Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Пролог. Memento mori
С 50 000 г. до н. э. по 2017 г. н. э. родились примерно 108 млрд человек. Сейчас живут около 7,5 млрд человек. Следовательно, соотношение мертвых к живым составляет 14,4 к 1: всего 7 % когда-либо живших людей живы сейчас. Ни один из 100,5 млрд человек, которые родились и умерли, не вернулся, чтобы подтвердить существование загробной жизни, – во всяком случае, согласно строгим научным критериям доказанности. Это неотъемлемое свойство человеческого бытия. Memento mori – «Помни, что должен будешь умереть».
Жизнь коротка. Благодаря достижениям здравоохранения и медицинским технологиям ее продолжительность увеличилась более чем в два раза и на Западе сегодня приближается к 80 годам, но никому не удалось преодолеть предел долголетия нашего биологического вида – около 125 лет. Действующий рекорд, 122 года и 164 дня, принадлежит француженке Жанне Кальман (1875−1997), но упоминания о еще более долгих сроках жизни, хотя и слабо документированных, заставили меня повысить планку до 125 лет. Пока я писал эту книгу, старейшая представительница человечества умерла в возрасте 116 лет, уступив место следующей, также 116-летней. Долгожители-рекордсмены будут сменять друг друга бесконечно, но в отсутствие революционных медицинских и технологических прорывов в сфере продления жизни (с попытками которых мы с вами познакомимся далее) преодоление 125-летнего рубежа крайне маловероятно. Memento mori.
Жизнь конечна. Поэт Дилан Томас призывал «не уходить смиренно в ночь небытия» – напротив, «яростно противиться, коль свет уходит прочь». Большинство людей, впрочем, склоняются к восприятию смерти Джона Донна: «Короткий сон – и вспыхнет вечный свет». Однако прежде придется умереть. Memento mori.
Убеждение, что смерть еще не конец, чрезвычайно распространено. С конца 1990-х гг. результаты опросов Института Гэллапа неизменно показывают, что 72–83 % американцев верят в загробную жизнь. Согласно исследованию 1999 г., среди протестантов доля верующих в рай десятилетиями оставалась равной 85 %, а среди католиков и иудеев росла с 1970-х по 1990-е гг. По данным опроса Pew Forum 2007 г., 74 % американцев убеждены в существовании рая, а среди мормонов этот показатель достигает рекордных 95 %. По данным многолетнего исследования общественного мнения Harris Poll, в 2009 г. веру в небеса разделяли в среднем 75 % американцев – от 48 % иудеев до 97 % вновь обратившихся к вере христиан. Показательно, что вера в дьявола и силы ада постепенно слабела среди адептов как либеральных, так и консервативных церквей и во всех опросах веривших в загробные муки оказывалось на 20–25 % меньше, чем рассчитывавших на райское блаженство, – налицо склонность к чрезмерному оптимизму (overoptimism bias). За пределами США доля верящих в загробную жизнь обычно ниже, но тоже велика. Например, в ходе опроса 18 829 человек из 23 стран (Ipsos/Reuters, 2011 г.) 51 % респондентов сообщили, что убеждены в существовании загробной жизни, при этом процент менялся от 62 % (индонезийцы) и 52 % (жители ЮАР и Турции) до 28 % (бразильцы) и всего 3 % жителей чрезвычайно секуляризованной Швеции.
Вера в загробную жизнь настолько мощна и притягательна, что ее разделяет треть агностиков и атеистов. Представляете? В ходе проведенного в 2014 г. Институтом изучения семьи и культуры в Остине исследования 15 738 американцев от 18 до 60 лет из 13,2 % опрошенных, которые отнесли себя к атеистам или агностикам, 32 % утвердительно ответили на вопрос: «Считаете ли вы, что после смерти существует жизнь или сознание в той или иной форме?» Разумеется, это меньше среднего для данного исследования значения в 72 %, но все равно на удивление много. Мы привыкли считать, что мировоззрение атеистов и агностиков строится на предположении, что если Бога нет, то нет и загробной жизни. Возможно, это слишком смелое утверждение: кто знает, чем руководствуется человек, заполняющий подобную анкету? Однако тот факт, что 6 % атеистов и агностиков рассчитывают еще и на телесное воскрешение мертвых (для сравнения: этот показатель среди всех опрошенных составил 37 %), возможно, свидетельствует: вера в Бога и в бессмертие лежит в разных плоскостях. Можно верить в жизнь после смерти, но не в Бога. Можно в то и в другое. Или ни в то ни в другое.
