Притяжение

© Юрий Аркадьевич Швыряев, 2019

ISBN 978-5-0050-5003-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Чёрная птица

Знал я любовь и обман
Жил в жестокой нужде
И, умирая от ран,
Видел я небо, где

Чёрная, чёрная, чёрная, чёрная птица
Над головою моею садовой кружится.
Чёрная, чёрная, чёрная, чёрная птица
Над головою моею садовой кружится,

Но на земле сырой
Силы вернулись ко мне,
И я забыл, дурной,
Что где-то в вышине

Чёрная, чёрная, чёрная, чёрная птица
Над головою моею садовой кружится.

И, вспоминая всё,
Что случилось со мной,
Я не думал о том,
Что в дали голубой

Чёрная, чёрная, чёрная, чёрная птица
Над головою моею садовой кружится.

Вот и пришла беда,
Жизнь потеряла смысл,
Понял я это, когда
Глянул случайно ввысь, а там —

Чёрная, чёрная, чёрная, чёрная птица
Над головою моею садовой кружится,
Только недолго, я верю, печаль будет длиться,
Скоро вернутся обратно счастливые дни.

Почему?

Почему с тобою встретились?
До сих пор не пойму.
Написал я, ты ответила.
Почему? Почему?
Неужели небо синее
Нам с тобою на двоих?
Неужели дни весны моей-
Это дни твои?

Почему берёзы белые
На ветру шумят?
Почему они несмелым нам
Дни разлук сулят?
Неужели мы расстанемся?
Неужели всё пройдёт?
Скоро, знаю я, растает снег,
И весна придёт.

Надо верить, что растает снег,
И весна придёт.

Не шуми ты, ветер

Не шуми ты, ветер, за окном,
Не мешай мне думать в этот час
О любви, что вспыхнула огнём,
Об огне, что в сердце не погас.
Не такой уж конченный совсем,
Жизнь зовёт, так значит нужно жить,
И не горе чувствовать в душе,
А способность подвиг совершить.
Не в раю живём, а на земле,
Нам труднее будет с каждым днём;
Только в сердце не бывать зиме,
Ведь оно горит таким огнём!

Потому, что…

Я ещё не написал тех строк,
Что меня могли бы успокоить.
Мир прекрасен так же, как жесток, —
Нам известно, что это такое.
Если солнце льёт лучи свои,
Если гроздь рябины пахнет летом,
А в душе запели соловьи, —
Значит всё, что есть, – прекрасно это!
Если голос соловья затих,
Если гроздь рябины почернела,
И не светит солнце нам в пути, —
Мир жесток, и плохо наше дело.
Не словами – сердцем говорю:
Не хочу тебе судьбы жестокой;
Если и пишу такие строки, —
Потому, что я тебя люблю!

Не сможешь

Ты можешь всё порвать.
Ты можешь всё забыть.
Меня не замечать,
Не верить, не любить.
Ты можешь уходить,
Ты можешь промолчать
И даже, может быть,
По новой жизнь начать.
Но лишь не в силах ты
Сломать мою любовь
За несколько простых
И откровенных слов.
Меняя времена,
Пусть вдаль летят года,
Ты позабыть меня
Не сможешь никогда!

Давайте думать

Друзья мои, товарищи по цеху!
Я знаю, что сейчас вам не до смеху.
Но юмор тем и ценен, что правдив,
Но это присказка, а сказка впереди.

В те дни, когда Генсеком был Ильич,
Тревожно жил товарищ наш – москвич.
Со всех сторон к столице поспешал
Всяк, чья страдала добрая душа.
Из ближних сёл, из дальних деревень
Тянулись все в Москву, кому не лень.
И, запивая водочкой тоску,
За колбасою ехали в Москву.
И, отстояв полдня в очередях,
И к электричке с сумками бредя,
Несчастный думал только об одном —
Забыться хоть на час счастливым сном.

Потом пришли другие времена,
На перестройку ринулась страна;
Опять ждала счастливых перемен,
Но получилось «СНГ» взамен.
И бывший зэк, и бывший секретарь
Без мыла влезли в царские врата.
И стали снова всех они новей —
И грешных нас и наших сыновей.
Они за нас решают, как нам жить,
Куда свои нам денежки вложить,
Кого и как нам следует любить,
И что нам дальше – быть или не быть?
И каждый дармоед, попав во власть,
Старается поболее украсть.
Забыв про совесть, доброту и честь,
Готов Россию выпить всю и съесть.

