Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
8
– Тетушка Эби!
– Мисс Шарлотта! Радость-то какая!
Кухарка Эбигейл, что трудилась в доме виконта Фейбера вот уже двадцать лет, шагнула ко мне и порывисто обняла. Так порывисто, что с раскатанного на столе теста взметнулась мука, оседая на наших волосах. В общем-то, я против не была: в последнее время мы непростительно редко виделись. В гости меня приглашали разве что когда виконта не было дома (он меня недолюбливал), а поскольку дома его не было крайне редко – обычно, когда он посещал мужской клуб или выезжал по делам, часто заглядывать не получалось. Иногда мы с леди Ребеккой встречались в Милуотском парке, но так ведь с домашними не пообщаешься.
– А вы что же, не обнимете старую Эби?
– Старую, скажешь тоже! Я бы с удовольствием…
Но я в этот момент стояла с растопыренными руками. В одной коробочка с пирожными для Эби и остальных, в другой – для Миралинды. Сама виконтесса считала, что сладкое и мучное, а особенно мучное сладкое портит цвет лица и фигуру. Наверное, так и есть, если его есть постоянно.
– Ох, – кухарка опомнилась. – Ставьте вот сюда. Давайте.
Когда коробочки были сгружены на соседний стол, я все-таки обняла ее от души.
– Соскучилась, – призналась в плечо, пахнущее сдобой.
– А я-то как соскучилась! Ну, рассказывайте, как у вас дела? Все так же учите отпрыска Вудворта письму и манерам?
– И не только, – я улыбнулась. – Я теперь выставляюсь.
– Вот те на! – Эби всплеснула руками и схватилась за скалку.
– Давай помогу.
– Садитесь лучше! – прикрикнула она на меня. – Не с вашей силой тесто раскатывать.
И в подтверждение своих слов она несколько раз прошлась по нему скалкой, превращая в тонюсенький листочек.
– Так что, говорите, свое рисованье выставляете? Где?
– В музее искусств.
– Ох ты!
Кухарка округлила глаза и принялась ловко вырезать тесто для пирожков перевернутой супницей, не забывая поглядывать на меня.
– Только что-то вы невеселая, мисс. Вы же всегда рисовать хотели?
– Еще как!
– Тогда почему грустите?
– Не грущу вовсе! Просто немного не выспалась.
Немного – это слабо сказано. Заснуть мне больше так и не удалось, я до восхода проворочалась под покрывалами, стараясь не думать о том, что мне снилось. Не думать получалось плохо, я снова и снова возвращалась в темноту ниши, к хриплому голосу и бесстыдным прикосновениям. Хуже всего было то, что во сне я сама этого хотела. Отчаянно, до безумия хотела продолжения бессовестно-откровенных ласк. Это и впрямь напоминало безумие: стоило об этом подумать, как щеки начинали гореть, не спасала даже прохладная наволочка. Просыпаться рано я привыкла с детства, но никогда раньше так не радовалась забрезжившему рассвету. Особенно тому, что пришло время вставать.
Зато теперь весь день зевала.
– Неудивительно, времечко-то к ужину. Что же вы себя совсем не бережете? Наверное, опять всю ночь за рисованьем просидели!
Кухарка испытующе на меня посмотрела, ловко выкладывая начинку на тесто.
– М-м-м… да. – Я кивнула и поспешила сменить тему: – Эби, а у меня для тебя есть подарок! Хочешь пойти на выставку?
Достала приглашение и протянула ей.
– Ох, я бы с удовольствием, мисс Шарлотта! Только когда мне? И леди не отпустит, сейчас работы много, особенно когда молодой лорд вернулся! Ну, вы ведь верно и сами знаете, вчера он спрашивал у меня ваш адрес.
Я улыбнулась.
– Да, Ирвин вчера заходил. Спасибо, что подсказала, как меня найти.
Круглое лицо Эби засияло, как солнце.
