Карманная вселенная

3. Расхититель гробниц

Мое воображение нарисовало угрюмые фигуры немногословных геологов, сидящих за большим круглым столом. Их лица были знакомы, а суровые и, кажется, осуждающие взгляды обращены к таинственному предмету из черного глянца, установленному в центре помещения.

Вот один из собравшихся поднялся с места и взял слово первым. Заслуженный мастер с полувековым опытом не привык к сантиментам. Он в ярких мужицких эпитетах придал порицанию и осуждению мой безрассудный поступок. Коллеги солидарно кивали, вторя его нелестным словам. Мне же в эту секунду хотелось лишь одного – провалиться сквозь землю.

Когда первый обличитель закончил, поднялся второй, и тогда я понял, что пришел мой конец. Но что же я услышал? Готовясь к худшему, я не сразу разобрал похвалу.

– …Достойный поступок… Проявил себя, как истинный космогеолог… – звучал в моих ушах его сильный голос.

Что это значит? Неужто он держит речь в мою защиту?

Сознание одновременно паниковало и радовалось неожиданному повороту.

Вдруг это слуховая галлюцинация? Вдруг я ошибся?

Но нет, его слова звучали все четче:

– Броситься в обелиск было единственным верным решением! На кону была древняя реликвия! – восторженно выхватывал я обрывки его фраз.

Он говорил так ритмично и уверенно, что каждая новая похвала вселяла в меня все больше и больше надежды. «Чаша весов покачнулась, и вот я спасен и оправдан. Авторитет этого человека так высок, что никто не осмелится больше выступить его оппонентом.»

Так и произошло, магия его голоса сделала свое дело. Тогда, потеряв интерес к моей персоне, рудокопы обратили свое внимание на саркофаг. Прежде чем приступить к его изучению, среди собравшихся возникла жаркая дискуссия. Каждый из геологов уже построил свою уникальную гипотезу происхождения странного предмета, добытого мной, и теперь готов был защищать её самовлюбленно и яростно.

Одно из предположений, что я слышал, было удивительнее другого. Среди них встречались и звездные пришельцы, и артефакт таинственной расы предтечей – прародителей Земной цивилизации, и послание из других миров. Бравший слово геолог удачно подмечал недостатки версии оппонента, но уж слишком чрезмерно превозносил достоинства собственной идеи. Спор шел по нарастающей и в какой-то момент градус накала страстей превысил положенный этикет.

Тогда в дело вступило оружие острых слов. Каждому из геологов было что припомнить соседу, у каждого накопился объемный багаж былых разногласий и обид, а сейчас лишь представился удачный повод свести счеты друг с другом. В результате завязалась долгая и яростная перепалка, в которой основной предмет обсуждений, как водится, был совершенно потерян. И только когда все окончательно выдохлись, кто-то из присутствующих, как бы невзначай, напомнил другим их причину собрания.

Моментально забыв недавно сказанные друг другу обидные слова и упреки, геологи, как шайка дружных подростков, ринулись осматривать таинственную реликвию прошлого.

«В споре рождается истина, в споре она и умирает». – говорил один мудрец прошлого, а другой утверждал, что «один взгляд стоит тысячи слов». Но главное в их компании для меня было не это. Если ты становился членом отряда рудокопов, то чувство причастности к чему-то большому и сильному, способному протянуть в критический момент тяжелую мозолистую руку помощи, не покидало уже никогда.

Каждый из мастеров имел за своими плечами бесценный опыт. Каждый прошел длинный путь, на котором даже незначительные промахи и ошибки стоили жизни его друзьям и соратникам. На этом пути твердела рука и заострялся разум, и, несмотря на грубое и порой фамильярное обращение друг к другу, все вместе эти люди были способны найти верное решение практически в любой ситуации.

Конечно, в этот момент все это были лишь призраки моего воображения. Когда на станции поселилась Ари со своими подданными, профессия рудокопа оказалась не у дел. Но именно сейчас, когда я столкнулся с чем-то неизведанным, мне ужасно недоставало этих ребят – моих старших коллег и подельников. Мне не хватало их едких запахов и суровых взглядов, не хватало их умения подбирать такие слова, которые западали бы прямо в душу.