Небеса за гробом, может, существуют, а может, нет, но здесь, на земле, они есть – во всяком случае, для тех, кто в них верит. В этом смысле горние выси, вместилище божеств и рая в умах верующих, столь же реальны, как и любой объект земного мира. Памятуя о том, что вера побуждает людей действовать, мы должны относиться к подобным воззрениям столь же серьезно, как и к политическим, экономическим или идеологическим убеждениям, обладающим аналогичной властью над нашими действиями. Уроженец Саудовской Аравии шейх Абдулла Мухайсини в сирийском Алеппо в 2016 г. воодушевлял последователей-мятежников описанием прекрасных женщин с лучистыми глазами, которые станут им наградой после смерти:
Есть здесь те, кто желает 72 небесные супруги? Вот жена для тебя, о, мученик, на небесах: если она плюнет в море, море становится сладким. Если поцелует тебя, твой рот наполнится медом…. Кода она потеет, рай наполняется благоуханием. Представь, каково оказаться в ее объятиях!
Трагедия 11 сентября 2001 г. заставила Запад задуматься о влиянии веры в райское блаженство на террористов-смертников. Хотя, по словам большинства мусульманских ученых, Коран запрещает самоубийство – намного меньшее зло, чем подрыв самого себя, сопровождающийся гибелью гражданских лиц. Этот запрет, очевидно, можно обойти, что и дает множество молодых мужчин (и немногочисленных женщин), готовых стать мучениками, надев пояс смертника и взорвав себя в местах массового скопления людей. Фактически в исламе только мученики отправляются прямо в рай, минуя стадию суда, напоминающую чистилище. Как поясняет религиовед Алан Сегал, «на “священной войне” муджахидин может заслужить статус шахида, мученика. Более того, в ранних хадисах мученичество поощряется. Человек, стремящийся к мученической смерти, талаб аш-шахада, возвысится и станет примером для подражания. Об этом типе мученичества ревностно молятся, его страстно взыскуют».
Сам пророк Мухаммед сказал, что любой мусульманский воин, павший в атаке на неприятеля, попадает сразу на небо. Неудивительно, что это оказалось великолепной мотивацией для его войска 15 марта 624 г. в битве при Бадре перед лицом многократно превосходящих сил противника. После долгой ночной молитвы Мухаммед объявил встревоженным солдатам, что архангел Гавриил дал ему обещание: все ангельские силы будут на их стороне и любой, кто падет сегодня, немедленно проснется в раю. По легенде, 15-летний солдат Умайр воскликнул: «Чудо из чудес! Неужто единственное, что нужно мне, чтобы войти в рай, – чтобы кто-то из этих людей убил меня?» Войско Мухаммеда победило, будто бы потеряв убитыми только 14 человек, одним из которых по иронии судьбы (а может, и нет) оказался Умайр. Как говорили на Диком Западе, когда легенда становится фактом, выбирают легенду.
Чтобы перенести эффект поднятия боевого духа на современных террористов-смертников, «вражеские солдаты», которых предстоит сокрушить, объявляются воинами армии вторжения Большого Сатаны – Израиля и Америки, – с ними и сражаются мусульмане, считающие себя мучениками за веру. Для этого малого, но влиятельного в мире меньшинства мусульман каждый, кто поддерживает Израиль и Соединенные Штаты, по определению является неверным, и, соответственно, любое насилие против Большого Сатаны совершается в порядке самообороны. Эта разновидность терроризма отличается от акций политических анархистов начала XX в. и революционеров – марксистов конца того же столетия тем, что террористы – последователи ислама желают умереть не просто ради политических целей, но и по религиозным мотивам, с надеждой на райское блаженство в качестве вознаграждения. Хрестоматийная формулировка этого современного верования принадлежит смертнику Мохаммеду Атте, направившему 11 сентября 2001 г. самолет American Airlines в башню Всемирного торгового центра. Вот цитата из предсмертной записки, которую он оставил в арендованной машине:
Когда начинается противостояние, сражайся, как воины, не желающие возвращаться в этот мир. Кричи «Аллах акбар!», потому что это наполняет страхом сердца неверующих. Знай, что райские кущи ждут тебя во всем своем великолепии и райские девы ожидают, призывая: «Приди, друг Бога». Они нарядились в самые прекрасные одежды.
Это религиозное верование подкрепила статья, опубликованная в издании ИГ (организация, запрещенная на территории РФ. – Прим. ред.) Dabiq под названием «Почему мы ненавидим вас, почему мы воюем с вами». В ней перечислено шесть причин:
1. Мы ненавидим вас, прежде всего, за то, что вы неверующие; вы отрицаете единственность Аллаха – сознаете вы это или нет, – ставя рядом с Ним других [почитаемых] при молитве, вы кощунствуете на Него, утверждая, что у Него есть сын.
