Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
эйдос
«Одно – сущее» есть не что иное, как эйдос, ибо только эйдос сам в себе самотождествен и саморазличен, то есть каждая часть его есть он сам, находясь, кроме того, и в собственном смысловом подвижном покое… Целое объемлет все свои части, но не содержится в каждой из них в качестве одного элемента наряду с другими…. Понятие – пары: один есть один, другой есть тоже только другой, но два вместе уже пара (слог). А между тем, где момент парности у одного и у другого. Значит, зрение и слух содержат прекрасное не от себя, но от иной сущности, которая прчастна им обоим… Целое, состоящее из множества, не есть сумма этих многих элементов… «Слог есть одно идеирующее целое, составившееся из отдельных друг к другу приспособленных звуков» («Теэтет»), то есть целое (олон) не есть всё (панта, пан), потому что, «будучи всеми частями, оно было бы всем». Целое есть идеальное (видовое, индивидуальное) единство… и только это целое, понимаемое как идеальное единство, и может иметь части. Разумеется, это не те части, которые составляют явление вещи, но – смысловые части. «Стало быть, часть есть всегда часть не многого и не всего, а некоторой одной идеи и чего-то одного (телесного или бестелесного), что мы называем целым, которое из всего стало совершенно одним». (Пара: цельность – порождённая частями (пара букв- -один целостный слог, несущий квант ментальной информации). Объект-субъект. Полнота-пустота. Два гнезда происхождения всего сущего во вселенной: отец – мать) … Вот это целое и общее, хотя в то же время и единичное, и простое, непосредственно являющее энергию вещи и именуемое, бесплотное и невесомое, но факт, но смысл, не безликая мощь бытия, но оформленный лик предмета, и есть то, что мы должны называть платоновской идеей или эйдосом. Это и есть основание идеализма (визуализации видуализма) на всю историю фидософии». (Резюме А. Ф. Лосева на эннеаду 3—8,10, Плотина).
«Третья диалектическая ступень – становление… Это учение Плотин излагает во многих местах. Это учение о меонизированном эйдосе (о эйдосе воплотившемся, самоотождествившемся с явленным визуально мыслимым предметом) совпадает (у Плотина) с учением о движении, и в частности о душе… Мыслимо ли беспредельное в качестве инаковости эйдоса. Плотин: оно мыслимо, как (предельное) становление эйдоса».
Душа: становление, движение, самоощущение, самосознание, самопознание (самоотождествление чувства и ума в едином теле; тело гибнет и уходит в тайники Плутона, позднее переродившегося в Сатану, хозяина Инмира, – а чувства и ум возвращаются к своему первоисточнику, Мировой Душе Вселенной или к Святому Духу Троицы, к могучей (Мокош) Праматери Нут (На-тер=Ма-тер).
«Пока умные категории не будут утверждены в виде природного факта, пока они не будут положены, они останутся лишь достоянием ума, в котором сущее есть только различенность в мысли, но никак не эмпирический факт. Необходимо, чтобы целокупная идея телесно/инаковой самотождественности стала бы фактом, существованием. Усия… то есть сущность в смысле существования, фактического обстояния и бытия» (в поименовано/ноуменальной вещи). (с. 379).
Проблема родов и видов, энергийное происхождение видов (смысло/думных мыслеоформленных идей) Плотином осмысляется так: «Существует сам по себе великий ум, и существуют, в свою очередь, отдельные умы – сами в себе; и частичные умы охватываются опять-таки цельным, и цельный содержится в частичных, каждый отдельный ум сам по себе…. Поскольку же подчиняются единому, они уже подчиняются (нумерологическому) числу… Ум, имеет то, что за ним следует, в качестве души, так что и душа до последней содержится в числе, в то время как последняя её уже всецело в бесконечности (во времени и пространстве) … Когда ум энергийно действует в самом себе, то энергизированное есть другие умы; когда же он энергийно действует из себя самого, возникает душа. Когда энергийно действует душа, как (в качестве) рода, так и эйдоса (родового эйдоса), возникают другие души в качестве (родовых или видовых) эйдосов, причём энергии этих душ двоякие (родовая и видовая): энергия ввысь есть ум, энергия же долу – другие потенции (материя, душа, время, пространство), в соответствии с осмыслением, причём последняя уже соприкасается с материей и оформляет её, и низшая сфера её не препятствует другому всему быть в вышине. К тому же так называемая низшая сфера её есть мнимый образ её, не отрезанный, однако, но подобный зеркальному отображению (в умном мире эйдосов. отождествляющих с собою материальные вещи), поскольку первообраз его – вне его (в Первоедином)» (Плотин, 6—2, 20, 22).
