На крыльях страсти. Серия Кома. Часть 2

Кто я?

Кромешная тьма скрыла очертания действительности. Я повела глазами, но беспросветная пелена не спадала.

– Кто я? Где я? Что со мной?

Мысли блуждали по глади рассудка, словно бумажные кораблики по бескрайнему океану. Ощутив умиротворение, я поняла, что меня ничто не волнует. Казалось, я пребываю в нирване.

Наконец-то от тягостной глубокой тишины в сознании забрезжили крупицы воспоминаний. Вопросы пробивались к свету, словно хрупкие ростки из растрескавшейся от засухи земли.

– Меня зовут Раиса? – безмолвие поглотило кроткую мысль.

Время словно остановилось.

Внутренний голос неожиданно ответил:

– Да. Раиса.

Подсознание задавало вопросы. Был любопытен несложный диалог с собой. Может, именно так люди сходят с ума. Я не унималась:

– Мне слегка за тридцать?

– Да, – услышала снова чёткий ответ.

Окружённая пустотой, я понимала, что рассчитывать могу только на себя. Я сильная и разберусь с навалившейся тишиной. Суждения настойчиво прокладывали путь, будто родник сквозь песок, обещая превратить воспоминания в реку жизни.

– Тридцать – много это или мало?

Ответ не заставил ждать

– Трудно сказать, – я прислушалась. – Это я сейчас сама себе ответила? Или?

Внезапно поток ответов на нескончаемые вопросы пронесся в голове:

– Для подростков – уже старуха. Для родителей, – ещё ребёнок. Для коллег, – опытная и ответственная сотрудница. Для друзей, – весёлая подруга. Для мужчин, причём всех возрастов, – привлекательная и обаятельная леди. Для семьи, – любимая жена и мамочка. Для себя, – состоявшаяся женщина встретившая любовь, родившая детей, преуспевшая в карьере и казалось идеальная во всем. Что ещё можно пожелать в этой жизни? Оказывается можно!

– Стоп! Так не уследишь за ходом мыслей и пропустишь важные моменты …хм …это я сейчас о себе подумала или образно о тридцатилетних женщинах? Похоже, что о себе.

Я хотела привстать, но ни черта не вышло. Тело усердно не подчинялось разуму. Руки, словно колоды не гнулись. От усилия приподнять голову, я ощутила, как в глазах набухли слезы, их тепло, и то, как они, стекая по щекам, просочились сквозь губы. На языке появился солоноватый вкус.

Сглотнув, я испытала боль, словно от острой ангины и, крикнув изо всех сил: «А-а-а!», поняла, что звук запутался в связках и канул в никуда. Шершавый язык разросся в горле словно кактус. Я пыталась произнести хоть слово, но ватный орган не повиновался. Ком с теннисный мяч мешал дышать, я задыхалась.

Похоже, что мне снился дурной сон, другого объяснения не было. Я продиралась сквозь тьму, усилием мысли тянула веки вверх, чтобы взглянуть, где я нахожусь. Но будто сшитые мёртвым швом, они не разлипались. Радужки метались в поиске щели, чтобы разглядеть обитель, но место, где приземлилось мое тело, я не узнавала.

Смущала некоторая странность. Я не слышала ни одного звука, только сердце стучало, как кувалда по наковальне, пробуждая новые суждения, которые, в конце концов, сбились в неуправляемый табун.

Старалась ухватить нить истории, но мысль унеслась, словно необъезженный мустанг. Навалившаяся усталость вмиг скомкала предыдущие размышления. Вспомнить прожитую жизнь не удавалось.

Угодив в кромешную тьму, я блуждала до следующего пришествия сознания.

Пролежав, будто вечность, овощем, без единого проблеска мысли, мне не хватало сил проговорить собственное имя. Неизвестно сколько я валялась в смертельной тишине, но внезапно случилось чудо.

Перед глазами расползалось белое пятно. Вскоре, я различила очертания парящего в воздухе создания, и восхитилась его неземной формой. Светящийся нимб над белоснежной курчавой шевелюрой завораживал взгляд, игривое ажурное оперение искрилось бриллиантами, а добрая улыбка на лице гостя, склонившегося надо мной, предвещала спасение.

Видение обнадёжило. Наконец-то произошли перемены, иначе, я просто скончалась бы от тоски. Если мою крышу окончательно снесло, я согласна на любого напарника рядом, это лучше, чем ни-че-го.

Это был он – мой ангел хранитель. Чтобы распознать его, не нужны знания, для этого есть интуиция. Он навещал меня время от времени и раньше, однако я не придавала значения появлению его в моей жизни.

Протянув руку к кудрям, я, впервые, хотела коснуться их, но ухватить облачные пряди не удалось. Пальцы тонули в тумане и не ощущали тверди физического тела. После множественных попыток дотронуться до неземного создания, утомлённые руки, напрасно блуждающие в пустоте, камнем упали от изнеможения. Ухватиться за ангела я не смогла, и снова ушла в небытие.

– Черт! Черт! – закричала я при пробуждении но, как и прежде голос увяз в груди. – Сколько длится это забвение?!

Словно в каменном мешке, я не могла шевелиться, но уже хорошо то, что здравые мысли не покинули голову, это, несомненно, радовало. Утешилась тем, что спаситель был в шаговой доступности.

– Он ещё здесь?! – вопрос пронесся в надтреснутой черепушке. От лёгкого прикосновения небесного создания к моим волосам, я вернулась к логическим размышлениям. – Слава Богу! он не оставил меня одну справляться с проблемами.

