Судьба на выбор

Глава 1

В почтовой карете сильно трясло, и место попалось не у окна. Гвендолин, которой пришлось нынешним утром встать раньше, чем обычно, рассчитывала поспать в дороге, но то, что ей это не удалось, не портило приподнятого настроения, впрочем, как и другие тяготы путешествия. Девушка морщилась от запаха прокисшего молока, исходившего от ее дородной соседки, молча терпела, когда на остановках кто-то из попутчиков, покидая экипаж, наступал ей на ногу или на платье, тихонько охала, если карету подбрасывало на ухабах, а в мечтах уже видела себя в конце пути – в деревеньке Трелони. Думалось, что место, носившее столь гордое название, непременно окажется красивым и уютным, а его жители радушно примут новую учительницу. Но главное – Гвен взяла судьбу в свои руки и больше не зависела ни от денег опекуна, ни от его желаний. Гвенде, которая покинула пансион несколькими днями ранее и, должно быть, уже примеряла наряд для помолвки, она ничуть не завидовала. Гвендолин не мечтала о скором замужестве, хозяйстве и детях. Конечно, однажды все это войдет в ее жизнь, но не сейчас и уж точно не так – с письмом практически незнакомого ей родственника.

Пока единственным мужчиной, которого она видела рядом с собой, оставался Арчибальд. И сейчас Гвен ощущала еще большее родство со своим героем. Ведь и ему пришлось шагнуть за порог родного дома, чтобы начать долгое путешествие, которому предстояло закончиться только в самом финале романа.

– Приехали! – ворвался в ее мысли голос возницы.

С трудом переставляя отекшие от сидения в неудобной позе ноги, Гвен выбралась из кареты, поставила на землю оттягивающий руку саквояж с вещами и книгами и огляделась.

– Постойте, но ведь это не деревня! – воскликнула она, поняв, что ее высадили на притулившейся к опушке леса маленькой почтовой станции, рядом с которой не наблюдалось даже трактира.

– Деревня там. – Возница махнул в сторону широкой просеки. – Но карета туда не идет.

– А как же я?

– Вас, вероятно, должны встречать. На телеге или еще как-то. Поищите.

На телеге? Гвен мысленно ужаснулась такой перспективе. Но, побродив вокруг станции и убедившись, что никто и не думает ее встречать, поняла, что обрадовалась бы не то что телеге – тачке, на которую можно погрузить поклажу. Увы, даже тачки за ней из Трелони не прислали. Между тем девушка стала замерзать. Пока весна началась лишь по календарю, здесь, в северной части королевства, еще не сошел снег, и легкий морозец, быстро напомнивший о себе, пощипывал щеки.

Гвендолин остановилась за углом покосившейся конюшни и закусила губу, размышляя, что ей делать дальше. Как бы поступил на ее месте Арчибальд? Ему приходилось ночевать и на голой земле, так что он наверняка не растерялся бы. Но ведь Арчибальд – мужчина! Ему куда проще, чем ей.

Гвен самым постыдным образом всхлипнула. Мужчинам всегда проще. И магам…

Она поспешно отогнала последнюю мысль и закрыла глаза, приказав себе успокоиться. А когда открыла их снова, перед ней возникло дивное видение: карета с гербом, запряженная четверкой холеных лошадок.

Залюбовавшись, Гвендолин сама не заметила, как подошла поближе и очутилась прямо перед человеком, который вышел из кареты, не дожидаясь, пока кучер откроет ему дверцу.

Мужчина отшатнулся и охнул от неожиданности.

– Простите, – пролепетала Гвен.

Незнакомец присмотрелся к ней, но успокоился далеко не сразу. Сгустившиеся сумерки не помешали увидеть, как он побледнел.

– Кто вы? – спросил мужчина отрывисто, но тут же, устыдившись своей резкости, поинтересовался вполне учтиво: – Вы хотите мне что-то сказать?

Он выглядел намного старше Гвен, однако значительно моложе преподавателя истории и священнослужителя – единственных представителей мужского пола, с которыми она общалась в пансионе. Не слишком высокий, стройный, с правильными чертами лица и чуть тронутыми сединой темными волосами, очень прилично одетый, мужчина, если забыть о первых мгновениях встречи, производил приятное впечатление, и Гвендолин хотелось верить, что он не обратит внимания на ее помятое в дороге платье с перепачканным в грязи подолом.