Резюме А. Ф. Лосева на текст 6 – 2, 20:
«1.Индивидуально/эйдетическое появляется как смысловой результат потенции родового, общего ума.
2.Родовой ум есть неисчерпаемая потенция бесконечных осмыслений, и в нём, как в потенции, заложены все и всяческие отдельные умы.
3.Индивидуальные же умы и эйдосы появляются как энергия родового ума, в которой все они даны одновременно и сразу.
4.С другой стороны, каждый индивидуальный эйдос, будучи энергийно самим собою, есть смысловая потенция родового ума. Родовой же ум, как самостоятельная смысловая энергия,, находится вне индивидуального эйдоса.
5.Другими словами: род как родовая энергия есть родовая осмысленность; род как родовая потенция есть осмысленность индивидуального эйдоса, точно так же и индивидуальный эйдос энергийно (по родам-и-видам) есть эйдетическое осмысление, потенциально же (исходящее из безымянного Ни-что) – родовое осмысление.
6.Это значит, что род, оставаясь энергийно ненарушимым в себе, потенциально присутствует во всех своих эйдосах и эйдос, оставаясь энергийно нерушимым в себе, потенциально присутствует в роде и через него, стало быть, потенциально во всех прочих эйдосах».
Резюме А. Ф. Лосева на текст 6 – 2, 21:
1. «Как родовой ум – потенция индивидуальных эйдосов, а в себе – энергия над-индивидуального рода, так и индивидуальный эйдос (каждый в отдельности и все вместе) есть в себе эйдетическая энергия, а для другого, подчинённого, – потенция низших эйдосов; первая такая потенция – жизнь (думно/чувственной души).
2. Ум и есть созерцание идей, имманентных жизни, взятой в своём пределе, причём тут ум созерцает также и факт своего созерцания. Душа не созерцает факта своего созерцания, но созерцает то, откуда она произошла в виде энергии, то есть ума.
3.Когда ум проявляет энергии в своей сфере, он – рождает эйдосы; когда же он проявляет энергии вне себя, то есть в материи, он – рождает жизнь, душу (проявляет вещи сущностно/эйдетическими идеями). Душа, значит, есть внешняя энергия ума.
4.Наконец, душа также подчиняется этому закону потенций и энергий, а именно: поскольку она проявляет (умно/чувственную) энергию внутри себя, она рождает отдельные души, поскольку – вне, она рождает все прочие потенции вплоть до физической материи.
5. Таким образом, начиная с родового ума и кончая физической энергией, через умные эйдосы и жизнь (эйдосов в ментально/физических мирах, где происходит отождествление вещей с их эйдотическими именами), – с их потенциями и энергиями, мы получаем иерархию индивидуального, в которой, чем ближе к общности, тем полнее, совершенней и объединённей бытие, и, чем оно – более индивидуально, тем оно – более бессодержательно, слабо и рассеяно.
6.Основной закон этой иерархии – подобие и отображённость низшего в отношении высшего; это – разные степени отображения одного и того же (иерархия всеединства – классы, рода, виды и индивиды). Поэтому низшее не мешает высшему, но все слито в едино/раздельную вечность мировой жизни, и если низшее так или иначе подражает высшему (а без этого оно само не существует), то на всем индивидуальном, что есть, почиёт энергия и смысл всеединой и бесконечной мировой жизни».
Плотин, проблема родов и видов (6 – 2, 21). Ум, «пребывая в качестве единого по смыслу, производит частное (частичное) …. Во всех отношениях содержит он в том, что он видит, число; он един и множествен; и это есть потенции… беспредельны они… как сущее в уме… качество… тут налично и одно, и два, и три, величина как нечто тройное и количество; количество и качество сходятся в одно, становясь одним, то увидишь и фигуру. С появлением различия, которое расчленяет и количество и качество, возникают различия фигур и другие качества. Присоединяясь к различению, тождество вызывает к бытию равенство, инаковость же – неравенство в количестве, как в числе, так и в величине, откуда и – круги, и квадраты, и неравносторонние фигуры, подобные и неподобные числа, нечётные и чётные. Ум содержит всё это как в мышлении, но это не значит, что в дискурсивном мышлении. Ничто не остаётся вне того, что есть сфера смыслов».
Резюме А. Ф. Лосева на данный фрагмент Плотина:
«1.Индивидуално/эйдетическое появляется в недрах родового ума в результате того, что он содержит число в созерцаемых им потенциях; то есть число есть как бы первая индивидуальность в сфере рода, первый эйдос родовой потенции, а именно, чисто категориальный (в специфическом смысле 5 категорий: сущность (класс прообразов Бытия), покой (класс Ума), движение (класс Инмира), тождество (класс Времени) и различие (класс Пространства) эйдос, от которого как от потенции, пойдёт энергизация и всех прочих эйдосов.
2.Индивидуально/эйдетическое, появившееся как расчленение родового ума, тем не менее, пребывает в полном и абсолютном единении с ним, как с целым, и если оно – в результате узрения умом своих числовых потенций, то надо сказать, что это узрение – не дискурсивное, но такое, что там зрится один вечный и неистощимый смысл.
3.В качестве созерцающего и тем творящего раздельное единство родовой ум, вечно созерцая и творя, создаёт и бесконечное число эйдосов, являющихся основанием и для столь же бесконечной и совершенной жизни, ибо каждая жизнь есть только непрестанное становление во времени соответствующего эйдоса».
А, Ф. Лосев, резюме диалектики становления языка с моими добавлениями из классификации по классам прообразов Бытия, Ума, Инмира, Времени и Пространства:
1) Одно, с него начинается диалектика, мыслимо в пяти типах: как (1) доязыческая безымянность Одного, абсолютная немыслимость;
2) Одно, как начало диалектического пути, относительная немыслимость, категориальный Класс ноуменальных прообразов корне/сущностного Бытия;
3) Одно, вступая в диалектическое взаимодействие с иным, даёт потенцию сущего, или число, множество, чистое «как» сущности, или сферу «пресущественных единиц» умного покоя, эйдетических чисел;
4) Одно, далее, есть осуществившаяся потенция, прошедшая становление в актуальность корне/сущностных эйдосов инмира, то есть прошедших становление в самостоятельный эйдос инмира, или число как эйдос, число при эйдосе, нумерологический местоблюститель и местоуказатель местонахождения корне/сущностного эйдоса в координатно/диалектической структуре праязыка;
5) Одно, как эйдетическое число (по иерархии едининичностей), становится одним чего-нибудь мироустроительного; таким образом осуществляется «переход «одного» через «множество» к «сущему»; а до этого развёртывания в ноуменальное множество, Одно есть «неразвёрнутая абсолютная точка и нуль, содержащая в себе всё в бесконечной степени доязыческой слитости и тождественности».
Диалектическая триада для Одного, в диалектно/триадическом раскладе Прокла, есть,
– 1. Линейно/круговая Беспредельность Первоединства;
2. Точечно/числовая предельность в недрах линейно/круговой беспредельности первоединства;
3. и субстанциональную «смесь» корне/сущностных эйдосов, кодируемых числами, нумерологическими местоблюстителями, координируемую в сетевой структуре праязыка.
Диалектический толчок, произошедший при выходе из доязыческого состояния в протоязыческое, породил числа, – нумерологических местоблюстителей букв и корне/сущностных эйдосов, упакованных в протоязыческой, координатно/диалектической, структуре языка, предшественниках слов.
2) «Число, как категориальная структура сущего» есть… «равнодушная к своей определённости» (Гегель) нумерологически/кодовая структура сущего имени, устрояемого из кодируемых числами букв, слогов и корне/сущностных эйдосов пяти категориальных классов:
1) класса ноуменальных прообразов Бытия корне/сущностных эйдосов;
2) класса ноуменальных прообразов покоящегося Думного Ума;
3. Класса ноуменальных прообразов Инмира, мира физически/подвижных величин природы и космоса;
4) класса ноуменальных прообразов самотождественного с вечностью Времени;
5) и класса ноуменальных прообразов пространства, саморазличающихся в космосе Вселенной.
«Триадность, применённая к числу (сущее, жизнь, ум), приводит его к противопоставлению с таким «иным», которое есть уже «неравнодушие к своей неопределённости», то есть с некой сущной содержательностью, что в синтезе дает категории бытия, или сущего одного, то есть положенного числа, числа как эйдоса, а следовательно, просто эйдоса (в то время как чистое число было только потенцией сущего, «принципом ипостасийности», (Plotin, 6 – 6, 9, 15).
3) Диалектно/триадическое определение прилагаемое к бытию как «сущему одному» или сущностно/корневому эйдосу, кодифицируемого числом, конструирует тем самым категориально/классовое «иное» себе, «которое производя раздельность в недрах самого бытия», позволяет вылиться в некое распыленное становление бытия из небытия, сущего из несущего, мыслимо/имянного из безымянно/немыслимого, предметно явленного из неявленного предметно, времени из вечности и пространства из пустотности Вселенной.
Это новое усложнение категориально/классических взаимоотношений ведёт, в одном случае, к третьему диалектическому сдвигу (лайя-толчку), выражаемое через сущее, которое « не выходя в становление и пребывая в сфере чистого смысла, становится новым смыслом, а именно, не смыслом просто одного, или сущим, но смыслом вечности (не вечностью) и в конечном итоге, стало быть, и смыслом времени. Это то, что Прокл называет специально Нусом (триада: сущее, жизнь ноуменов, ум или нус). Нус, ум есть становление смысла в недрах самого же смысла (что в дальнейшей диалектической обработке даёт категорию символа, или, имени… Чистое становление есть становление смысла вне себя самого (как тождество логического и алогического, идеально/смыслового и материально/природного).
В другом случае, следующий диалектический, категориально/классный, сдвиг (после «первоединства Одного», «прообразов Бытия», «прообразов Ума» и «прообразов Инмира) приведёт к проявлению прообразов Времени, возникающих из Вечности, и пространства, порождаемого из Пустотности, простой вневременности чистого корне/сущностного эйдоса.
Изучив смысл, будем размышлять «о полагании этого смысла как цельности, то есть перейдём в область материи, чувственного меона. Если мы воистину диалектики, мы должны учить, что в материи нет ничего иного, чего не было бы в эйдосе, в смысле. Материя никакого нового момента не привносит в эйдос. Материя и идея – абсолютно одно и то же (тождество вещи с именем вещи; в имени вещи – душа вещи, идеальная одухотворённость её в природном миру, инмире). Правда, диалектика требует также, чтобы они и различались (различение по субстрату: идеально/думный, элементарно/ноуменальный субстрат – материально/природный, элементарно/химический субстрат) … Смысл и материя – одно и то же… Материя есть (текущая, текучая) неопределённость и абсолютная инаковость эйдоса». Так ли это, проверим углублённым погружением в материю, как «принимающее начало, несущее на себе эйдос». По Плотину, «для тел должен существовать некий субстрат, отличный от них самих, это доказывает взаимная трансформация (химических) элементов». Что для материальных тел существует химическая трансформация на атомно/молекулярном уровне, – это нам наглядно показал в своих таблицах химических элементов незабвенный Д. И. Менделеев. В данном же случае мудролюб Плотин имеет в виду нечто совсем иное, а именно, – «переход одного (сущностно/корневого) эйдоса из другого», когда то, телесно явленное, «что приняло на себя эйдос возникшего предмета» и потеряло его, в силу трансформации, то ли своего субстратного качества, то ли телесной формы предмета, возникает другой, корне/сущностный, эйдос, который новым именем выразительно означивает новый вид изменившейся формы или изменившееся качество старой формы.
«Каждая вещь состоит из материи и эйдоса», – утверждает Плотин (Плотин, 2 – 4, 6—16). «Необходимо, – пишет он далее, – чтобы элементы разложения были либо эйдосом, либо первой материей (химический субстрат) или состояли из материи и эйдоса (где именная идея вещи отождествляется с самой вещью). Но одним эйдосом, без материальной телесности вещи, они (ментально/бестелесные элементы) не в состоянии быть, ибо как без материи они могли бы иметь массу и величину? Но также не в состоянии они быть и первой материей, ибо они (материально/химические элементы, обладая вечно меняющейся текучестью) подвержены (эволюционному) разрушению. Стало быть, они должны состоять из материи и эйдоса, а именно, эйдос (конструирует элементы) по качеству и форме, материя же – по субстрату, который не имеет определения, так как он – не эйдос». Четвёртое начало диалектики есть «осмысленный факт», то есть явленная чувственному сознанию как думно/осмысленная и поименованная вещь, предмет категориальных классов Инмира, Времени и Пространства.
«Имена (у неоплатоников) мыслятся как „таинственно внедрённые в самих богах“, причём имеется в виду исконная апофатика… О необходимости быть диалектиком для распознания „правильности имён“… требуется, подобно „Пармениду“, не голая диалектика, но, чтобы учение о „правильности имён“ происходило с „узрением вещей“… О целях диалектики „явить вещи“… Только диалектику и приличествует „правильное пользование именами“… Диалектик подобен Монаде-Кроносу, ибо „величайший Кронос свыше преподаёт начала мысленных постижений демиургу и начальствует над всей демиургией“ (Примеч. 63)».
