Без семьи

Глава XII. Найдёныш

Приближался день выхода Виталиса из тюрьмы. Мысль об этом вызывала во мне одновременно и радость и беспокойство; а по мере того как мы всё больше и больше удалялись от Тулузы, беспокойство моё возрастало.

Чудесно было плыть на «Лебеде», не зная ни забот, ни горя! Но ведь мне предстояло проделать весь обратный путь пешком.

Я решил посоветоваться с госпожой Миллиган и спросить ее, сколько времени нужно для того, чтобы вернуться в Тулузу, где я должен был встретить Виталиса у ворот тюрьмы.

Услыхав мой вопрос, Артур громко закричал:

– Мама, я не хочу, чтобы Реми уходил!

Я ответил ему, что не могу сам располагать собою, так как принадлежу хозяину, который нанял меня у моих родителей. Но, говоря о родителях, я умолчал о том, что они не были мне родными отцом и матерью, иначе мне пришлось бы признаться в том, что я найден на улице.

– Мама, Реми должен остаться у нас, – продолжал Артур.

– Я сама была бы рада оставить Реми, – ответила госпожа Миллиган. – Вы с ним подружились, и я тоже к нему привязалась. Но для того чтобы он остался, необходимо знать, желает ли этого сам Реми…

– Конечно, желает, – перебил её Артур. – Не правда ли, Реми, тебе ведь не хочется уходить?

– Кроме того, – продолжала госпожа Миллиган, не дожидаясь моего ответа, – мы не знаем, согласится ли его хозяин отказаться от своих прав на него…

– Но это дело Реми, – снова перебил её Артур.

– Прежде чем ответить, Реми должен хорошенько подумать. Если он останется с нами, ему предстоят не только одни удовольствия и путешествия – ему придётся много работать, серьёзно учиться вместе с тобой. Потом, – продолжала госпожа Миллиган, – нужно получить согласие его хозяина. Я напишу ему, чтобы он приехал сюда, в Сэт. Когда он узнает, почему мы не можем сами приехать в Тулузу, он, вероятно, примет моё приглашение. А после придётся договариваться уже с родителями Реми, потому что мы должны получить также и их согласие.

До сих пор всё шло так, словно добрая фея дотронулась до меня своей волшебной палочкой. Но последние слова сразу вернули меня к печальной действительности.

«Договориться с моими родителями»! Я вспомнил, как в нашей деревне презирали детей, не имевших родителей и живших в приюте.

Артур и госпожа Миллиган узнают о том, что я найдёныш, и, конечно, от меня отвернутся! Я был убит.

Госпожа Миллиган с удивлением смотрела на меня, ожидая ответа, но я молчал. Решив, наверно, что я взволнован мыслью о приезде хозяина, она оставила меня в покое.

К счастью, разговор этот происходил вечером, незадолго до сна, и я мог остаться в каюте наедине со своими опасениями и размышлениями. Это была первая плохая ночь, которую я провел на «Лебеде», – тяжёлая и беспокойная. Что ответить? Как поступить?

В конце концов я остановился на самом простом решении: ничего не предпринимать и ничего не говорить. Будь что будет! Вероятнее всего, Виталис не захочет расстаться со мной. Тогда я уйду с ним, и никто не узнает правды.

Мой страх перед этой правдой, которую я считал постыдной, был так велик, что я начал всем сердцем желать, чтобы Виталис не согласился на предложение госпожи Миллиган. Мне придётся уйти от Артура и его матери, отказаться от мысли когда-нибудь встретиться с ними, но зато у них не останется обо мне дурного воспоминания.

Через три дня после того, как госпожа Миллиган написала письмо Виталису, она получила от него ответ. Виталис сообщал, что принимает приглашение госпожи Миллиган и приедет в Сэт в ближайшую субботу с двухчасовым поездом.

Я попросил у госпожи Миллиган разрешения пойти на вокзал и, взяв с собой собак и Душку, отправился встречать хозяина. Собаки были неспокойны, они как будто что-то предчувствовали, Душка безразличен, а я страшно взволнован. Самые противоречивые чувства терзали меня.

Я забился в дальний угол вокзала, держа трёх собак на поводках, а Душку – под курточкой, и с трепетом ждал, не замечая того, что происходит вокруг.

