресторан, где знакомимся с директором Лендриком. Классический армянин – орлиный нос, глаза-маслины. Он, правда, из Грузии, из Абастумани.

– Мировой курорт был. Санатория на каждой горе стояла. Один воздух от туберкулеза излечивал. Все. Не нужно стало. Если б не уехал, спился бы или на иглу сел, как одногодки. Устроились в Саратове. Дети в школу стали ходить, сначала в штыки их приняли, потом подружились. Дети всегда так, взрослым сложней, да? Папа умер два года назад. Мама сейчас только смогла в Грузию поехать – друзей навестить.

Лендрик перенес тяжелую операцию, едва не умер, знакомые устроили в вагон-ресторан.

– Много кем поработал. Сейчас вот людей кормлю.

– Странное у тебя имя…

– Когда я родился, папа служил срочную где-то в России, составил имя из первых букв имен армейских друзей. Разных национальностей были друзья, тогда же все дружно жили.

– В Грузии дом продали?

– Зачем? Я свой дом никогда не продам, там могилы предков.

– А кем раньше работал?

– Много кем я был. В Абастумани – шофером на грузовике, потом автобус водил. В Саратове – строителем. Жизнь пришлось по новой начинать. Никому не пожелаю.

Сидит за столиком перед ворохом каких-то счетов, смотрит на нас скорбными армянскими глазами. Лендрику пятьдесят, мы с ним ровесники.

Ловлю себя на мысли, что девяностые пролетели, а я их в Москве вроде как и не заметил. Приходится отшучиваться:

– Я думал, ты в честь «Лендровера» назван.

– Я даже не знаю имен тех отцовских друзей, давно это было. Скоро дедом стану. Остальное, в сравнении с такой радостью, – ерунда. Скорее бы, уже хочется. Тебе хочется?