Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 2
1
Полтора месяца спустя
Сенатор Игорь Александрович Градов, седовласый мужчина с глубокими морщинами на квадратном, скуластом лице, вполне хорошо выглядящий в свои шестьдесят с небольшим лет, поставил стакан с недопитой водой на стол и хмуро посмотрел на экран телевизора.
– Мы должны ограничить деятельность псиоников, – вещал с телеэкрана очкастый человек, одетый в черную рясу, с золотым крестом на груди. – Судите сами: нам известны телепаты, ведуны, психокинетики и паракинетики. Но никто в точности не знает, сколько разновидностей пси-способностей существует в мире.
– Из этого вы делаете вывод, что псионики опасны для обычных людей? – поинтересовался тощий тележурналист.
Человек, одетый в рясу, сверкнул толстыми стеклами очков и веско проговорил:
– Любой здравомыслящий человек сделает такой вывод. Пирокинетики способны воспламенять предметы взглядом. Телепаты с легкостью влезут в ваши мозги и прочтут все ваши мысли. Ведуны, самые опасные из псиоников, способны предсказывать будущее. Психокинетики перемещают в пространстве предметы силой ума. Что, если все они обратят свои способности против людей? Телепаты будут отравлять наш разум суицидальными мыслями. Ведуны используют знание будущего для того, чтобы подтолкнуть человечество к катастрофе. Пирокинетики погрузят кварталы наших городов в пылающий ад…
– Преподобный Ватанабэ, – перебил журналист человека в рясе, – насколько я знаю, многие психокинетики трудятся на благо общества. Например, телепаты и ведуны служат в Министерстве Безопасности. Психокинетики успешно работают в строительном бизнесе. И таких примеров много.
Человек, одетый в черную рясу, сделал нетерпеливый жест и выпалил:
– Да, да, я в курсе! Но что, если лояльность псиоников к обычным людям – это всего лишь мимикрия?
Тележурналист озадаченно сдвинул брови:
– Вы думаете, они притворяются нашими друзьями, а сами вынашивают планы порабощения людей?
– Я понимаю, как это звучит, – холодно отчеканил преподобный Ватанабэ. – Но если есть хотя бы один шанс из миллиона, что это правда – мы с вами в большой опасности.
– Как известно, вы являетесь автором законопроекта об обязательной «чипизации» всех без исключения псиоников, вне зависимости от их социального статуса, образа жизни и места работы.
– Совершенно верно.
– Что представляет собой чип псионика?
– Чип псионика – это накожный электронный датчик, изготовленный из эластомера. Лоскут эластомера способен повторять все складки и неровности кожи, так что ношение его не будет для псиоников обузой. Энергию чип будет получать от фотоэлементов.
– Какую информацию о псионике будет регистрировать и передавать чип на базовую станцию?
– Любую. От того, где в данный момент псионик находится, до частоты его сердцебиения и ЭЭГ его мозга.
– Насколько я знаю, ранее парламентарии обсуждали необходимость тотальной чипизации всего населения страны. Почему вы отказались от этой идеи?
– Возможно, когда-нибудь так и произойдет. Каждый человек будет носить чип со всеми данными о его личности и состоянии здоровья – физического и психического. Данные будут транслироваться на Глобальную Базовую Станцию, и таким образом контролирующие органы смогут узнать о человеке все, что им понадобится, всего лишь одним нажатием клавиши. Я не вижу в этом ничего предосудительного.
– А как же частная жизнь?
– Частная жизнь, в той форме, в какой мы ее себе представляем, является пережитком прошлого. Но не думаю, что мы должны это сейчас обсуждать. Законопроект принят только в отношении псиоников. И давайте не будем забегать вперед.
– Спасибо за то, что согласились побеседовать. – Тележурналист повернулся к камере и сладко улыбнулся: – У нас в гостях был глава Думского комитета по проблемам псиоников, преподобный Эмо Ватанабэ. Следующий раздел нашей телепередачи будет посвящен…
Сенатор Градов взял пульт и выключил телевизор.
– Бред, – сказал он. – Параноидальный бред.
Сидевший рядом с сенатором молодой человек в скромном костюме осторожно заметил:
– Игорь Александрович, позицию Эмо Ватанабэ разделяет большинство думцев.
– Псионики – такие же люди, как мы, – назидательно произнес Градов своему помощнику. – Мы не можем ограничивать их в правах.
– Но их права уже ограничены, – возразил помощник. – Каждый псионик подлежит обязательной регистрации. Самые сильные из псиоников находятся под постоянным наблюдением Совета Безопасности.
– Верно, – сказал Градов, повысив голос. – И это в корне противоречит Конституции страны. Пока я жив, я буду бороться за права каждого человека в этой стране, и мне плевать – псионик он или нет.