– Мне в радость только. А то я не помню, как вы плакали, когда он уезжал. Да и он всегда очень хорошо к вам относился, не в пример отцу.
– Так ты хочешь пойти? – Я хитро улыбнулась. – А я попрошу за тебя леди Ребекку, чтобы отпустила на пару часов.
– Ну если попросите… – Она просияла еще больше.
– Обязательно попрошу, – сунула контрамарку в карман ее передника. – И еще я кое о чем хочу попросить тебя.
Вытащила из ридикюля конверт и протянула ей. Внутри лежало приглашение на выставку, а еще сложенный вчетверо лист бумаги. Десятый или пятнадцатый по счету, не помню. Пока Илайджа спрягал вэлейские глаголы, я писала Ирвину о том, что буду очень рада видеть его на выставке. О том, что она состоится в пятницу, что если у него получится прийти, это будет просто чудесно. Писала, перечеркивала неудобные фразы, комкала один лист за другим и бросала в мусорную корзину. Пытаясь подобрать правильные слова и понять, правильно ли поступаю.
«Шарлотта! Как ты могла нас так опозорить!»
Перед глазами стоял образ Ирвина. Ирвина, уходящего от меня. Ирвина, ударившего пренебрежением и жестокими словами, но ведь он никогда не был ко мне жесток.
«Для меня все, что ты рисуешь – интересно».
Нет, он никогда бы так со мной не поступил. И не поступит, потому что все это просто дурацкий сон! Просто дурацкий сон, который нужно забыть как можно скорее.
– Передай Ирвину, пожалуйста.
– Непременно передам.
Эби вытерла руку о передник, спрятала конверт в карман, а после вернулась к готовке.
– А как у вас дела?
Кухарка махнула рукой.
– Все по-старому. У леди приступы мигрени, а у лорда – мотовства.
– Эби! – фыркнула я.
– Ну так ведь правда же.
Виконт Фейбер и впрямь любил погулять и пожить на широкую ногу, а делами заниматься не любил, что не мешало ему тратить состояние, полученное в наследство от отца. Впрочем, если оно есть, почему бы его не тратить.
– Вообще-то я спрашивала про вас, – легонько коснулась морщинистой натруженной руки.
– Ну… мы как обычно. Варим, парим, жарим. Чистим-моем-привечаем… Сейчас по осени девчонок-горничных только так гоняют. Пылинку где заметят – кошмар и скандал. Ну так это вы и сами знаете.
Леди Ребекка Лэйн, виконтесса Фейбер, из-за мигреней действительно становилась раздражительной дальше некуда. Да и попробуй останься в хорошем расположении, если круглосуточно болит голова, когда даже капли не помогают. В такие дни попадаться ей под горячую руку было не с руки. Она часто принимала гостей, и случись ей увидеть поставленную не тем боком статуэтку, сразу вспыхивала, как спичка. После чего долго отчитывала горничных за нерадивость. Хорошо, если только отчитывала, а не вычитала из жалованья.
– Ох, что я вам сейчас расскажу. – Эби неожиданно понизила голос и опустила плечи. – Мою знакомую Маргарет помните, она заглядывала к нам пару лет назад, а вы еще тогда со мной на кухне сидели?
Кивнула. Я запомнила эту женщину из-за огненного цвета волос, пламенеющих даже в неярком свете ламп, громкого голоса и пробивной уверенности, которой многие мужчины могли позавидовать.
– Так вот, у нее дочку убили, – упавшим голосом закончила кухарка. – Задушили, а вокруг шеи змею мертвую обернули, это мне сама Мэгги сказала. Седая стала вся, а в полиции говорят – улик нет. И чтобы не ходила да не донимала, говорят.
– Дочку? – переспросила я, совершенно не готовая к такой новости.
– Да, и ведь молодая совсем была. Едва семнадцать исполнилось. – Эби всхлипнула и отерла глаза передником.