– Мне нужно в деревню Трелони, – сообщила она, поклонившись. – Я приехала, чтобы работать там учительницей, однако меня никто не встретил, а уже почти вечер, и я…

Гвен опустила глаза, боясь, что вот-вот расплачется от растерянности и досады. Ускользнуть от надзора дядюшки и попасть в такое положение!

– Вот как? – Владелец роскошного экипажа оглядел ее с головы до пят. – Значит, учить детей будет этакая птичка-невеличка? А имя у вас есть?

– Гвендо… Гвенда Грин.

– Вы уверены, что известили деревенского старосту о дате приезда?

– Это должна была сделать начальница пансиона, но, возможно, письмо еще не дошло.

– Что ж, в таком случае подождите меня в карете, – распорядился незнакомец в полной уверенности, что она выполнит сказанное. – Я скоро вернусь.

– В вашей карете? – оторопела девушка. – Но…

– Мое имя Карлион Линтон, – разъяснил мужчина. – Я – сквайр деревни. Все ее жители – мои арендаторы.

– Приятно познакомиться, альд Линтон! – пискнула Гвен и поклонилась еще раз.

С полминуты поразмыслив, прилично ли ехать в одном экипаже с едва знакомым мужчиной, она все же воспользовалась приглашением, юркнула в карету и заняла место в углу, мысленно позаимствовав чуточку храбрости у своего героя.

– Если вам холодно, возьмите плед, – сказал ей Карлион Линтон, прежде чем уйти.

Поерзав на мягком сиденье и устроившись поудобнее, Гвендолин, отыскав плед, закуталась в него. Сразу стало теплее, но Гвен продолжала мелко дрожать – теперь уже от волнения. Все пошло не так гладко, как это виделось в мечтах. А подобной встречи и вовсе не предполагалось.

Отодвинув занавеску, девушка стала следить за новым знакомым. Тот неторопливо прошелся до конюшен, затем – до крыльца станции. Несложно было догадаться, что он кого-то ждет.

Спустя несколько минут, в течение которых Гвен хоть и зевала, но продолжала неотрывно наблюдать за сквайром, к станции подъехал еще один экипаж. Дверца его распахнулась, и с подножки на землю легко соскочил какой-то человек. По силуэту понятно было лишь то, что это мужчина, а по тому, как он двигался, что он еще не стар.

– Доброго вечера, сосед, – донесся до Гвен новый голос. – Не меня ли дожидаетесь?

– Вы хорошо знаете, что вас, альд Торнбран, – недовольно отозвался Карлион Линтон. – И уже давно.

– Разве я опоздал?

Внезапная вспышка осветила говоривших. Подняв над головой ладонь, от которой исходил яркий белый свет, другой рукой новоприбывший потянулся к карману за часами. Гвендолин отпрянула от окна и зажмурилась, вжавшись в сиденье.

Маг!

В этом не было ничего ужасного и ничего необычного, ведь магов в королевстве немало, но сердце взволнованно колотилось в груди, и открывать глаза Гвен не торопилась. Она так и сидела, зажмурившись, и успокаивала себя мыслями о скором прибытии в деревню, о работе и о своей книге, а успокоившись, не заметила, как уснула.

Разбудили ее поток холодного воздуха и донесшийся сквозь сон голос.

– Вы разговаривали во сне, – известил ее устроившийся напротив сквайр Линтон. – Звали какого-то Арчибальда. Это ваш возлюбленный?

– Что? Нет, он герой… книжный, – смущенно созналась Гвендолин. – Очень достойный человек. Уже во второй главе он спас кошку.

– Весьма похвально с его стороны.

Уловив нотки веселья в голосе собеседника, Гвен нахмурилась, но тут же стушевалась еще сильнее. Едва ли ей следовало так вольно говорить с человеком старше ее и выше по положению. Вряд ли он заинтересуется ее романом. Такие люди наверняка читают что-то совсем другое. Может быть, философские трактаты?