Вкушая нежные касания ангела, я плакала. Он оглаживал крылом мои лицо и волосы, душу щекотали бабочки, а из груди рвались наружу яркие сгустки похожие на звёзды. Взмывая, они рассыпались в пыль.

Сканируя тело пронзительным взглядом, он, словно механик, старательно чинил сломанный механизм. Осматривая мои внутренние органы, он, словно хирург, сшивал и латал раны, но вместо боли я видела звёздную пыль.

– Привет! – крикнула я громче. Но усилия были напрасны, он не слышал или не слушал меня.

Ангел витал надо мной, напевая голосом Уитни Хьюстон. После слов «Lave you!», я погрузилась во тьму.

Когда я очнулась, ангела не было, он оставил меня.

Внезапно меня охватило яркое чувство свободы.

Вечно обременённая работой и занятая семейными проблемами, я вдруг овладела временем и пустилась в путешествие по волнам жизни.

Тревога нарастала в момент приближения к последним дням жизни, и я решила успокоиться и порыться в добром детстве.

Возможно приобретенная свобода, лишь вынужденная мера.

«Так на чем я остановилась? – ощутив прилив сил, я немедленно ринулась на баррикады воспоминаний. – Начну сначала… кто я? – Память не подвела, я еще помнила собственное имя. – Я Раиса!»

Теперь я это знала точно. Но попытка выстроить собственную биографию превратила подробности жизни в кашу из мемуаров. Мысли копошились, словно навозные черви. Я тихо сходила с ума, пытаясь хоть как-то упорядочить цепь последних событий.

День начала страданий явился самым ярким воспоминанием. С утра он не отличался от других дней, которые закономерно повторялись.

…Монотонный звонок будильника предупредил о наступлении нового дня. Далее утренний «моушн», оживление организма кружкой горячего кофе с бутербродом из абрикосового джема на ароматном тосте.

Уложив волосы в причёску отточенными движениями рук с помощью фиксирующих средств и фена, я искала наряд соответствующего настроению. Неоднократная смена отняла драгоценное утреннее время, что раздражало.

Выверенные и отработанные до автоматизма жесты, как у робота, экономили время для приведения внешности в готовность номер один.

Не был исключением легкий поцелуй мужа в щеку перед уходом на работу. На сентиментальность банально не хватало времени. А зря!

…Сердце сжалось от жестокой реальности. Внезапно я поняла, что моя любовь к мужу затерялась в жизненном хаосе и испарилась. Когда зародилось отчуждение, я не вспомнила. Выуживая правду, я путано блуждала по истории любви.

Понимая, что настоящее изменить невозможно, я похолодела, задохнулась от безысходности и мысли, – какой я оказалась дрянью. Ещё мгновение и я бы умерла от стыда из-за совершенных поступков.

…За дверью дома меня ждала дорога с пробками, работа с авралами, накопившаяся усталость к концу дня, солидная зарплата в следующем месяце, которую некогда тратить из-за отсутствия времени.

Ритм жизни не удивлял, а наоборот полностью устраивал. Единственное чего не хватало в круговороте жизни, – детского крика и беготни, шумных игр, потому что дочек, Катюшу и Дашеньку, я оставила на попечение мужа и матери. При любой возможности я отправляла малюток к бабушке на дачу.

Сюрприз поджидал за дверью, как разбойник и нанёс сокрушительный удар по самолюбию и по привычной жизни. После напряжённой работы, дома меня ждала картина «Неждали».

В стельку пьяный Адам ошеломил потрёпанным видом, сразил наповал мрачным настроением. Последний раз несоизмеримое с жизнью опьянение я наблюдала в его студенчестве.

Пока я готовилась выразить презрение к его алкогольному бунту, он несуразно высказался в мой адрес и, не дожидаясь моей реакции, ретировался, оставив за собой шлейф недосказанности.

Я оцепенела, язык намертво прилип к нёбу, глаза в недоумении рыскали по мебели в поиске оправдания его поступка.

Судьбоносное решение, перевернувшее жизнь, муж вынес без моего участия.

С проклятого дня жизнь разделилась на «до…» и «после…» и летела на огромной скорости в тартарары.

…С трудом восстанавливая пробелы в памяти я, то уносилась в детство, то ясно помнила семейную жизнь, но последние часы жизни истерлись из памяти, казалось навсегда. Ералаш из воспоминаний прошлого и настоящего не давал полного представления о моем существовании.

Мучительно копаясь в истории, я не смогла восстановить цепочку событий ввергших меня в коматозное состояние. Похоже, диагноз я установила правильный. Иначе я не могла объяснить состояние не стояния.

С трудом составляя пазлы раздробленной картины, я легко оставила бренное тело и зависла над ним.

«О чудо! Я умею левитировать», – и оценила себя со стороны.

О, да! Природа наделила меня прекрасной, весьма симпатичной внешностью. Светлые от природы волосы, голубые глаза, неплохая фигура, тонкие губы с красивым изгибом, слегка вздёрнутый нос, это принадлежало телесной оболочке находившейся до недавнего времени в гармонии с внутренним миром.

Эфирное тело вернулось в неподвижное бревно. Раздражение нарастало, потому что я не могла подняться и начать новый день, но мозг работал исправно и выдал фееричные воспоминания.

Я помнила моменты, когда жизнь летела в тартарары до дня встречи с одноклассниками.

Что я забыла, чего не помнила? Что новый день уготовил?

Воспоминания медленно, но все же двигали к развязке.

День встречи одноклассников завершался.

Надежда вспомнить подробности последних дней, не нарушив хронологии, крепла.