Но было, было, было много раз,
Когда гнала Россия всех зараз.
И хан Мамай, и немец и француз
На шкуре поняли, кто есть Иван-урус.
И верю я, что время подойдёт,
И каждый «новый русский» всё поймёт.
Поймёт начальник, мэр и Президент,
Что наступил критический момент,
Что Русь жива, что правит русский дух,
И дяди Сэма доллар нам не друг.
Что сталь крепка, и наш огонь горит.
И наш народ нас отблагодарит.
Что сохранили в душах мы огонь,
Когда бесплатно чистили вагон,
Когда детали лили для машин
И получали жалкие гроши.

Друзья! Сегодня вы – герои дня!
Но только правильно поймите вы меня.
Не дайте повод для бездушных дядь
Последние гроши у вас отнять.
Гулять и пить нам надо в выходной,
И лучше дома – хоть ужрись, родной.
Иначе будешь месяц ты пахать,
Чтоб денежки кому-нибудь отдать.
И, если есть в твоей башке мозги,
Ты сам себе хоть в этом помоги.

Друзья мои! Нам трудно жить сейчас,
Но так бывало много-много раз.
Пытаясь разобщить нас и прижать,
Забыли «господа», что все дрожат.
Но не от страха, а от злости той,
Что называлась на Руси – святой.
И если эту злость перетопить,
В ней можно все несчастья утопить.
Очистится от скверны вся страна,
Народ очнётся от дурного сна;
И на обломках прежней нищеты
В себя опять поверить сможешь ты.

Терпи, народ, условия трудны,
Но только в этом нашей нет вины.
Мы честно строим, пашем, создаём,
Мы Родине вторую жизнь даём.
И если бы не вы, мои друзья,
Поверить в это было бы нельзя.

Пусть каждый будет чист перед собой,
Пусть каждый не пасует пред бедой.
Когда мы вместе – жизнь ещё зовёт,
Пока мы вместе – Русь ещё живёт.

Друзья мои, вам тяжело, я знаю,
Но мир жесток, пока жестоки мы.
А если мы друг друга понимаем, —
Нам нет цены!

Было б прекрасно

Жизнь – лишь событий земных кутерьма,
Разумом не покорённая.
Где-то играют свадебный марш,
Где-то марш похоронный.
Звуки, сливаясь, рождают мотив
Всех судьбоносных решений;
Только стихию в себе укротив,
Жить будем без прогрешений.
Кто-то страдает, кто-то поёт,
Кто-то играет на нервах.
Кто-то надеется долго и ждёт,
Что будет первым из первых.
А с высоты, если вдруг поглядеть,
Всё, до смешного, красиво.
И забываешь про боль и про смерть,
Что стало невыносимо.
Сверху – лазурь, по бокам – бирюза,
Низ – изумрудного цвета.
Если бы рядом родные глаза, —
Было б прекрасно всё это.

Мне приятно

Мне приятно с тобою беседовать,
Ты, как друг, и поймёшь и подскажешь.
И в больнице меня проведаешь,
Как бывало уже однажды.
И такое ко мне отношение
Я ценю и считаю редкостью.
И моё к тебе уважение —
Отношенье моё ответное.
За тебя я, счастливую, радуюсь,
За тебя огорчаюсь, несчастную.
И моё состоянье оправдано,
Ведь друзей встречаем не часто мы.
Что пишу иногда – не домысливай,
Не ищи между строк откровения.
Надоедливый друг – уж не слишком ли,
Но пишу всё равно, тем не менее.
Я не Пушкин и даже не Лермонтов,
Просто души ценю я открытые,
Что в преддверии финишной ленточки
Зажигают огни позабытые.
И в сознании медленно крутится
День за днём, напряжённо и сумрачно.
Я уверен, мечты твои сбудутся,
Если будешь и дальше ты умницей.
Если жизнь свою – чистую, светлую,
Посвятишь ты семье – до последнего.
И, возможно, с тобою поэтому
Иногда мне приятно беседовать.

Кате и Лёше

В этот день – день Бракосочетанья
Вы мои примите пожеланья.

