Бой-бой, Вася!

Часть 1. Мама верила

Смородина

Я бежал по проторённой дорожке мимо жёлтого пшеничного поля, зелёных садов, коричневых, крепко сбитых заборов к дому деда Семёна. Бежал за смородиной, громыхая ведром и поднимая тяжёлые клубы жирной тёмно-серой пыли. Смородину у деда начал продавать лет с восьми, а сейчас мне уже одиннадцать, и у меня есть первая и очень амбициозная цель – накопить на породистую овчарку Виту (имя придумал давно, наверно, ещё до желания завести собаку).

В саду деда Семёна у меня было своё тайное местечко. За яблонями, в кустах душистой чёрной смородины, я стелил старенький матрац, бросал скошенную дедом траву и валялся там часами, предаваясь бесконечным фантазиям и читая книжки.

Читал я в детстве много, упиваясь новыми открытиями, с головой погружаясь в яркую приключенческую жизнь героев. Обожал Драйзера, Мориса Дрюона, особенно серию романов "Проклятые короли», Гюго, Дюма, вообще, французскую классику, а также Толстого, Гоголя и всего Шерлока Холмса Артура Конан Дойла. А вот основную учёбу не жаловал, ходил в школу скрепя сердце, часто прогуливал, но был хваток и зарабатывал честные тройки. Любимыми предметами грезились – необозримая, пёстрая, вечно вращающаяся на глобусе география; палящая, пахнущая дымом и интригами история, уже тогда сдобренная «Баязетом» и «Моонзундом» Пикуля, ну и физическая культура – классика троечников. Ненавидел точные науки и русский язык, который ещё откликнется мне за нелюбовь, надаёт хлёстких пощёчин. Тяга же к чтению, к литературе будет со мной всегда и в будущем наставит меня на путь истинный, можно сказать, спасёт.

Однажды, как чёрт из табакерки, в мой тайник представился дед и сказал: "Васька, нечего лежать под кустами и мечтать о кренделях небесных! Иди вон смородину собирай и продавай на дороге проезжающим. Ведро – тринадцать рублей. Мне с ведра будешь отдавать двенадцать, рубль – твой». Сначала у меня не было особого желания лазить в жару в колючих кустах и собирать бесконечно мелкую и долгую ягоду: пока наберешь ведро, полжизни пройдет. Но потом приспособился: главное в этом нудном деле – закрыть дно, как только засыпешь дно, процесс шел веселее. Ещё веселее процесс пошёл с появлением в моей детской, но уже буйной на фантазию, голове радостно виляющей хвостом Виты с умными глазами.

Я вставал рано утром и ещё по прохладцу набирал два ведра, на это уходило три-четыре часа, затем бежал на трассу. Основными покупателями были туристы, едущие с озера Иссык-Куль, они брали смородину не торгуясь, да и прицениваться возможности не было, ближайшие мои конкуренты располагались на расстоянии. Я смекнул, что ведро не грех продавать и по четырнадцать, и даже по пятнадцать рублей, из которых два оседало в моём кармане, точно скроенных мамой по «Бурде» штанов. Под конец дня моя денщина составляла четыре-шесть рублей, в зависимости от того, сколько вёдер смородины я набирал.

К концу лета я заработал около ста рублей, ещё пятьдесят подарили родители на день рождения. И самым счастливым, уже осенним днём я бежал, пряча за пазухой дрожащую от дождя Виту, с родословной, умными глазами и хвостом. Тогда я понял, что цель в жизни нужна и важна, только ещё её надо хотеть, цель эту, а с хотением у меня никогда проблем не было.