– Простите, что утомил вас, заставив ждать, – извинился сквайр.

– Скорее меня утомила дорога сюда, – призналась Гвен, отводя взгляд от сидящего напротив человека и чувствуя себя неловко в показавшемся вдруг тесным полутемном пространстве кареты. – Вернуть вам плед?

– Не нужно, оставьте себе.

Когда экипаж плавно тронулся с места, Гвендолин отважилась отодвинуть занавеску, но второй кареты около станции уже не было. Девушка с облегчением вздохнула.

– Расскажите о себе, – попросил ее спутник. – Мне интересно, кто станет учительствовать в моей деревне. Откуда вы? Кто ваши родители?

– Отец был фермером, – ответила она осторожно. – Но ему не повезло – неурожай следовал один за другим, и землю пришлось заложить, а затем и продать. Отец умер от лихорадки, а мама… ее я совсем не помню.

Их с Гвендой истории были похожи, как и сами девушки. Вот только отец Гвендолин никогда не возделывал землю.

– Кто же устроил вас в пансион? – полюбопытствовал альд Линтон.

– Дальний родственник.

– И почему вы не поехали к нему, закончив обучение?

– Его тоже уже нет в живых. – Гвендолин скрестила пальцы, мысленно попросив у дяди прощения. Пусть они никогда не встречались и письма от него не дышали родственной любовью, она была благодарна ему за полученное образование и счастливые годы, проведенные в стенах пансиона.

– Значит, вам не на кого рассчитывать, кроме себя самой?

– Да, – ответила она, придав себе самый кроткий вид, на который была способна. На строгих воспитательниц и преподавательниц это обычно действовало. – Но я намерена сохранять верность своему призванию и работать старательно.

– И вы совершенно не сомневаетесь, что учительство – ваше призвание? Вы ведь еще не пробовали преподавать. Пройдут годы, прежде чем вы сможете сказать эти слова с полной уверенностью.

– Возможно, – согласилась Гвен, не уточнив, что говорила вовсе не об учительстве. И спросила, чтобы сменить тему: – Далеко ли до деревни?

– Мы едем не туда, – ошарашил ответом сквайр. – Сейчас уже поздно, вас некому встретить. Крестьяне встают с рассветом, а ложатся спать рано, чтобы не тратить свечи. Поэтому сегодня вам придется остаться у меня.

– Но… – Гвен тяжело сглотнула, подбирая слова. – Прилично ли это?..

– Предпочитаете провести ночь под открытым небом? – с легкой усмешкой осведомился альд Линтон. – И если уж говорить о приличиях, с моей стороны будет вопиющим нарушением хорошего тона не проявить гостеприимства. Вы ведь приехали, чтобы учить детей моих арендаторов, помните?

Сложно было не признать его правоту, но Гвен все еще сомневалась.

– А ваша жена не станет возражать? – спросила она, не найдя иных поводов для отказа.

– Моя… кто? – отозвался сквайр неожиданно нервно.

– Ваша супруга, – повторила Гвендолин, запоздало пожалев о том, что не глянула раньше на левую руку спутника, есть ли на ней кольцо.

– У меня ее нет, возражать некому.

Карета остановилась. Кучер открыл дверцу. Остро и сладко запахло сосновой смолой и морозным воздухом.

– Будете моей гостьей? – Карлион Линтон протянул ей руку.

Имейся у Гвен выбор, она наверняка отказалась бы, невзирая на все доводы. Но не коротать же ночь в лесу! На таком морозе до утра можно и не дожить.

– Вот и отлично, – удовлетворенно кивнул альд Линтон, когда она покинула карету вслед за ним. – Заходите в дом. Ваши вещи отнесут, Гвенда… Могу я называть вас просто Гвендой?

– Лучше – Гвен. Мне так привычнее.

Впереди темной каменной громадиной высился особняк. Здание пансиона обладало более впечатляющими размерами, но там Гвендолин так не робела. Сейчас же ей то и дело вспоминалась сказка о девушке, которая вот так же опрометчиво согласилась погостить в чужом доме – или то был замок? – и обнаружила, что его хозяин заколдован. Не хотелось бы ей оказаться в подобной сказке!