Предисловие к французскому переводу неизданной главы из «Капитанской дочки»

Примечания

Печатается по тексту первой публикации: La Revue Politique et Littéraire, 1881, № 5, 29 Janvier, p. 131, где напечатано в качестве предисловия к переводу «Пропущенной главы» «Капитанской дочки», с пометой после текста: «Traduit par M. M. Ivan Tourguéneff et Louis Viardot» («Переведено гг. Иваном Тургеневым и Луи Виардо»).

В собрание сочинений впервые включено в издании: Т, Сочинения, т. 12, с. 302.

Автограф неизвестен.

Узнав о публикации П. И. Бартеневым «Новой главы из „Капитанской дочки“ Пушкина» (Рус Арх, 1880, т. 3, с. 218–227) и ее перепечатках, Тургенев 25 ноября ст. ст. 1880 г. писал М. М. Стасюлевичу: «Просьбы <…> 2. Выслать <…> немедленно тот № „Нового времени“, в котором была помещена ненапечатанная глава из „Капитанской дочери“; если же № этот достать нельзя, то велеть эту главу переписать с быстротою молнии – и доставить ее сюда». В письме от 11 (23) декабря он сообщил Стасюлевичу о получении № «Нового времени» (1880, № 1657, 8 (20) октября) с перепечатанной из «Русского архива» публикацией главы, снабженной предисловием П. Б. (П. И. Бартенева).

Указания Тургенева в комментируемом предисловии на то, что эта глава «запрещена царской цензурой» и «является частью» «знаменитой» исторической повести Пушкина, не вполне соответствуют действительности; но Тургенев не имел данных для суждения о месте главы в творческой истории «Капитанской дочки», которая тогда была совершенно не исследована. Во-первых, глава не была запрещена цензурой, а изъята самим Пушкиным до представления в цензуру. Во-вторых, глава относится не к окончательной редакции романа, а к более ранней. На это указывают еще не установившиеся фамилии персонажей: позднейший Гринев называется здесь Буланиным; а Зурин – Гриневым; упоминается и слуга Буланина (Гринева) Ванька, которого нет в окончательном тексте.

Гораздо важнее, однако, то, что Тургенев увидел в напечатанном отрывке прежде всего его политический элемент, на который он хотел обратить внимание французских читателей: изображение крестьянского восстания в помещичьей усадьбе, хотя бы и данное Пушкиным в очень смягченных чертах, неизбежно должно было сопоставляться с тогдашним положением в России, с ее непрестанными крестьянскими волнениями и особенно с недавними движениями революционных народников, давшими материал для романа «Новь» и вылившимися в ряд судебных процессов 1870-х годов (см. наст. изд., т. 9, с. 484 и сл., а также Т сб, вып. 2, с. 182 и 195). Именно эта чрезвычайная актуальность, даже злободневность новой главы «Капитанской дочки» поразила Тургенева и заставила его так поспешить с обнародованием перевода отрывка. Характерно также, что он назвал восстание Пугачева (по официальной терминологии – «Пугачевский бунт») «гражданской войной в России».