Как это ни было печально, в зале стоял я один. Сам себе советник и судья. Не с кем мне было обсудить мою находку, не с кем построить гипотезы и сделать предположения. Лишь на мои плечи ложилась забота о том, как поступить с неизвестным предметом.

***

«Ну, что ж, приступим!» – ободряюще cкомандовал я сам себе и несмело приблизился к саркофагу. К счастью, мне не пришлось долго терзаться в догадках. Хорошенько приглядевшись, я заметил на крышке особое место. Здесь идеальная чернота глянца становилась вдруг матовой, отчего различимо было очертание человеческой ладони. Моя рука как-то самопроизвольно потянулась в его направлении, но вездесущая электронная барышня своим вмешательством тут же пресекла безрассудный порыв.

– Я бы не советовала этого делать, – женский голос из динамиков вывел меня из раздумий.

– И почему же? – сказал я сухо, все еще тая на нее обиду за инцидент на астероиде.

– Думаю, что создатели этого предмета не хотели бы подпускать постороннего к своей тайне, – отрапортовала хозяйка станции. – Другими словами, этот предмет вполне может быть опасным. Советую вам отправить запрос в корпорацию и дождаться специалистов по вскрытию таких странных вещиц.

Самое плохое, что следовало из ее слов, что даже она, мадам всезнайка, не в курсе назначения исследуемого мной предмета.

«Дождаться прибытия специалистов из МТК!? Чтобы вся слава находки досталась кому-то другому? – возмутился я про себя ее словам. – Ну уж нет!»

«Спасибо за заботу, Ари, – произнес я ехидно. – Думаю, что обойдусь и без них!»

Вопреки наставлениям мадам всезнайки, я быстро прикоснулся к таинственному месту и тут же отпрянул назад.

Крышка саркофага надломилась, издав острый и неприятный слуху звук, будто лопнул панцирь моллюска. Большая некрасивая трещина прошла по диагонали и затем разбежалась во все стороны сеткой более мелких. Ее новые отростки начали расползаться и расти, словно ветви дерева, покрывая всю поверхность таинственного предмета. Линии продолжали дробиться на бесконечно малые отрезки, пока отдельные фрагменты не перестали восприниматься глазом. После этого крышка стала белой и вмиг распалась, мельчайшими осколками осыпавшись вниз. В полете осколки превратились в песок, песок в пыль, а пыль растаяла в воздухе, не достигнув дна. И вновь воцарилась тишина.

– Видишь, Ари, ничего страшного не случилось… – самодовольно выпалил я и тут же получил мощный электро-разряд откинувший меня на пару метров назад…

Впрочем, у моего безрассудства была и иная причина. Я пропустил мимо ушей доводы Ари, поскольку на случай опасности у меня имелся особый козырь.

Сейчас таких технологий уже не сыскать, но у представителей погибшей цивилизации эти устройства присутствовали повсеместно. Среди моих знакомых, пожалуй, я один являлся счастливым обладателем подобного артефакта, поскольку эта заслуга принадлежала моим неизвестным родителям, которые позаботились о моем будущем. В раннем детстве они одарили меня замечательным устройством самозащиты, именно поэтому в некоторых обстоятельствах я мог себе позволить действовать безрассудно.

Когда достопочтенный профессор Пуассон пребывал еще в добром здравии и не тронулся рассудком, он любезно рассказал мне о моих сверхъестественных способностях: «В древние времена при рождении ребенку вживляли особые органические импланты. По всей видимости, такие же есть и у тебя, мой любимый ученик. В процессе роста организма они срослись с твоей нервной системой, в результате чего ты обрел чрезвычайно полезный навык. Защитная система организма постоянно считывает нервные импульсы, и чувство опасности активирует киборгкостюм. Этот углеродный панцирь является естественным продолжением твоего тела и надежно оберегает тебя от внешних воздействий.»

На мой взгляд, подобный костюм не был способен уберечь от всего на свете, но обеспечить защиту от тех угроз, что опасалась Ари – вполне. Когда я тянулся к силуэту ладони, нанесённому на крышку саркофага, по моему телу уже вовсю ползли крошечные углеродные пластинки.