Собаки раньше меня почуяли хозяина: они с силой рванулись вперёд и, так как я этого не ожидал, вырвались и умчались от меня с радостным лаем. Почти тотчас же и я увидел Виталиса, окружённого собаками. Капи вскочил уже Виталису на руки, а Зербино и Дольче хватали его за ноги.

Когда я подошёл, Виталис опустил Капп на землю и сжал меня в своих объятиях. В первый раз он поцеловал меня, повторив несколько раз:

– Здравствуй, дорогой мой мальчик!

Виталис всегда был добр ко мне, но он никогда не ласкал меня, и я не привык к проявлению его нежности. Поэтому эта неожиданная ласка растрогала меня до слёз. Посмотрев на него, я нашёл, что он очень постарел, сгорбился, побледнел; губы у него были совсем белые.

– Ну что, Реми, сильно я изменился? – спросил он. – Тюрьма – плохое пристанище, а тоска – хуже болезни. Но теперь всё пойдёт по-хорошему. – Затем он переменил разговор: – А откуда ты знаешь эту даму, которая мне писала?

Тогда я рассказал ему о своей встрече с «Лебедем», о том, как жил у госпожи Миллиган, о том, что я видел и чем занимался всё это время. Рассказ мой длился очень долго, потому что я боялся закончить его и дойти до обсуждения вопроса, который меня беспокоил больше всего. Я не мог признаться Виталису, что втайне мечтал получить его согласие оставить меня у госпожи Миллиган. Мы пришли в гостиницу прежде, чем мой рассказ был окончен. Виталис тоже ничего не говорил мне о письме и предложении госпожи Миллиган.

– Эта дама ждёт меня? – спросил он, когда мы вошли в гостиницу.

– Да, я сейчас провожу вас к ней.

– Не надо. Скажи номер её комнаты и жди меня здесь вместе с собаками и Душкой.

Я никогда не возражал моему хозяину. Однако сейчас я рискнул попросить его разрешить мне пойти вместе с ним к госпоже Миллиган. Но он жестом заставил меня замолчать. Я послушно уселся вместе с собаками на скамье перед дверью гостиницы. Им тоже хотелось пойти за хозяином, но, так же как и я, они не смели его ослушаться. Виталис умел приказывать.

Почему он не хочет, чтобы я присутствовал при его разговоре с госпожой Миллиган? Я ещё не нашёл ответа на этот вопрос, как Виталис вернулся.

– Пойди простись, я буду ждать тебя здесь. Через десять минут мы уходим.

Я был так потрясён, что не двинулся с места.

– Значит, вы им сказали?..

– Я сказал, что ты мне нужен и что я тебе тоже необходим. Следовательно, я не намерен уступать своих прав на тебя. Ступай и скорее возвращайся!

Его слова немного меня успокоили. Навязчивая мысль о том, что госпожа Миллиган и Артур узнают, что я найдёныш, не оставляла меня. Я вообразил, что мне нужно уходить через десять минут потому, что Виталис уже рассказал им всё обо мне.

Войдя в комнату госпожи Миллиган, я увидел, что Артур плачет, а мать, склонившись к нему, старается его утешить.

– Реми, ведь ты не уйдёшь от нас, не правда ли?! – закричал Артур.

– Я просила синьора Виталиса оставить тебя здесь, – сказала госпожа Миллиган таким голосом, что у меня на глазах навернулись слёзы, – но он на это не согласился.

– Он злой человек! – воскликнул Артур.

– Нет, он вовсе не злой, – продолжала госпожа Миллиган, – и, по-видимому, искренне любит Реми. Мне он показался человеком достойным и честным. Вот как он объяснил свой отказ: «Я люблю Реми, и Реми любит меня. Суровое знание жизни, которое он получит, живя со мной, будет для него гораздо полезнее, чем положение слуги, в котором он несомненно окажется у вас, даже если бы вы сами этого не хотели. Вы дадите ему образование и воспитание, вы разовьёте его ум, но не закалите его характер. Он не может быть вашим сыном, зато он будет моим. Это много лучше, нежели быть игрушкой больного ребёнка, хотя бы такого кроткого и ласкового, как ваш сын. Я тоже дам ему образование».

Конец ознакомительного фрагмента.