Издания и произведения

Это один из самых необычных романов Кинга. С одной стороны, он связан с циклом "Темная Башня", с другой — это настоящая "хроника утраченного времени" Америки с 1960-х по 1990-е. Героям романа предстоит пройти через кампусы, где гремит "молодежная революция" хиппи, через джунгли, где царит кровавый кошмар Вьетнама, через города, где бесчинствуют леворадикальные террористические группировки. Кто-то погибнет, кто-то уцелеет — но жизнь уцелевших уже никогда не будет прежней…

Это — Стивен Кинг, которого вы ещё не знали. Это — проза, не бьющая на внешний эффект, временами — почти сказовая, временами — почти постмодернистская. Это — жестокий психологизм и «городская сага», «гиперреализм» и «магический реализм» — одновременно. Это — история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия жителей маленького американского городка. Это — мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас — и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи...

Книга неперевершеного короля жахів Стівена Кінга, в яку увійшли п’ять його повістей, написаних у період з 1960 по 1999 роки. Усі частини поєднані сюжетно та зображують життя героїв, на яких сильно вплинула В’єтнамська війна. «Ниці люди в жовтих плащах» «Серця в Атлантиді» «Сліпий Віллі» «Для чого ми у В’єтнамі?» «Тіні ночі спадають з небес»

Это - Стивен Кинг, которого вы еще не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и ""городская сага"", ""гиперреализм"" и ""магический реализм"" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи...

Это - Стивен Кинг, которого вы еще не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это — Стивен Кинг, которого вы ещё не знали. Это — проза, не бьющая на внешний эффект, временами — почти сказовая, временами — почти постмодернистская. Это — жестокий психологизм и «городская сага», «гиперреализм» и «магический реализм» — одновременно. Это — история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это — мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас — и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы еще не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и ""городская сага"", ""гиперреализм"" и ""магический реализм"" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи...

Stephen King proponuje czytelnikom pięć wypraw w niezbyt odległą przeszłość: lata sześćdziesiąte i siedemdziesiąte. Senna atmosfera amerykańskich prowincjonalnych miasteczek, zwyczajne troski i radości zwyczajnych ludzi, mało ważne wydarzenia, owocujące mało istotnymi konsekwencjami... Nie dajmy się jednak zwieść pozorom: spokój jest tylko udawany a zwyczajność powierzchowna. Pod cienką warstwą spokoju kipią niebezpieczne namiętności, uważny czytelnik bez trudu zaś ułoży z porozrzucanych przez autora fragmentów i wskazówek obraz co najmniej równie mroczny i groźny jak te, które mistrz literatury grozy kreślił w swoich wcześniejszych,…

Это — Стивен Кинг, которого вы еще не знали. Это — проза, не бьющая на внешний эффект, временами — почти сказовая, временами — почти постмодернистская. Это — жестокий психологизм и «городская сага», «гиперреализм» и «магический реализм» — одновременно. Это — история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это — МЫ. НАШ век, НАША жизнь. Без прикрас — и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи...

Это — Стивен Кинг, которого вы ещё не знали. Это — проза, не бьющая на внешний эффект, временами — почти сказовая, временами — почти постмодернистская. Это — жестокий психологизм и «городская сага», «гиперреализм» и «магический реализм» — одновременно. Это — история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это — мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас — и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы ещё не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - МЫ. НАШ век, НАША жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Stephen King, whose first novel, Carrie, was published in 1974, the year before the last U.S. troops withdrew from Vietnam, is the first hugely popular writer of the TV generation. Images from that war - and the protests against it - had flooded America's living rooms for a decade. Hearts in Atlantis, King's newest fiction, is composed of five interconnected, sequential narratives, set in the years from 1960 to 1999. Each story is deeply rooted in the sixties, and each is haunted by the Vietnam War.

Это - Стивен Кинг, которого вы ещё не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы еще не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы еще не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы еще не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы еще не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы ещё не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - МЫ. НАШ век, НАША жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы ещё не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - МЫ. НАШ век, НАША жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы еще не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы ещё не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - МЫ. НАШ век, НАША жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы еще не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи.. Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы ещё не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - МЫ. НАШ век, НАША жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы еще не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - почти постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи… Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего…

Это - Стивен Кинг, которого вы еще не знали. Это - проза, не бьющая на внешний эффект, временами - почти сказовая, временами - постмодернистская. Это - жестокий психологизм и "городская сага", "гиперреализм" и "магический реализм" - одновременно. Это - история времени и пространства, пропущенная сквозь призму восприятия маленького американского городка. Это - мы. Наш век, наша жизнь. Без прикрас - и без лакировки. Ибо только в калейдоскопе мелочей, по Кингу, способна сложиться многоцветная картина эпохи... Роман из косвенно взаимосвязанных, нетипичных для «Короля Ужасов» повестей о первой любви, проблемах взросления и поиске своего места…

Five interconnected, sequential narratives, set in the years from 1960 to 1999. Each story is deeply rooted in the sixties, and each is haunted by the Vietnam War. Stephen King, whose first novel, Carrie, was published in 1974, the year before the last U.S. troops withdrew from Vietnam, is the first hugely popular writer of the TV generation. Images from that war -- and the protests against it -- had flooded America's living rooms for a decade. Hearts in Atlantis, King's newest fiction, is composed of five interconnected, sequential narratives, set in the years from 1960 to 1999. Each story is deeply rooted in the sixties, and each is…

`Although it is difficult to believe, the 60s are not fictional; they actually happened` `from the Author`s Note`. HEARTS IN ATLANTIS is comprised of five brilliant, interconnected, sequential narratives, each deeply rooted in the 60s and haunted by the Vietnam War. In `Low Men in Yellow Coats` 11-year-old Bobby discovers that adults are sometimes not rescuers but at the heart of the terror. In the title story, a bunch of college kids get hooked on a card game, discover the possibility of protest...and confront their own collective heart of darkness. In `Blind Willie` and `Why We`re in Vietnam`, two men who grew up with Bobby in suburban…

Stephen King, whose first novel, Carrie, was published in 1974, the year before the last U.S. troops withdrew from Vietnam, is the first hugely popular writer of the TV generation. Images from that war - and the protests against it - had flooded America's living rooms for a decade. Hearts in Atlantis, King's newest fiction, is composed of five interconnected, sequential narratives, set in the years from 1960 to 1999. Each story is deeply rooted in the sixties, and each is haunted by the Vietnam War. In Part One, "Low Men in Yellow Coats," eleven-year-old Bobby Garfield discovers a world of predatory malice in his own neighborhood. He also…

В книгу увiйшли п’ять пoвicтeй, нaпиcaниx у пepioд з 1960 пo 1999 poки. Уci чacтини пoєднaнi cюжeтнo тa зoбpaжують життя гepoїв, нa якиx cильнo вплинулa В’єтнaмcькa вiйнa.