– Я вас предупреждала! – укоризненно заметила хозяйка станции, когда я поднялся с пола. Впрочем, костюм удачно поглотил разряд, оставив мне лишь легкую головную боль. Сейчас мне было не до ее нотаций, я с замиранием сердца заглянул через край саркофага, и тогда мне явилось чудо!

***

Внутри, на темном бархате, повторяющем формы ее тела, лежала девушка – создание невероятной красоты и очарования.

На вид ей было не больше двадцати. Черный костюм по фигуре подчеркивал ее изящные формы. Тело выглядело подтянутым и спортивным, а округлые бедра и восхитительная талия надолго удержали мое внимание. Пальцы рук, тонкие и длинные, казалось, просвечивали, так прозрачна и мертвенно бледна была ее кожа. Темные прямые волосы, словно смоль, струились вниз по плечам. Ее грудь не шевелилась. С полуоткрытым ртом, закрытыми глазами и белой кожей, незнакомка казалась неживой. Застывшая красота и мертвенная бледность в этом саркофаге придавали ей сходство с драгоценным бриллиантом, лежащим на черном бархате, в раскрытой шкатулке.

Рассматривая ее и одновременно любуясь, я заметил на груди чешуйчатого комбинезона небольшую эмблему с нарисованными песочными часами. И тотчас сюжеты из прочитанных книг о цивилизации прошлого всплыли в моей памяти.

Я вспомнил легенды о «карте обелисков» и о таинственных «пророках», которые предали всеобщему забвению упрямые догматики. Вот уже сотню лет, как человечество забыло секрет путешествий во времени, но память об этих мистических по нынешним меркам вещах еще была жива среди людской молвы.

Это обстоятельство еще больше подогрело мой интерес к загадочной незнакомке. Затаив дыхание, я обошел ее ложе по кругу. Теперь мне стало понятно, что передо мной лежал посланник прошлого.

***

Шла минута за минутой, а девушка продолжала лежать неподвижно, не подавая никаких признаков жизни. И тогда на ум мне пришло нехорошее предположение:

«Может быть, это вовсе никакой не посланник?» – размышлял я, почесывая голову. – «Может быть, я невольно стал расхитителем древнего склепа давно усопшей красавицы?»

От подобного предположения меня бросило в дрожь, но воображение продолжало приумножать мои страхи: «По какому-то неизвестному мне обряду после смерти несчастную поместили на тот астероид. Там она пролежала множество долгих лет, сохраняя красоту и целостность тела в законсервированном пространстве саркофага, пока не явился я, невольный расхититель ее гробницы.»

Мысль была неприятной и преждевременной, и я постарался поскорее отогнать ее, тем более, что против подобного соображения выступало одно обстоятельство, которое мне удалось припомнить. Место условного захоронения, где я нашёл девушку, не было похоже на древний склеп, а напоминало скорее старинный объект межпланетных путешествий – многоразовую ракету. В моей памяти отчетливо проступили надписи, сделанные на борту обелиска. На древнем английском они гласили SPACE-X OBELUS-113, что скорее походило на название корабля, чем на библейские или иные цитаты, как правило, сопровождающие захоронения.

«С другой стороны, если поразмыслить шире и отвлечься от погребальных стереотипов», – вступил я сам с собой в мыленный спор, – «то места захоронений не обязательно должны выглядеть, как каменные пирамиды, испещренные древними символами. Может быть, для древних исследователей дальнего космоса их единственный дом при жизни становился желанным местом упокоения?»

Пока я мучил себя подобными догадками, еще один разряд, подобный тому, что отбросил меня, прошелся по хрупкому телу девушки. Я увидел, как оно дернулось и неестественно изогнулось, пронзаемое потоком летящих электронов. Когда работа невидимого дефибриллятора прекратилась, на округлых щеках незнакомки рубиновыми переливами заиграл румянец. Внезапно грудь задрожала, веки подернулись и отворились.

Теперь ее темные жемчужины глаз смотрели сквозь купол жилого модуля куда-то в бескрайний простор галактики, на вид равнодушные ко всему живому и бренному. Возможно, они видели сейчас мою родную планету, а может быть, даже Землю.

