Тиховодье

5

Они собрались на прогулку. Максим, которому совсем недавно исполнилось три года, одетый в теплую меховую куртку, и похожий на маленького медвежонка, вошел в лифт первым. Из руки в руку он перекладывал синего резинового ежика, который при этом ярко светился.

Максим взял игрушку за длинную резинку, приставил ее к носу и, смеясь, объявил.

– Ма, смотри, – сопелька… Сопелька-фонарик…

Катя улыбнулась в ответ и, уже заходя за ним следом, вспомнила, что оставила включенным утюг.

– О, боже, рыбка, – обратилась она к сыну, – Подожди, мама сейчас…

Чуть ли не бегом вернувшись в квартиру, женщина выключила прибор из розетки и проверила газ на кухне.

Когда она вновь стояла в дверях, намереваясь закрыть замок ее, перехватил звонок мобильного.

Это была Анастасия, подруга юности, звонившая чтобы, рыдая, объявить, о том, что от нее ушел парень, с которым она встречалась с переменным успехом на протяжении последних двух лет.

Катя пребывала в уверенности, что разговор у них состоялся до неприличия короткий. Событие, конечно, было неприятным, но явно не из тех, на которые можно тратить свое бесценное время. На что рассчитывала её подруга, она не особо понимала, – с самого начала было ясно, что этот Павлик при первой же возможности скинет Настю как ненужный балласт, несмотря на все её занятия фитнесом и грудь третьего размера.

Быстро попрощавшись с подругой, пообещав перезвонить той, как только появится возможность, она, не торопясь, закрыла входную дверь.

– Ну, пойдем, – сообщила она Максу, оборачиваясь и убирая ключи в карман.

Но улыбка, адресованная сыну, медленно исчезла с её лица. Лестничная площадка была пуста. Макса за её спиной не было. Она решила, что он, не став дожидаться своей матери-копуши, пошел на прогулку самостоятельно.

Первоначальное изумление сменилось страхом за него.

Но когда перед ней разошлись двери лифта, страх в свою очередь оказался вытеснен ужасом.

Она увидела прижавшегося к стене и держащего в руках светящегося ежика Максима. Осознание произошедшего чуть не лишило её чувств. Она прижала сына к себе, вытерла несколько слезинок с его щек.

– Ты как, дурачок? – прошептала женщина, поцеловав его. – Ты что же не вышел?

Естественно, Максим не мог ответить на эти вопросы, вместо этого он просто объявил.

– Так страшно было… Я прям обалдел… Если б не ёжик я бы помер…

– Ёжик тоже обалдевший, мышь, – Катя опять обняла сына. Затем щелкнула по носу сначала игрушку потом Макса. – Вон как глаза свои выпучил.

– Обалдевший ёжик, – улыбнулся Максим.

– Именно. И если он спас тебя от темноты и обитающих в ней чудовищ я разрешаю тебе сегодня спать с ним.