По коже прошел мороз, словно сама до змеи дотронулась, и сразу вспомнился мальчишка-газетчик: «Убийство! Убийство в р-р-рабочем квартале!»
– Это я к чему, мисс Шарлотта. Вы тоже молодая да красивая, и живете одна, в таком неустроенном районе… Может, попроситесь в гостевой дом, к нам поближе?
– Нет у меня денег на гостевой дом, – шокированная подробностями, я даже не пыталась этого скрыть.
– Ну так одолжитесь у леди Ребекки, если нету. Страшные времена сейчас настали, лихие… Хотя когда они такими не были для нас, бедолаг, прости Всевидящий. Тьфу! – Эби сплюнула через плечо, отгоняя беду.
Хотела ответить, что страшные времена не обходят стороной и дорогие кварталы, и даже самых богатых людей, но заметив предостерегающий взгляд Эби, обернулась. В дверях кухни, поджав губы, стояла виконтесса Фейбер.
– Эбигейл, потрудись объяснить, ты и вправду считаешь, что о таких ужасных и грязных вещах стоит говорить с юной мисс? И тем более считаешь себя вправе раздавать советы о том, у кого ей и как одалживаться?
– Леди Ребекка, – я поднялась и поспешно сделала книксен, – Эби вовсе не хотела…
– Похоже, уроки хороших манер для тебя прошли даром, Шарлотта. – Виконтесса смерила меня взглядом, способным заморозить не одну юную мисс, а целого слона. – Разве я обращалась к тебе?
– Нет, леди Ребекка.
– В таком случае я жду твоего молчания и твоего ответа, Эбигейл.
– Да я же переживаю за нашу девочку, – кухарка всплеснула руками. – Я просто помочь хотела, ведь дочка Мэгги-то…
– Достаточно, – произнесла виконтесса тоном, не терпящим возражений. – Вместо того, чтобы пугать девочку, лучше займись делом. Еще раз услышу в своем доме подобные разговоры, урежу тебе жалованье. Пойдем, Шарлотта.
Она расправила плечи и вышла: высокая и тонкая, как жердь. Я же шагнула к Эби и порывисто ее обняла.
– Прости, – прошептала. – Из-за меня тебе влетело.
– Из-за меня, старухи глупой, и влетело. – Эбигейл погладила меня по волосам. – Права, леди-то. Не стоило мне вас пугать, но вы, мисс Шарлотта, у нас такая добрая, сами камня за пазухой не держите, и в других людях зла не разглядите. А на улице совсем другая жизнь, не то что за красивыми фасадами. Так что осторожнее будьте, очень вас прошу.
– Я очень, очень сожалею, что так случилось, – сказала тихо. – Если я могу чем-то помочь Мэгги…
– Да чем ей поможешь, – вздохнула кухарка. – Дочку ее уже не вернуть.
В горле неожиданно встал ком, поэтому вместо ответа я поцеловала ее в морщинистую, но по-прежнему пышную щеку.
– Рада была повидаться, Эби.
– Я тоже, мисс Шарлотта. Я тоже. – Она кивнула на дверь. – Ну все, бегите. Не заставляйте леди ждать, они ведь знаете, как этого не любят.
Улыбнувшись на прощание, подхватила коробочку с пирожными для Миралинды и бросилась к двери.
Леди Ребекка дожидалась меня в гостиной, где мы столько раз пили чай. Вот и сейчас она восседала в своем любимом «бронзовом» кресле, получившем прозвище за удивительно красивый цвет обивки. Диван был того же цвета, но все знали, что леди Ребекка предпочитает именно кресло, и садиться можно куда угодно, только не на него. Она дождалась, пока я приближусь и поцелую подставленную щеку, после чего приняла коробочку с пирожными и поставила ее на столик.
– Рада тебя видеть, Шарлотта.
– Я тоже! Очень-очень. – Мне безумно хотелось ее обнять, но виконтесса нежностей не любила. – Леди Ребекка, я хочу пригласить вас на выставку!