Убедившись, что девушка проснулась, я выдержал паузу и осторожно нарушил молчание.

– Кто ты? – разнеслось эхом в пустом зале.

Мой голос был слишком громким и некрасивым, чтобы обращаться к такому божественному созданию. Я смущенно замолчал, но она, услышав его, пошевелилась и повернула голову в мою сторону. Взгляд ее, устремленный за сотни парсек, долго не мог отыскать столь близкий объект, посмевший нарушиться таинство созерцания вселенной. Потом она как бы вслепую нащупала меня, наконец, словно по звездным картам определила мои координаты, и тогда наши глаза впервые встретились. Впрочем, ее взгляд лишь на секунду задержался на мне, а затем опять устремился в пустоту. Через какое-то время губы открылись и тихий голос произнес.

– Сири!

Поначалу я решил, что девушка отвечает на мой вопрос, но, когда она повторила имя снова и снова, мне показалось, что она кого-то зовет.

– Сири? Сири, ты где? Я не слышу тебя, Сири?

Вместе мы несколько секунд слушали тишину: она, вероятно, ожидала ответа от неведомой собеседницы, а я гадал, что же случится дальше. Наконец, видимо потеряв терпение, девушка снова повернула голову в мою сторону. Взгляд ее все еще был расфокусирован, и она по-прежнему смотрела как будто сквозь меня.

– Где я? – спросило звездное создание слегка измождено.

Я как можно увереннее, собрав всю свою концентрацию, сообщил ей, что она в «неназванной системе» на станции «Путь прорицателя» в сорока триллионах километров от материнской планеты «Новый Эдем». Повисла неловкая пауза. Вероятно, для нее мои слова прозвучали, как какая-то абракадабра, и девушка вновь замолчала. Впрочем, не услышав иных объяснений, через некоторое время она обратилась снова:

– Скажите…, вы не знаете, где мой виртуальный ассистент? – ее голос звучал сдавленно.

– Нет, – ответил я, не понимая, о чем идет речь. – Его или ее здесь нет!

– Странно, – вымолвила девушка. – Раньше она никогда не оставляла меня так надолго.

Я решил терпеливо ждать, когда незнакомка освоится и продолжит общение.

– Кстати, кто со мной говорит? – ее голос звучал растерянно.

Наконец, мне стало понятно, что девушка ничего не видит вокруг или видит, но очень плохо. Возможно, сейчас ее органы чувств адаптировались к нашему миру после долгого сна. Я подумал, что ей стоит на некоторое время воздержаться от общения, но, услышав ее голос вновь, поспешно представился.

– Очень приятно, Натан… – сказала она меланхолично. Казалось, что юная красавица все еще пребывает под воздействием некого наркоза.

– А как зовут тебя? – спросил я в ответ, обрадовавшись ее комплименту.

– Меня? – ответила она рассеянно, все еще находясь как бы в забытьи.

– Ну, да, тебя! Здесь больше и нет никого, – произнес я, теряясь.

Повисла тяжелая пауза.

– Что-то не так? – не выдержал я первым.

Молчание было мне ответом. Две красивые слезинки выкатилась из ее широко раскрытых глаз и медленно поползли по хрустальным щекам. Теперь я не на шутку растерялся:

– С тобой все в порядке? – выпалил я взволнованно.

– Я не помню… – ответила она чуть не плача.

– Что не помнишь? – все больше тревожился за я ее состояние.

– Я не помню своего имени, – она почти рыдала. – Где же Сири?

Я понятия не имел, что за Сири ей нужна, но как мог начал успокаивать девушку. Та была явно напугана и растеряна, пребывая в одиночестве. Наконец немного придя в себя и убедившись, что я не представляю угрозы, она попыталась подняться.

– Ноги и руки не слушаются, и вокруг все нечеткое, – сказала она, все еще всхлипывая. Я попытался помочь ей, но та в ужасе отстранилась.

– Нет, пожалуйста! Нет! – произнесла она дрожащим голосом, забившись в углу саркофага.

– Ты можешь опереться о мое плечо, – предложил я, удивленный ее реакции, но тут в разговор вмешалась невидимая Ари.

– Хозяин, позвольте… – неожиданно раздался ее электронный голос.

И тут произошло странное:

– Сири! – радостно воскликнула незнакомка, услышав ее, – где ты была, моя Сири? – девушка прибывала в каком-то неописуемом восторге. – Я уже решила, что осталась совсем одна! Прошу тебя, больше не покидай меня так надолго! – ласково бранила она свою покровительницу.

– Простите меня, за мое молчание, – произнесла виновато Ари.

Тем временем я прибывал в полном недоумении.

– Не делай так больше! Мне было страшно и очень одиноко. Если бы не Натан… – она повернулась в мою сторону, – то я бы не на шутку испугалась.

Восклицание удивления уже почти сорвалось с моих губ, когда появившаяся голограмма Ари подмигнула мне.

– Ей надо немедленно принять ионизированную ванную и переодеться, – произнесла она строго. И в тот же миг к незнакомке подоспели два услужливых робота. – Они стерильны! – заверила девушку Ари.

– Спасибо! – произнесла незнакомка.

Роботы между тем бесцеремонно отпихнули меня в сторону, помогли девушке выбраться и решительно потянули за собой. Когда они увели ее, я тотчас обратился к электронной барышне за разъяснениями.

***

– Ари, ты не хочешь объясниться! – выпалил я возмущённо. – Что это только что было?

– Вы же видели, девушке стало плохо, а я оказала ей помощь! – парировала та с ответным укором. – В этом, кстати, и ваша вина.

– Моя? – удивился я ее нападкам. – Я к ней даже не прикасался!

– Вы сильно смутили ее своим появлением! – спокойно пояснила электронная барышня. – Я же вам не случайно предлагала дождаться специалистов из корпорации.

– Ари, ты явно преувеличиваешь. Ничего плохого же не произошло, – отмахнулся я от назойливой нравоучительницы.

Она неодобрительно покачала головой. Впрочем, мне было не до выяснения отношений. В тот момент меня одолевали множество вопросов, которые я поспешил задать моей собеседнице:

– Что это еще за Сири такая? Почему она назвала тебя этим именем?

– Сири, – это имя ее виртуального ассистента, – спокойно пояснила Ари. – Она же сама вам про это сказала!

– Тогда причем тут ты? – в моем голосе все еще слышалось нотки недоумения.

– Сейчас вы вступили в контакт с представителем высокоразвитой расы прошлого, – пояснила мне мадам всезнайка, тем самым подтвердив мои самые смелые догадки. – Там, откуда она прибыла, все люди являются лишь частью единой глобальной сети. И у каждого есть виртуальный помощник, с которым они общаются двадцать четыре часа в сутки, – она на секунду задумалась. – Возможно, мой синтезированный голос напомнил девушке об этой утрате.

– Допустим, – неуверенно согласился я, – а что тогда с ее именем? Почему она плакала?

– Много лет назад, – продолжила ровным голосом Ари, – ее современники доверили свою память «облакам» – удаленным электронным носителям. Это казалось очень удобно, поскольку картинки, слова и образы больше никогда не забывались, чем, как правило, грешит ваша тканевая память, склонная терять и модифицировать воспоминания.

Я по привычке подумал, что Ари опять намекает на тысячу моих проделок, где я что-то забыл или потерял, но потом догадался, что сейчас она не пытается меня упрекать.

– У этой технологии существовали и свои недостатки, – продолжила экскурс в историю прозрачная барышня. – Как космонавт в невесомости постепенно теряет мускулатуру, также и тканевая память, оставаясь невостребованной, утрачивает способность к запоминанию. Сейчас, оказавшись без связи с облаком, девушка не смогла вспомнить даже собственного имени.

– Получается у нее что-то вроде амнезии? – произнес я разочарованно.

– Не стоит беспокоится, – обнадежила меня моя хозяйка. – Смею вас заверить, что скоро ее память восстановится. Я запустила необходимые процедуры реабилитации, которые помогут ей адаптироваться к нашему миру.

– Ты поможешь ей вспомнить имя? – спросил я Ари, проявляя заботу о девушке.

– Ее имя мне известно и так, – с достоинством парировала мадам всезнайка, – я просканировала данные саркофага, девушку зовут Аврора!