2. Мы ненавидим вас, потому что ваши светские либеральные общества позволяют именно то, что запретил Аллах, и запрещают многое из того, что Он дозволил.
3. Что касается маргиналов-атеистов, мы ненавидим вас и ведем с вами войну, поскольку вы не верите в существование вашего Господа и Творца.
4. Мы ненавидим вас за преступления против ислама и ведем с вами войну, чтобы наказать за нападки на нашу религию.
5. Мы ненавидим вас за преступления против мусульман; ваши дроны и ракеты ваших истребителей убивают и калечат наших людей по всему миру.
6. Мы ненавидим вас за захват наших земель и воюем с вами, чтобы одолеть вас и вышвырнуть вон.
Анонимный автор призывает читателей не отвлекаться на второстепенные политические мотивы. «Даже если вы перестанете бомбить нас, бросать в тюрьмы, мучить нас, клеветать на нас и отнимать наши земли, мы все равно будем вас ненавидеть, потому что главная причина ненависти не исчезнет, пока вы отвергаете ислам». Кроме того: «Столь же, если не более важно понимать, что мы воюем с вами не для того только, чтобы наказать и остановить вас, но чтобы принести вам истинную свободу в этой жизни и спасение в загробном мире».
Вот она, суть. Загробный мир. Какие бы иные мотивы ни толкали террористов-смертников на насилие – деньги, секс, авантюризм, внешняя политика США, – любой, сомневающийся в искренности их глубокой религиозной веры в вознаграждение на небесах за смертоносную жертвенность, отрицает очевидное.
Верования, связанные с загробной жизнью и бессмертием, многочисленны и разнообразны (поэтому в названии этой книги, «Небеса на земле», использовано множественное число), а их земное происхождение свидетельствует, что коренятся они в человеческой природе и культуре. Эта книга посвящена одному из главных вопросов бытия человека, толкающих теологов, философов, ученых и всех мыслящих людей на поиски смысла и предназначения нашей жизни в качестве смертных существ, на поиски способов преодолеть смерть. Мы рассмотрим, как осознание смертности и ограниченности человеческого существования породило веру в рай и ад, в загробную жизнь и воскрешение, духовное и физическое, в утопии и антиутопии, в прогресс и упадок, в совершенство и ущербность человеческой природы. Представлений о небесах – и о рае на земле – почти столько же, сколько людей, всерьез задумывающихся о том, что происходит, когда мы умираем, и как усовершенствовать жизнь, пока мы живы. Мысленный выход за пределы физического мира толкает на поиск духовного бессмертия на небесах, физического бессмертия на земле и совершенства общества здесь и сейчас.
Со страниц этой книги к вам обратятся светила науки и религии. Психологи и антропологи поделятся теориями о смерти и умирании и о влиянии на нас осознания смертности; археологи и историки расскажут, как люди впервые поняли, что смертны (что и породило мифы и религии), иудеи, христиане и мусульмане – о монотеистическом взгляде на рай и ад, о воскрешении души и тела и о том, что происходит, когда мы умираем. Вы узнаете мнение представителей других религиозных традиций, стремящихся обрести бессмертие путем изменения сознания, в том числе современных духовных гуру, например Дипака Чопру, верящего в трансцендентное сознание как форму вечной жизни, а также специалистов по когнитивной науке, пытающихся объяснить аномальный психологический опыт, медиумов, убежденных, что можно разговаривать с мертвыми, мыслителей и ученых, исследующих опыт пребывания на грани смерти и веру в реинкарнацию как доказательство загробной жизни, скептиков, предлагающих материалистические интерпретации, светских философов и ученых, стремящихся к бессмертию путем радикального увеличения продолжительности жизни, минимизации старения, использования антивозрастных лекарств, крионики, трансгуманистического образа жизни, технологической сингулярности, загрузки сознания в компьютер и других вариантов жизни после смерти для атеистов. Писатели-беллетристы описывают идеальное будущее, мечтатели создают утопии, пессимисты пророчат упадок цивилизации, диктаторы и демагоги эксплуатируют людские страхи и пытаются перестраивать социумы в соответствии с собственными представлениями о райской жизни, наблюдая их крах после неизбежного столкновения с реальностью – когда мечта об утопии сменяется ужасом антиутопии.
В конце пути мы рассмотрим фундаментальные проблемы: почему мы смертны, как наш вид может обрести бессмертие, что следует из отсутствия рая в горнем мире или здесь, на земле, и как найти смысл во Вселенной, которая представляется бессмысленной. Наука способна ответить на эти глубокие вопросы, если подойти к ним рационально, честно и смело.