– На какую еще выставку, Шарлотта?
– На выставку современного искусства. – Я протянула ей две контрамарки. Еще одну я сегодня подарила Лине, и она с радостью согласилась пойти. – Вот. Для вас и Миралинды…
– Музей искусств? – перебила леди Ребекка, откладывая билеты. – Все это несомненно чудесно, но ты же знаешь, как я не люблю визитов без предупреждения, – она поморщилась и поднесла платок к носу.
Платок этот, смоченный каплями от мигрени, ей посоветовал постоянно носить с собой целитель. Каждый раз, когда его вызывали к леди Ребекке, он прозрачно намекал на то, что можно было бы обойтись услугами обычного аптекаря – а главное, гораздо дешевле, но ее оскорбляла сама мысль о таком.
– Присядь, будь так любезна.
– Знаю, я просто не успела отправить записку. – Медленно опустилась на диван: все, как она учила, и осторожно расправила платье.
– Неужели? И что у тебя такого срочного?
– Сегодня граф попросил меня подготовить для Илайджи материалы по истории магии. – Причину я сочиняла весь день и очень надеялась, что выходит достоверно, потому что врать не умела совершенно. – И мне нужно…
Запястье ужалило болью, и я неосознанно его потерла. Знак принадлежности ему обжигал хуже клейма.
– Нужно подготовиться до завтра.
– Историю магии? – Леди Ребекка нахмурилась и резко выпрямилась. – Какое ты вообще имеешь отношение к магии?
Я – никакого. В нашем мире магией обладают только аристократы и те, в ком хотя бы на четверть течет их кровь. Но даже случись мне родиться в знатной семье, вряд ли это что-то бы изменило. В Энгерии женщины изначально наделены более слабой магией, чем мужчины. В общем-то, так сложилось исторически: даже в достаточно сильных семьях женщин магии не обучали, и со временем она «отмерла» за ненадобностью.
Большее, на что были способны леди – простенькие бытовые заклинания, а еще магия красоты, всякие зелья и заклинания для улучшения цвета лица, мгновенного разглаживания морщин, и все такое. Сейчас, наверное, уже и того нет. По крайней мере я никогда не видела, чтобы леди Ребекка, Лина или графиня Вудворд пользовались магией. До встречи с Орманом живую магию я видела лишь однажды: когда упала и сильно разбила коленку. Ее нужно было обработать щипучим раствором, и чтобы меня отвлечь, Ирвин создал потрясающе красивую огненную бабочку.
– Не знаю, – пожала плечами как можно более невинно. – Просто граф, видимо, решил, что настало время обучать Илайджу, и захотел, чтобы я подготовила азы теории. Так вы позволите мне воспользоваться библиотекой лорда Фейбера?
В наш разговор ворвалась небольшая пауза, потому что в гостиную вошла горничная с подносом. Пока она составляла чашки, сахарницу и дымящийся серебряный чайничек на столик, леди Ребекка не сводила с меня пристального взгляда.
– Почему же граф не предоставил тебе свою библиотеку? – холодно поинтересовалась она, стоило горничной выйти.
– О, он куда-то собирался по срочному делу, а помочь мне с каталогом больше некому, – заметила я и даже не покраснела. – К тому же, он знает, что я всегда могу обратиться к вам.
Леди Ребекка снова нахмурилась, недовольно разгладила складки роскошного бледно-персикового платья. Надо отдать должное, этот цвет ей очень шел, подчеркивая естественный тон ее кожи: гораздо более теплый, чем у меня.
– Что ж, – пробормотала она еле слышно. – Думаю, за один раз ничего страшного не случится.
Я едва не спросила, что же такого страшного может случиться со мной в библиотеке, но виконтесса уже поднялась. Так резко, что взметнулось платье.
