Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 4. Мисс Аранделл пишет письмо
Наступила пятница. Родственники разъехались. Они отбыли в среду, как и планировали изначально. Все до одного предложили свою помощь. И каждому из них твердо отказали. Мисс Аранделл пояснила, что для восстановления сил ей нужен «полный покой».
Целых два дня после их отъезда Эмили Аранделл пребывала в тревожной задумчивости. Зачастую она даже не слышала, что говорила ей Минни Лоусон. Она могла вдруг пристально взглянуть на компаньонку и отрывисто потребовать все повторить.
– Бедняжка перенесла страшный шок, – заключила мисс Лоусон. И добавила, с мрачным удовольствием смакуя несчастье, лишившее скуки их однообразную жизнь: – Позволю себе заметить, что она теперь вряд ли оправится.
Зато доктор Грейнджер добродушно подшучивал над своей пациенткой. Он пообещал, что к концу недели она может спуститься вниз, попытавшись еще разок свалиться с лестницы. Ведь ее предыдущее падение просто смехотворно: она ничего себе не сломала, а посему не представляет никакого научного интереса. Если все его пациенты обретут ее ловкость, то ему придется повыкидывать все свои шины и спицы для лечения переломов.
Эмили Аранделл отвечала в том же шутливом тоне, ведь они с доктором Грейнджером были давними друзьями. Он стращал ее, она не обращала внимания на его угрозы, и они всегда получали удовольствие от общения друг с другом.
Но сейчас, после того как доктор удалился тяжелой походкой, пожилая дама лежала с мрачным видом, погрузившись в размышления и рассеянно внимая причитаниям Минни Лоусон, исполненной самых благих намерений, как вдруг слова компаньонки заставили ее насторожиться.
– Какой же ты злосчастный шалун, Бобби, – прощебетала Минни, склонившись над псом, которому постелили коврик у кровати хозяйки. – Разве не расстроился бы наш шалун Бобби, если бы понял, что сотворил со своей бедной несчастной благодетельницей?
– Что за идиотские обвинения, Минни! – возмущенно бросила мисс Аранделл. – Вы разве забыли наши английские представления о справедливости? Вы разве не знаете, что в нашей стране никто не может считаться виновным, пока не будет доказана его вина?
– Простите, но мы же знаем…
– Ничего мы не знаем, – отрезала Эмили. – И перестаньте дергаться, Минни. Довольно уже ныть по любому поводу. Вы вообще имеете хоть какое-то представление о том, как следует вести себя в комнате больной? Уходите и пришлите ко мне Эллен.
Мисс Лоусон смиренно опустила голову и неслышно направилась к двери.
Эмили Аранделл глянула ей вслед, испытав легкий укол совести. Как бы ни вела себя Минни, она старалась угодить хозяйке изо всех сил.
Хмурая задумчивость вновь омрачила старческое лицо.
Мисс Аранделл пребывала в состоянии печального отчаяния. Будучи дамой решительной и энергичной, она терпеть не могла бездействовать. Но сейчас ситуация сложилась особая, и Эмили никак не могла решить, какую линию поведения выбрать. Бывали моменты, когда она начинала сомневаться в своих собственных способностях, сомневаться в точности своих воспоминаний. И она не знала никого, ни единой души, которой могла бы полностью довериться.
Спустя полчаса послышался скрип двери. Мисс Лоусон на цыпочках вошла в комнату больной с чашкой крепкого бульона и остановилась в нерешительности, заметив, что хозяйка лежит с закрытыми глазами. В этот момент Эмили Аранделл внезапно произнесла два слова так громко и решительно, что компаньонка едва не выронила чашку.
– Мэри Фокс, – четко произнесла мисс Аранделл.
– Какой флокс, дорогая? – удивилась мисс Лоусон. – Вы сказали, что вам нужен какой-то флокс?
– Пожалуй, вы начали глохнуть, Минни. Я не упоминала никакого флокса. Я сказала: «Мэри Фокс». В прошлом году я познакомилась с этой дамой в Челтнеме. Ее брат еще служил в соборе Эксетера. Передайте мне чашку. Вы уже расплескали бульон по блюдцу. И не надо бродить по дому на цыпочках. Вы не представляете, как меня это раздражает. А теперь ступайте вниз и принесите мне телефонную книгу Лондона.
– Дорогая, может, я найду для вас нужный номер? Или адрес?
– Если бы я этого хотела, то так бы и сказала. Делайте, что вам говорят. Принесите справочник и еще положите сюда, на столик, мои письменные принадлежности.
Мисс Лоусон живо исполнила распоряжения.
Сделав все, что требовалось, она уже направилась к выходу, но ее остановил голос хозяйки:
– Минни, вы доброе и преданное создание. Не обращайте внимания на мою брань. Я только лаю, но не кусаюсь. Вы исключительно терпеливы и добры со мной.
Мисс Лоусон, заметно порозовев от удовольствия и пробормотав что-то бессвязное, вышла из комнаты.
Эмили Аранделл села в кровати, подложив под спину подушки, и принялась писать письмо. Писала она медленно, с частыми задумчивыми паузами и многочисленными подчеркиваниями. Она зачеркивала и исправляла некоторые слова, поскольку в школе ее приучили не тратить попусту почтовую бумагу. Наконец, удовлетворенно вздохнув, она поставила подпись, вложила бумагу в конверт и надписала имя адресата. Затем взяла новый лист бумаги. На сей раз Эмили сначала набросала черновик, перечитала его, внесла нужные поправки и изменения, а потом переписала письмо начисто. Крайне внимательно проверив чистовик, убедилась, что определенно выразила все свои пожелания, после чего вложила письмо в следующий конверт и адресовала эсквайру Уильяму Первису из адвокатской конторы Харчестера «Первис, Первис, Чарльзуорт и Первис».
Вновь взяв первый конверт, адресованный мистеру Эркюлю Пуаро, пожилая дама открыла телефонный справочник. Отыскав нужный адрес, она дописала его на конверте.
Послышался стук в дверь.
Мисс Аранделл быстро спрятала в кармашек бювараписьмо с только что надписанным адресом Эркюля Пуаро.
Ей не хотелось возбуждать интерес Минни. Компаньонка и без того отличалась излишним любопытством.
– Войдите, – разрешила она и, облегченно вздохнув, откинулась на подушки.
Что ж, меры, необходимые для разрешения столь щекотливой ситуации, приняты.