Посреди зимы, на склоне января,
Под лучами ласкового солнышка,
Над снегами белыми паря,
Выплывала белая лебёдушка.
А навстречу чёрный лебедь плыл,
Заслоняя мир своими крыльями.
Этот зимний день соединил
Души и сердца, друг другу милые.
И снежинок шустрый хоровод
Закружил влюблённых в танце праздничном.
Дай вам Бог, чтоб не было невзгод,
А побольше чтобы было радости!
Разные вас повстречают люди,
Только знайте твёрдо, наши дети,
То, что есть, была и вечно будет
Верность лебединая на свете.
Есть любовь, красивая и вечная,
В жизни только раз она встречается.
Есть и боль – душевная, сердечная,
Только пусть она вас не касается.
Пусть идёт дорога ваша прямо,
И глаза на мир глядят спокойно,
Пусть минуют слёзы вас и раны,
Пусть минуют беды вас и войны.
Счастье лишь в семье, единой дружной,
К этому должны всю жизнь стремиться.
Только понимать друг друга нужно,
Только дорожить друг другом нужно, —
Остальное всё у вас решится.
Перед Богом вы теперь едины,
Перед ним ответственность несёте;
Чтобы жизнь не пролетела мимо,
Чтоб плохое было не в почёте.
Я желаю вам любви и верности,
И детей, и внуков вам и правнуков!
Я желаю вам совместной вечности!
«Горько!» Поздравляю с вашим Праздником!

Стальцеховцам

Я горд, ребята, что я связан с вами
Одной на всех стальцеховской судьбой.
Я проморожен, запылён годами,
Я был студент, а стал почти седой.
Вся жизнь прошла под сводами стальцеха,
Где бок-о-бок тянули лямку мы;
И в неудачах наших и успехах
Как ни крути – есть наша часть «вины».
Но плакать и смеяться мы не будем,
Нам некогда, – «наш паровоз летит».
Когда мы порознь – это просто люди,
Когда мы вместе – это коллектив!
И в этом коллективе разномастном
Трудиться – для меня большая честь.
Здесь получаю я кусочек счастья.
Спасибо вам, ребята, что вы есть!

На турбазе

Хорошо отдохнуть на турбазе,
У горячей плиты постоять,
О стальцехе не вспомнив ни разу.
(И не стоит о нём вспоминать).
Отвлеченное знойное лето
Будет долго шуметь в голове;
Будет небо синеть до рассвета,
Будет ветер купаться в траве.
От дождя белокурым туманом,
Словно шалью укутанный лес.
Всё нормально идёт, всё по плану.
Всё меняется волей небес.
Но не знает никто в этом мире,
Что случится, и с кем и когда.
Иногда дважды два – не четыре,
Только это, поверь, иногда.
Хорошо! Хорошо на природе!
Хорошо со спокойной душой.
А душа, неспокойная вроде,
Тоже любит, когда хорошо.
Скоро вновь пожелтеют берёзы,
И пожухнет трава на лугу;
Спать улягутся летние грозы
В облаках, словно в белом снегу.
Паутинкою бабьего лета
Снова память уносит туда
В эти дни, проведённые где-то,
Что теперь не забыть никогда.

Напутствие. (Владимиру Ивановичу Сидорову)

Грустно… Вот ещё пенсионер
Среди нас, оставшихся в стальцехе.
Если никаких не примем мер,
Через год нам будет не до смеха.
Через два закроется пролёт,
Через три – формовка опустеет.
Дальше что на очереди ждёт? —
Дальше будет нам ещё грустнее.
Ветераны! Вы – скелет всего,
Молодёжь – лишь мясо на скелете.
Вы не получили ничего
В этой жизни на работе этой.
Всё отдав, что можно, за гроши,
Вы держали наше производство.
Но сейчас пришла пора решить
И уйти, что ж делать остаётся?
Наш тяжёлый труд ещё трудней,
Коль не видишь для себя отдачи.
Жизнь! Пора, пора вернуться к ней,
И нельзя с ней поступить иначе.
Уважаю тех, кто с нами был,
Кто потел и мёрз со мною рядом;
Кто работал, хоть и не любил
Эту жизнь, отравленную смрадом.
Но, довольно! Грустное – в багаж!
Может быть, когда-нибудь сгодится.
Будь здоров, пенсионер ты наш!
Скоро будешь вольною ты птицей.
И не нужен будет банкомат,
Иванов, Попов и остальные;
Ты не будешь больше формовать
На плацу штуковины стальные.
Только в этом отдыхе своём
Не забудешь ты былые годы.
Не забудешь лопнувший подъём,
С высоты свалившийся под ноги.
Не забудешь ты ТР-1,
Не забудешь свежий и горелый,
Не забудешь корпусов, станин
И всего того, что переделал.
Не забудешь ты своих ребят,
И девчонок тоже не забудешь;
Несмотря на всё, они тебя
Все любили. Ты их тоже любишь.
Но за этим праздничным столом
Много слов не скажешь на прощанье.
Выше голову! – такой совет даём,
Будь здоров! Будь счастлив! До свиданья!