– Скоро вернется Оливер, – произнесла она, поправляя шоколадные пряди, в которых не было ни единого седого волоса. Черты лица ее, немного крупные, но придающие леди Ребекке особый шарм, всегда казались мне невероятно интересными. – До этого можешь поработать, часа полтора у тебя есть.
Получилось!
– Спасибо! – воскликнула я, вскакивая следом.
– Но на будущее, Шарлотта, от таких поручений стоит отказываться. Это не входит в твои обязанности. Тем более что я не смогу все время оказывать тебе любезность, да и Оливер будет против.
Она направилась к двери, я же с сожалением посмотрела на чай, к которому мы так и не притронулись. Вот он сейчас бы мне точно не помешал: крепкий, ароматный, бодрящий, прогоняющий сон. К сожалению, взять его с собой не представлялось возможным, поэтому только украдкой зевнула и последовала за леди Ребеккой.
В библиотеке виконта мне раньше бывать не доводилось: сюда строго-настрого запрещалось входить. Все книги, которыми я пользовалась – учебники, словари, с собой приносила гувернантка и оставляла в комнате, где мы занимались. В городские библиотеки вход женщинам тоже был закрыт, исключением были разве что книжные и букинистические лавки. Там на меня тоже косились неодобрительно, но я хотя бы могла побродить между полок, вдыхая запах кожаных корешков и типографской краски. К сожалению, читать на месте не позволялось, не позволялось даже просто брать книгу в руки, если ты не собираешься покупать. Увы, денег на книги у меня не было, все они стоили безумно дорого. Единственное, что я в свое время себе позволила – сборник стихов Жюстины Виаль, современной вэлейской поэтессы.
Поэтому сейчас с восторгом озиралась по сторонам. Библиотека занимала довольно просторную комнату во всю высоту этажа. Лесенка, чтобы достать книги с верхних полок, была невысокой, но довольно массивной. Неяркий свет настенных артефактов поблескивал в позолоте корешков.
– Сейчас посмотрим. – Леди Ребекка открыла лежащую на подставке у двери вытянутую книжицу, больше похожую на журнал. Перед глазами замелькали длинные ряды рукописных строчек, названия книг с указанием авторства. – Хм, история магии… Хм… хм… Ах, вот.
Она направилась к дальней полке, принесла одну из книг и положила на письменный стол. Тут же сработал артефакт: от яркости настольного светильника, представляющего собой несколько соединенных между собой колец, на миг даже зажмурилась.
– История магии от армалов до наших дней. В кратком пересказе, – пояснила она. – Этого вполне достаточно, больше ничего не трогай.
– Не буду, – поспешно пообещала я.
– Полтора часа, Шарлотта, – напомнила леди Ребекка. – Если закончишь раньше, просто оставь книгу на столе и разыщи меня. Ты все поняла?
Она пристально взглянула на меня, словно о чем-то догадывалась. Глаза ее (серо-зеленые, как море под продувными ветрами) чуть потемнели.
– Да, леди Ребекка.
Стоило ей выйти за порог, как я метнулась к каталогу и раскрыла его на оглавлении. Здесь было непростительно мало книг по магии, и я быстро водила пальцем по строчкам, чтобы отыскать нужное. Не думаю, что Орман знает какие-то серьезные заклинания: титула у него нет, а значит, как маг он заведомо слабый…
Та-ак… вот оно!
«Основные заклинания наших дней и новейшей истории».
Как назло, книга оказалась на дальней верхней полке. Пришлось попыхтеть, подтаскивая лестницу к нужному сектору. Кто вообще придумал делать в библиотеке деревянный настил?
Взобралась на лесенку, перебирая взглядом корешки. Поспешно дернула «Заклинания» на себя.
– Ой-й-й…
Книги стояли так плотно, что вместе с нужной мне выскочила еще одна. Я тщетно попыталась ее поймать, но она уже соскользнула вниз. С грохотом свалилась на пол и у меня на глазах разлетелась на две части. В тот самый момент, когда за дверью раздались чьи-то шаги.
