Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 6. Эпидемия
Вот уже три месяца прошло с того момента, как город накрыл странный утренний туман, принёсший с собой тяжкую и неизвестную до сих пор инфекцию. Люди покрывались язвами, затем густая растительность поглощала тела заражённых, они теряли самообладание и превращались в полоумных зверей. Это не было каким-то зомби-апокалипсисом, поскольку больные не разрывали людей на части и не пили человеческую кровь. Но нападения происходили, поскольку психика у заболевших была нарушена и они не всегда отдавали отчёт своим действиям. Медленно, час за часом, день за днём они превращались в диких животных. Вслед за этим город настигли и другие заболевания, его окружили плотным военным заслоном и пропускали внутрь только автомобили с медицинским персоналом. На территории было организовано несколько палаточных лагерей для обследования и лечения, поскольку больницы с потоком заражённых уже не справлялись. Также был оборудован отдельный лагерь на территории городской тюрьмы – там содержали уже мутировавших полу-людей. Однако большинство из них свободно перемещалось по городу в вечернее и ночное время, и выловить их всех было просто невозможно, поскольку днём они прятались в забаррикадированных домах и квартирах. Желающих наняться в город патрульными волонтёров не было, военный контингент тоже был ограничен, да в химзащите особо за «зомби» и не побегаешь. Поэтому все ждали мифическую вакцину, которую якобы изобретали в научных лабораториях, а по сути просто ждали, когда инфекция остановится сама. Пусть даже при этом придётся пожертвовать целым городом – ведь речь шла о государственной безопасности…
На восточной стороне улицы темноту ночи нарушал танцующий свет керосиновой лампы на третьем этаже обветшалого здания. Так и тянуло заглянуть туда поближе… чтобы увидеть склоненную женскую голову над уютной детской кроваткой. Под стеганным жёлтым одеялом лежала белокурая пятилетняя девочка, спящим дыханием из едва приоткрытых губ согревавшая унесенную в сонное беспамятство маму.
Мама девочки держалась из последних сил, но старалась не подавать виду. Каждое ее утро начиналось в последнее время одинаково – она чутко просыпалась от потягивания очнувшегося от детских сновидений ребенка, целовала его в розовый лобик и одаривала доброй улыбкой.
– Сегодня будет замечательный день!
– Все снова будут здоровы?!
– Да! Сегодня – точно!
– Но ты так всегда говоришь… а они все равно болеют…
– Сегодня – точно.
Девочку звали Полиной, и она верила своей маме. Каждое утро.
Мама готовила ребенку быстрый завтрак – кукурузные хлопья с оставшимся с вечера холодным молоком, и начинала собираться на улицу. Она снимала легкое полупальто, длинную шерстяную юбку, надевала тёплые ватные штаны, вязанный свитер, телогрейку, обвязывала голову шалью, совала изможденные ноги с толстыми носками в кирзовые сапоги и натягивала на худые руки зимние варежки. Была ещё ранняя осень, но на улице стоял неприятный и прохладный сырой туман, который проникал в неотапливаемые дома и заставлял население города даже в квартирах одеваться теплее. Облачившись во все свои рыцарские доспехи, мама вставала по стойке смирно и с широкой улыбкой отдавала воинское приветствие своей дочке, всё это время с иронией наблюдавшей за ежедневным семейным ритуалом.
– Ты вернешься, мама?!
– Обязательно, дочка!
И Полина давала разрешение маме глубоким кивком головы. Девушка брала в углу комнаты у входной двери пожарный багор с длинной красной ручкой и открывала железный запор. Её дочь вскакивала с кровати, и после ухода матери тут же аккуратно вставала на табуретку и с трудом двумя руками вставляла запор на место. Наступал новый день.