Сенатор взял со стола стакан и залпом допил остывшее там саке.
В этот момент в дверь постучались.
– Да! – громко отозвался сенатор.
Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель всунулось востроносое личико секретарши.
– Игорь Александрович, к вам пришли! – оповестила она.
– Кто?
– Торговец Бланк. Это по поводу новой картины, которую вы заказали в вирт-галерее.
Морщинистое лицо сенатора расслабилось. Он поставил стакан на стол и сказал:
– Пусть войдет.
В кабинет вошел черноволосый и носатый мужчина в длиннополом, темном дорогом пальто. Под мышкой он держал большой четырехугольный пакет.
– Добрый день, сенатор-сан! – с почтительным поклоном поприветствовал он Градова.
– Здравствуйте, Бланк!
Игорь Александрович поднялся из-за стола и подошел к торговцу. Бегло пожал ему руку и уставился алчными глазами на пакет.
– Это она? – уточнил он.
– Да, – вежливо ответил торговец. – Прикажете развернуть?
– Разумеется.
Торговец вынул пакет из-под мышки и умело и быстро снял с него упаковочную бумагу.
– Вермеер Делфтский, «Девушка с жемчужной сережкой»! – объявил он торжественным голосом. – Одна из трех копий, сделанных великим копировальщиком Иваном Сато в конце позапрошлого века.
– Великолепно! – Сенатор Градов прищурил светлые глаза и долго смотрел на картину. – Какое изящество… – с тихим восторгом проговорил он. – Какая ясность цветов и лаконичность линий.
Торговец Бланк кашлянул в смуглый кулак, поросший черными волосками, и вежливо заметил:
– Сенатор-сан, траты на поиски картины оказались чуть выше, чем я предполагал.
– Я вам их возмещу, – заверил Градов.
Он взял картину и осторожно повернул ее к свету.
– Вот справка, подтверждающая подлинность копии, – сказал у него за спиной торговец, доставая из кармана пальто желтый листок бумаги.
– Положите на стол, – распорядился сенатор, не оборачиваясь.
Торговец подошел к столу и положил на него справку с радужно переливающейся голографической печатью.
– Я и без справок вижу, что копия подлинная, – заявил сенатор, продолжая любоваться картиной. – Это шедевр, настоящий шедевр.
– Осмелюсь заметить, сенатор-сан, – негромко и почтительно проговорил торговец, – подлинность или фальшивость вещи не в самой вещи, а в сознании человека.
– Да, да. – Градов дернул щекой. – Я знаю эту вашу формулу.
Осторожно, словно обращался с хрупким предметом, сенатор положил картину на стол и повернулся к Бланку:
– Полагаю, пришло время рассчитаться?
– Если вам несложно, – почтительно отозвался Бланк.
Сенатор Градов достал из кармана чековую книжку, взял со стола золотую ручку и, выписав чек, протянул его Бланку:
– Это покроет все ваши расходы.
Бланк взглянул на чек, и его щеки слегка порозовели.
– Очень щедро с вашей стороны, господин сенатор, – с улыбкой произнес он. – Огромное спасибо за то, что остановили свой выбор на мне.
– Не стоит благодарности. Если это все, то не смею вас больше задерживать.
Торговец низко поклонился, затем развернулся, нахлобучил на голову широкополую шляпу и вышел из кабинета.
Парковка была забита автолетами последних моделей и ярко-желтыми таксолетами. На серых безликих зданиях, на всех их уровнях, мигали вывески магазинов, ресторанов и баров – в основном это были слоговые иероглифы, изредка дублирующиеся буквами кириллицы. Каждый второй ресторан и супермаркет в этом районе принадлежали японцам-старотрадиционалистам, и там можно было в любой час дня и ночи заказать суши, удон или сашими.
Торговец Бланк подошел к своему бежевому автолету-фургону. Остановился и достал из кармана пальто видеофон. Клацнул по клавише приема, дождался, пока на экране дисплея появится лицо собеседника, и сухо осведомился:
– Как идут дела?
– Сделки проходят успешно, – ответил собеседник.
– Сколько предметов осталось?
– Около трех дюжин.
– Заказы продолжают поступать?
– Да.
– Хорошо. Продолжайте работать.
Отключив связь, торговец Бланк сделал еще несколько звонков. Разговоры были однотипны. «Как идут дела?» – спрашивал Бланк. «Успешно», – отвечал собеседник. Закончив, антиквар убрал видеофон в карман и несколько секунд стоял неподвижно, после чего прервал задумчивость, повернулся к своей вертушке и забрался в кабину. Дверца автолета плавно задвинулась, и на ней вспыхнула огненная надпись:
