Лесная сертификация. Серия «Экосоциология»

Причины появления национальной лесной сертификации в России

Разработка национальной лесной сертификации стала ответом бизнеса и государственных структур лесоуправления на активное продвижение FSC-сертификации в России. Кроме того, разработка национальной лесной сертификации в России стала частью политики Всемирного Банка, который в качестве глобального актора активно влияет на продвижение устойчивого лесопользования, в том числе в виде развития национальных схем лесной сертификации. Нужно понимать, что схемы лесной сертификации конкурируют друг с другом, потому что лесная сертификация, с точки зрения бизнесменов, это тоже бизнес.

По словам респондента: «Лесная сертификация является ликвидным нематериальным активом, который влияет, как на собственно стоимость продукции, так и на капитализацию компании. Лесная сертификация это объективное требование рынка» (Координатор Ассоциации «Экологически ответственные лесопромышленники России», член WWF). То есть российская национальная лесная сертификация создавалась как конкурентная схема, в первую очередь, для FSC.

Поскольку FSC выражает интересы негосударственного (некоммерческого) сектора, причем, в международном масштабе, то российская национальная лесная сертификация должна была выражать интересы, в первую очередь, российского лесного бизнеса и некоторые позиции государственных структур лесоуправления. По замыслу её разработчиков, она должна была решать проблемы, которые возникают у лесных предприятий, желающих пройти лесную сертификацию, но не имеющих возможности или не желающих сертифицироваться по схеме FSC.

Перечислим эти проблемы. Во-первых, FSC-сертификацию может пройти и ежегодно подтверждать только крупное лесное предприятие. Цена самой сертификации достаточно большая и зависит, как от количества сертифицируемых гектаров леса, так и от цен аудиторской компании. Поэтому в России таких лесных компаний немного. Разработчиками российской национальной лесной сертификации подразумевается, что она будет более дешёвой, и поэтому больше лесных компаний смогут сертифицироваться.

Во-вторых, практически все аудиторские компании, проводящие лесную сертификацию, иностранные. Пока нет аккредитованных при FSC российских аудиторских компаний. Поэтому цены на аудит по схеме FSC определяются мировым рынком этих услуг, включают визы, страховки, дорогие перелёты на самолётах, VIP-содержание иностранных аудиторов во время аудита и прочее. Подразумевается, что российскую национальную лесную сертификацию будут проводить российские аудиторы, поэтому, опять же, эта лесная сертификация будет более дешёвой по всем пунктам.

Вместе с тем, при любой сертификации, кроме платы за аудит, от лесной компании требуются дополнительные расходы, как минимум, на изменение своих технологий и улучшение социальных условий труда. К тому же лесную сертификацию надо ежегодно подтверждать, приглашая аудиторов. Вдобавок есть условие, что сертификат выдаётся только на 5 лет, то есть каждые 5 лет лесное предприятие должно заново платить за полный объём услуг аудиторской компании при лесной сертификации.

Приведем мнение респондента, называющего отличительную черту лесной сертификации в России, хотя она, на первый взгляд, несколько противоречит мнению предыдущего респондента: «Все российские лесопромышленники в один голос говорят: если вы на Западе хотите получать от нас сертифицированную древесину, то заплатите за сертификацию этого леса и этой компании. Тогда цена на нашу продукцию останется прежней. Это первая возможность. Есть и вторая возможность – платите больше за сертифицированную древесину. Они отвечают: нет, нам оба пути не подходят. Денег мы вам на лесную сертификацию не дадим, и платить потом больше за сертифицированный лес не только не хотим, но и не можем. Но у них есть и другой выход: это всем им в Европе и мире договориться, и не покупать несертифицированный лес из России. Но эта их позиция вообще вызывает почти у всех наших лесопромышленников улыбку, потому что это политические и пиаровские рычаги продвижения лесной сертификации. Никаких экономических рычагов для продвижения лесной сертификации у них нет. Тогда они пытаются затащить такие положения, эту лесную сертификацию, в наше российское законодательство, чтобы успокоить своего потребителя. И наши чиновники готовы их поддержать, потому что могут постоянно снимать с лесопромышленных компаний урожай. При таком подходе нарушается основной принцип лесной сертификации – это её добровольность» (Председатель Совета ассоциации «Промышленники Поморья»). Однако это противоречие исчезает, если учесть, что лесная сертификация становится бизнесом для бизнесменов только после того, как их лесные предприятия испытают на себе «зелёный пиар». Без этого предварительного действия, то есть организованного международными экоНГО давления на зарубежных покупателей продукции, само лесное предприятие и его головная компания не будет вкладывать деньги и силы в любую «добровольную» лесную сертификацию.

Еще одной причиной развития национальной лесной сертификации в России являются системные проблемы, связанные с тем, что часть экологических требований FSC противоречат российским законодательным нормам, в частности предусматривают мораторий на рубки в лесах высокой природоохранной и социальной значимости, сохранение, которые для компании выглядят как спелые, перестойные, готовые к прибыльной рубке. В таких случаях на мораторий требуется специальное разрешение государственной Лесной службы и региональных природоохранных структур. Также нужна дружественная позиция арендодателя и государственного контролера, то есть персонально руководства лесхоза и его лесников.

У лесных предприятий остаётся много нерешённых проблем в ситуациях, где международные правила устойчивого лесопользования вступают в противоречие с российским лесным законодательством. Однако большинство лесных предприятий, сертифицированных по схеме FSC, сумело, насколько это было возможно, согласовать новые глобальные экологические принципы лесопользования с представителями лесного государственного контроля, как на местном, так и на региональном уровне, и в этом залог их успешности. Разработчики российской национальной схемы лесной сертификации учитывают российское законодательство. Эта схема как раз призвана заставить лесные предприятия более чётко выполнять российское законодательство, в том числе и по социальному блоку.